Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I - Юрий Александрович Лебедев

А. Ж. Такие вещи нужно публиковать! Есть же «Вестник истории РХТУ»… Ты хотя бы одно письмо Жоржа «оттуда» к Людмиле Александровне дай… Со своими комментариями…

Ю. Л. Дам, обещаю…[270]

А. Ж. А вот ещё курьёз с документами. Помнишь его отпускной билет 1949 года?

Ю. Л. Да, а что там особенного?

А. Ж. Ну, как же! Солдат, рядовой, военнослужащий Советской Армии, а отпуск дан 50 суток! Какой он «рядовой»? Рядовому положен отпуск в 7 суток…

Ю. Л. Вот такие вещи интересны для историков-профессионалов! А они, кстати, были на Торжественном заседании! Вы делали съёмку?

Голос В. И. Кузина. Я сделал запись. Но только аудио. Видео делали люди, представляющие сайт «Офицеры». Они что-то выложили в интернете, но у них должна быть полная запись…

Ю. Л. Я тоже фотографировал… Так вот, в зале присутствовал Игорь Семёнович Дровеников, Ученый секретарь Общемосковского семинара по истории Советского Атомного проекта. Я буду делать доклад о Жорже на этом семинаре. Там серьёзные историки Атомного проекта и им как раз интересны факты и документы… Вот добраться бы, как это повезло корреспонденту «Российской газеты» Шитову, до досье ФБР…

А. Ж. Американцы ему только два тома – и то «подчищенных»! – из шести показали… А, думаю, Крамиш и Волш видели все шесть…

Ю. Л. Крамиш – конечно же видел!

А. Ж. А Крамиш в 1996 г. в Дубне какой-нибудь доклад делал?

Ю. Л. Делал, и он опубликован…[271]

А. Ж. Я, кстати, нашел упоминание о Крамише в книге Юнга «Ярче тысячи солнц». Там сказано, что он делал доклад для «Рэнд Корпорейшн» по атомной проблематике…

Да, вот ещё вспомнилось о «мистических совпадениях»… Когда меня в Тунисе ночью привезли на квартиру, то на шкафу лежали две книжки на французском – «Доктор Живаго» Пастернака и «В Круге первом» Солженицына в издании livre de poche. И я прочёл там о Ковале.[272] Но как-то не осознал… Читать Солженицына в переводе на французский очень трудно… Солженицын и по-русски то пишет тяжело…

Ю. Л. А вот вопрос, который должен вас, менделеевцев, интересовать особенно. Почему Жорж поступил именно в МХТИ?

А. Ж. Вопрос этот нас трогает, но нет никакой документальной зацепки…

Голос В. И. Кузина. Всегда говорят просто – он приехал в Москву и поступил в Менделеевский институт…

А. Ж. А вот ты знаешь такую частушку: «На Миусской институт менделавочкой зовут…»?

Ю. Л. Знаю, конечно!

А. Ж. Она кого-то даже коробит… Ведь почему «менделавочка»? Потому что евреев была практически половина! И Улицкая, которая выросла здесь, знает атмосферу Менделеевки и в своей книге «Искренне Ваш Шурик» пишет об этом. Читал?

Ю. Л. Нет, не читал…

А. Ж. Почитай![273] Она пишет, что евреев в МГУ практически не брали, и они шли в Менделеевку – здесь была либеральная кафедра марксизма-ленинизма, партком был демократический и потому никаких проблем не было…

Голос. В. И. Кузина. Но ведь потом директива была и в отдел аспирантуры, и в отдел кадров…

А. Ж. Это потом было! И критическая для Жоржа ситуация в 1952 году тоже не была связана с ним лично. Тут сложилось вот что. Практически сразу после защиты Жоржем кандидатской диссертации проходил XIX съезд партии.

< XIX съезд КПСС проходил с 5 по 14 октября 1952 года. А Жорж защищался 26 сентября того же года. Вот объявление о его защите, опубликованное, по тогдашним правилам, в газете «Вечерняя Москва» 17 сентября 1952 года:

16.66. Вырезка из газеты «Вечерняя Москва» с объявлением о защите диссертации Ж. А. Коваля.[274] – Ю. Л.>

И на этом съезде произошли, откровенно говоря, репрессии по отношению к Кафтанову. Его вывели отовсюду, убрали со всех значимых постов. А он же наш, менделеевец![275] И наши менделеевцы были вокруг него – Жаворонков, Торочешников, Рещиков… И если бы Кафтанова не убрали, то распределился бы Жорж в Менделеевку совершенно спокойно!..

Ю. Л. Менделеевцы… А в 1949 году Жорж сидел в приемной у Жаворонкова часами…

А. Ж. Это ты о том письме Жоржа, которое ты демонстрировал в своём выступлении на Торжественном заседании? Я понимаю Жоржа в той ситуации, но ведь это дело было летом, нигде никого не было, а с сентября всё пошло стремительно! Пожалуйста – места на выбор! Его ведь Жаворонков сначала толкал на ракетное топливо, к А. Б. Чернышёву. И Жорж даже написал заявление с просьбой зачислить его к Чернышёву… Но что-то не сложилось. А дальше такой момент. Жорж был в 1939 году аспирантом профессора В. Н. Шульца. Но он умер к моменту возвращения Жоржа. Шульц же был учеником Н. Ф. Юшкевича, а в 1949 году кафедрой технологии кислот и солей уже заведовал И. Н. Кузьминых. А для него Юшкевич – враг номер один! Но Кузьминых быстро согласился принять Жоржа в аспирантуру и стать его научным руководителем.

Ю. Л. Кстати, именно на этом Торжественном собрании я вдруг понял, кто сфотографирован рядом с Жоржем в ГРУ при вручении ему Почётного знака. Ты тоже показывал эту фотографию, но почему-то обрезанную – без второго персонажа. А этот второй персонаж – Лота!

А. Ж. Это Наталья Денисова при подготовке обрезала… А я вот про другую знаменитую фотографию тебе скажу. Она мне очень нравится – в гостях на 90-летии Жоржа. После окончания Торжественного собрания на фуршете в кабинете Колесникова я и говорю Елене Павловне – бывшей вашей студентке Моргуновой: «Лена! Мне очень нравится фотография, на которой ты, Жорж и Саркисов. Только почему вы там так встали – Жорж меньше вас по росту? А он ведь был шести футов!». А тут Лота и говорит: «Это моя фотография! Это я тогда снимал!»… Она стала «официальной фотографией», в статье Лоты в «Красной Звезде» опубликована…

< Действительно, в статье В. Лоты «Его звали «Дельмар»» в газете «Красная Звезда» от 25.07.2007 г. опубликована эта фотография:

16.67. Е. П. Моргунова, Ж. А. Коваль, П. Д. Саркисов, фото из газеты «Красная звезда».[276] – Ю. Л.>

А меня в тот день в Москве не было. Я был на конференции в Уфе…[277] К Жоржу ездили Саркисов, Моргунова, Чижов. Может быть, Бесков. Всё! Ну, и ГРУшники там были. А