Соната лунной принцессы - Лоуренс Алистер

— Нет, сразу в сердце, даже опомниться не успел. — Зак улыбнулся, но я знала, что парень притворяется, и его гибель была не менее мучительной, чем моя собственная.

— Но разве мы не должны были отправиться к праотцам, в рай или ад? В загробный мир? Царство Аида? Как его еще называют. Ведь, если душа есть, значит, должно быть и место, где мы встретим новый дом, не так ли? — Переспросила я, удивленно. — Не бывает же, что б умершие оставались на Земле. Разве нет?

— Не знаю, дорогая, не знаю. — Ответила мать и обняла меня. — Я попала сюда раньше нас всех и убедилась, что отсюда выхода нет.

— Выходит, мы заперты? — Переспросил Зак.

— Да. Возможно, это и есть загробная жизнь. Но наш мир ограничивается этим городом, превращенным в кладбище.

Я повернулась к Заку.

— Я все равно тебя люблю, Зак. — Произнесла я. — Жаль, что отец…

— Отец позволит. — Раздался голос отца за дверью. — Извини, но, думаю, тебе лучше не видеть мой облик. Не уберег жизни, теперь, пусть будет по-вашему. Простите, я подвел вас всех… И заслужил смерти…

Зак улыбнулся. Его красоту не сломила даже смерть. Мы вместе… Снова. Его губы, по-прежнему теплые, мы ведь — только иллюзия? Энергия? Но можем чувствовать друг друга, тепло, будто живые.

— Кто-нибудь уцелел? — Неожиданно спросила я, после поцелуя, словно очнувшись ото сна, вспомнив о нашем несчастном городе.

Мать отрицательно покачала головой.

Какой кошмар. Весь подземный город? Тысячи жизней оборвались в один только день, и никто не нашел спасения. Теперь только окровавленные стены и наши тела на полу — вот все, что напоминало о былой жизни.

— Дети, старики, женщины: все погибли, но почему? Мы не смогли ничего предпринять.

— Они действовали неожиданно, без предупреждения. Когда Клод предал нас, Мардук все знали. Они отключили наш компьютер и открыли защитные двери, к такому никто из нас не был готов. Все двери, кроме одной, отворились. Последняя — за нашей спиной, ее заклинило, видимо тоже не специально. Но проход все равно открыт. В подвале, через пролом и лабиринт. Туда угодил один из воинов низшего звена Мардук — «Цитадели». Полагаю — он обречен, не зная карты ему уже не выбраться обратно.

— Я видел одного из клана, городом правит не человек. — Произнес телохранитель, весь перепачканный в крови, с зияющими ранами на теле. — Гигант. Огромный исполин, в три человеческих роста, с лицом, грубым и лишь издали похожего на людское. Он лично спустился наградить Клода за помощь. И наградил.

Трое мужчин-полицейских ввели душу Клода, волоча под руки, в цепях, всего израненного. Вот и награда — медали из свинца. Все его тело пронизывали раны от пуль, стреляли прицельно, чтобы подольше помучился и только потом хладнокровно добили. — «Это был Вилмер, он лично привел в исполнение приговор магистра и пристрелил предателя». — Характерный почерк. Не помню где и как, но я точно знала, что он обожал расстреливать людей в туловище, и смотреть, как жертва задыхается, захлебываясь своей кровью. Такую смерть он считал наиболее эстетичной. — «Только вот вопрос: откуда я знаю все это? И, черт подери, кто я вообще такая?»

— Ему обещали место в башне клана, вы там бывали неоднократно, под солнцем. Но предателям нет веры, на этом свете и на том, в подземелье и над землей, среди туманов и врагов человечества, от которых бежали под землю мы в свое время, и под палящим солнцем, лютыми морозами и грозовыми облаками — нигде нет веры убийцам, предавшим друга и погубившем целый город. — Грозно вещал отец.

— Я рада, что ты с нами. — Произнесла я, так же холодно, как и он, когда стрелял в меня. — Это твое наказание. Живи с этим, ненавидимый всеми нами, в вечном заточении.

— Прости, пожалуйста. — Произнес жабоподобный человек и делал это так фальшиво и с таким притворством, что от его слов мне вдруг захотелось воскресить его, если бы это было в моих силах, а затем убить снова, и так до бесконечности, ведь из-за него погибли невинные люди.

— Прости? У меня была жизнь, я хотела жить счастливо, создать семью, родить детей, а ты оборвал все это. Прости? Благодаря тебе и твоей алчности полегли невинные люди. Прости?! Тебе неведомо слово прощение, так почему я должна прощать такого, как ты? За подземный город и его жизни в ответе ты. Все мы мертвы. Из-за тебя. Теперь мы — лишь души и ничего не сможем изменить. Нас не вернуть к жизни и твое «прости» уже не сможет помочь никому из нас.

— Но я, госпожа… Они обещали, что никого не убьют… — Продолжал причитать Клод, то падая на колени, то кланяясь до пола, но без какого-то душевного раскаяния, а только из-за страха.

— Ложь… Никого не убьют? Да ты сам убил нас всех! — Ответила я, отойдя от него подальше, указав на рану в животе. — Наказание постигнет тебя…

Не знаю, каково было другим приходить в себя после смерти, но мы решили не сдаваться, не падать духом, пусть теперь мы просто неприкаянные тени, вынужденные скитаться по подземелью, наблюдая год за годом, как оно угасает, ветшает без нас.

Жизнь после смерти оказалась не совсем обычной, будто нас лишили тел, но маховик жизни так и не остановился до конца. Здесь мы на границе двух миров.

«И почему я вижу воспоминания Лауры? Я — не она. Я — другой, и вижу только яркий сон, лишь похожий на жизнь, словно зритель в кинотеатре полного погружения в виртуальную реальность. Я чувствовал, что никак не могу повлиять на все события и только покорно повинуюсь заранее написанному сценарию. Ведь я — не Лаура Хамильтон. Мое настоящее имя Рэт Джонс. И это только сон, чужой сон, не мой»… — Если так наступала смерть, то это было приятное чувство — уйти во сне, без боли и страданий.

Глава 14

Осколки воспоминаний в городе под звездами

Май 2218 года

«Почти тридцать градусов. Жарковато для начала мая». — Взглянул на градусник и едва не раскрыл рот от удивления. Впрочем, в этой стране все не так, как в Далласе.

Теперь моя жизнь навсегда связана с Российской Империей, а точнее, с городом с труднопроизносимым названием для иностранца — Новосибирск. Это огромный мегаполис удивительной красоты со своими парками, скверами, площадями и