Соната лунной принцессы - Лоуренс Алистер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Россия тоже огромная страна. Целых девять часовых поясов. Окруженная Европейской конфедерацией, Арабским союзом исламских шейхов, Китайской республикой и Японской империей, Россия — самое большое государство в мире. Наверное, не будет преувеличением, если назвать ее огромнейшей из всех стран, когда-либо существовавших в мире. Широкие просторы дают возможность жить с размахом, подобным искренности и широте русской души.
Тут все иначе. Не так, как в туманном Далласе. Нет. Русские — удивительные люди. Они празднуют 9 мая, день Победы над страшной угрозой прошлого, а у нас в Далласе давно уже забыли об этом великом дне, да и о какой победе идет речь, когда погибают тысячи, чтоб жили единицы? Чем Мардук отличается от Гитлера? Ничем. Держать людей в страхе, внушать образ внешнего врага и послушное напуганное стадо послушно пойдет на забой. Принцип управления не изменился.
Каждый год миллионы русских несут портреты своих далеких предков по главной улице и в дождь, и в ураганный ветер, и в жару. Год за годом они чтут память погибших в той ужасной войне двадцатого века, поразившей мир своей жестокостью.
Год за годом они, русские, в новогоднюю ночь благоговейно слушают речь своего Императора, которого почитают подобно собственному отцу. Я никогда не доверял нашему правительству в Далласе так сильно и искренне, как доверяют русские.
Теперь мой дом здесь, в стране холода и снегов, хоть я и не желал жить дальше, но продолжаю ради нее. Я обещал Лизи жить.
Само собой, я до сих пор недоумеваю, как оказался здесь, почему? Почему продолжаю жить, почему коротаю время, ведь без Элизабет каждый день похож на предыдущий. Нет ни радости, ни счастья. Ничего нет. Только пустота и бессилие. Глупое существование.
Прошло уже целых пять лет, но я не могу забыть ее лицо, ее руки, ее звонкий смех. Иногда по ночам кажется, что я чувствую ее теплые губы на своих губах сквозь сон, будто Элизабет рядом со мной, обнимает и нежно нашептывает ласковые слова. Но просыпаясь, я каждый раз вижу рядом безмолвную пустоту, и я встречаю новый рассвет в одиночестве. День за днем. Только во снах и в воспоминаниях мы снова можем быть вместе.
Жестокая насмешка судьбы: встретить свое самое великое счастье и лишиться его. До сих пор, я чувствую себя маленьким ребенком, которому подарили самую желаемую им игрушку и потом отобрали ее. Пора бы и смириться — жизнь не так радужна, как хотелось бы нам. Она всегда оставляет право последнего слова за собой. Пролети пуля чуть выше и левее… Всего на несколько сантиметров! И все могло бы быть по-другому…
Так или иначе, но теперь моей Лизи нет, да и я больше не Рэт Джонс и официально никогда им не был. Мое новое имя — Роман Евгеньевич Медведкин. Меня и самого немного удивляет наличие у русских отчества, то есть имени по отцу, но я стараюсь относиться к нему, как ко второму имени, которого мне родители почему-то не дали при рождении.
Отныне я преподаю в колледже английский язык, пусть и говорю по-русски все еще с небольшим акцентом. Это моя новая жизнь. Новое придуманное прошлое, новое настоящее и одинокое будущее. Но только вся жизнь пуста и фальшива, увы. И эта пустота исходит из глубин моего сознания. И причина — Элизабет. Моя Элизабет, которой больше нет.
Мой новый дом стоит в новом высотном районе, где все дома отдаленно напоминают зеленую зону в Далласе, только чуточку пониже, если говорить об этажности, да и зелени куда больше. Вообще, Новосибирск, как и вся Россия не делится на зоны — тут просто нет необходимости отгораживаться друг от друга высокими стенами и заборами. Зачем? В России принято помогать другим, чему нам, американцам, что живут в Далласе, следует поучиться. Хотя, какой из меня теперь американец, теперь я определенно русский. Не хватает только шапки-ушанки и балалайки, как мы часто шутим со спасшим меня капитаном из российских спецслужб с классическим русским именем Иван Васнецов.
В моей квартире всего одна комната, зачем мне больше. Зато просторная и очень уютная. Есть еще кухня, прихожая и огромный балкон, из которого открывается прекрасный вид на город. Как когда-то мечтали мы… а вижу только я один, и, признаться, не испытываю настоящей радости.
И уже пять лет я стою, как старый клен, на одной ноге, молча преодолевая невзгоды и неся в себе бесценные и рвущие душу на куски воспоминания. Я живу, Элизабет… Хотя живу ли? Эх, я опять отвлекся.
Вернемся к городу. К слову, центр города представляет собой исторический район с прекрасными отреставрированными домами двадцатого и даже девятнадцатого века, словно напоминание о связи прошлого и настоящего, а на окраинах возводятся высотные исполины. Все наоборот, ведь в Далласе центральным ядром служили огромные башни, устремившиеся до небес. Но, это другой мир. Это Россия.
Мне нравится эта страна, и мне комфортно жить здесь, но я бы без колебаний отдал все это, чтобы только жить сейчас здесь вместе с Элизабет. Комфортно, не означает счастливо… А без нее — о каком счастье может идти речь?
Но она мертва и у меня осталась лишь одна, чудом уцелевшая фотокарточка — единственное, что осталось от прошлой жизни. Совсем маленькая, потрепанная, я всегда носил ее с собой. Она осталась незамеченной при обыске, и ее удалось увеличить с помощью компьютера в России. Теперь Лизи смотрела на меня с рабочего стола своим добрым взглядом и улыбалась, словно напоминая, что я дал слово жить и не имею права нарушить данное обещание. Когда я сделал ее? Точно, на день рождения Стивена, мы уже были влюбленной парой, преодолев свои страхи и сомнения. Точно… Помню, словно сейчас. Элизабет, мой ангел…
Эх, опять я за старое. Снова печалюсь. Ведь завтра же особенный день. Завтра девятое мая. Вся страна сольется воедино в Неистово порыве патриотизма. А я? Пожалуй, отпраздную тоже, по-своему. Возьму пива и останусь дома. Все шумные празднества не для меня, да и какое отношение я имею к победе? Я даже не знаю, воевали ли мои предки за Союзников. Что уж говорить о России.
Поразмыслив немного, откупорил бутылку пива и залпом осушил ее прямо из горла, словно последний пропитый алкоголик. Да, я
