Возвращение на Арвиндж - Александр Гергель

В тот момент все это ему еще шуткой представлялось. Мол, что-то давно Альфреда нашего нигде не видно, может, припахали его наглые «дедушки»? Спокойно расспрашивает нас: кто, когда и где в последний раз видел нового бойца.

А откуда мы знаем, где этот боевик! Что, мы за ним приглядывать поставлены? Видел кто-то в бане часа три назад, потом вроде уже и никто – лениво, с тенью обиды, отвечаем мы.

Ротный – в крик. Сказал, елы-палы, следить за ним! А вы, придурки, проморгали! Короче, искать! Всему взводу искать!

Поматерились, поднялись, пошли. А Крепость наша… Там и прятаться негде, территория сто на сто, где спрячешься? Еще и зима к тому же, холодно, и на улице долго не просидишь. А по чужим кубрикам, в другую роту, скажем, или к гаубичникам, или в минометную батарею ходить было как-то не принято. Ладно еще дед или дембель. За время службы успевали подружиться с ребятами из других подразделений, захаживали друг к другу в гости поболтать, бражки хлебнуть, косячок выкурить. Но чтобы молодой по чужим домам болтался – такого быть не могло. Тамошние деды тут же его выкинут, да еще пинков поддадут. Нечего шариться, от службы ныкаться, под предлогом навестить земляка. Послужи сперва, потом будешь с земляками общаться! А так, кроме чужих кубриков, мест для игры в прятки совсем не много. Клуб, склад рыбных консервов, ленинская комната, остывшая баня, аккумуляторная. Быстро посмотрели в клубе, возле машины саперов и их фильтровальной станции, в дровяной сарай заглянули. Нет нигде. Приходится так и докладывать.

Тут ротный уж строит всю роту и дает официальную команду: «Искать!». Прочесываем еще раз всю Крепость. Без дураков шмонаем, от и до! Проверяем в машинном парке все бээмпэшки, осматриваем хибарки постов, где наверху часовые несут службу. Нам и самим уже позарез хочется его отыскать, потому что мы очень хорошо представляем себе, что будет, если сейчас его не найдем.

Нет нигде нашего Альфреда. Вот залет, так залет. Пропал боец, а это – серьезное ЧП. Не справившись по-тихому собственными силами, ротный вынужден доложить в штаб батальона. Команда оттуда – Вторая рота на мост в Бахарак, минометчики – прочесывать территорию батальона. Наша Первая рота направляется в ближайшие горы.

Приплыли!

Представьте облом! Воскресный вечер, после бани, идти в горы. Из-за какого-то чмошника!!!

Собрались по полной боевой, как на настоящую войну: оружие, бронежилеты, полный боекомплект. Пошли. Ну в горы, слава богу, не полезли, да и хрен ли там делать? Как найти человека в горах, ночью? Что он там, лежит и спит на вершинке?

Пошли мы по долине в сторону Чапчи-ближний, по-над речкой, да по-вдоль арыков, по равнине. Рота разделилась на несколько групп, с каждой офицер. Меня к себе замполит взял. Он молодой был, только полгода еще оттянул тогда, опыта маловато. Но парень грамотный, зря не выпендривался, понимал, что знания лишними не бывают, а если не знаешь, не стыдно и спросить у тех, кто знает. Всегда старался держать рядом с собой на выходах Тоху или меня, другой-то пехоты старшего призыва у нас во взводе не было.

Команда у нас подобралась что надо! Только прикинь: ночь, тьма кромешная и в ней толпа – человек семь молодых-зеленых бойцов и мы с лейтенантом. Короче, кандидаты номер один на ранний дембель. Причем понимаю прекрасно, что все это бред, нет смысла его искать по кишлакам, не уйдет он за территорию. Надеяться ему не на что, поймают духи – изрежут на куски. Вроде и на нас обижаться ему было не за что, никто его не трогал, не гонял, не унижал, от чего ж бежать-то на верную смерть?

Тащусь в темноте рядом с лейтенантом, а сам выстраиваю логическую цепочку. И получается у меня, что кроме как в батальоне, в Крепости нашей, негде этому Альфреду быть. А мы тут по окрестностям ночью мотаемся, рисуемся понапрасну. Получается, нам бы перекурить где-нибудь спокойно, подождать, когда его в батальоне поймают, а не по кишлакам ночью колобродить! Говорю об этом лейтенанту, но тот серьезно к службе подходил, приказы выполнял точно. Ответ его был суров и однозначен. Что уж тут поделаешь, идем в войну играть. Но внутри меня уже начало подергивать. Они же не понимают, как мы подставляемся, просто опыта нет. Идем в открытую, шумим, не маскируемся, чуть ли не зовем его: «Альфредик! Где ты?» Еще бы палками по заборам постучать! Они не понимают, а я очень даже хорошо себе представляю, как мы сейчас влипнем, наскочим на духовскую засаду. Вокруг нас только мелкий щебень, ни деревьев, ни валунов, в которых можно укрыться в случае чего. Сейчас полыхнет из темноты автоматная очередь, и все мы повалимся в арык. Словом, нервы разыгрались, и все это предприятие видится мне в самых мрачных красках.

Стараюсь, конечно, хоть что-то сделать, чтобы не быть детским садом на прогулке. Через каждые метров сто торможу, заставляя лейтенанта остановиться. Молодые, как бараны, упираются нам в спины и тоже встают. Прислушиваюсь, может, какой шорох или бряцанье железа выдаст засаду. А может, повезет и где-нибудь рядом послышится храп спящего Альфреда? Нет, ни звука вокруг, только арык плещется да ночной ветер обметает бесснежную каменистую равнину. И тьма, хоть глаз коли, идем почти на ощупь.

Движемся мы так уже больше часа, медленно, с частыми остановками. Вокруг полная тишина, я даже начал успокаиваться.

Лейтенант вдруг резко останавливается, замирает и поднятой вверх рукой призывает меня прислушаться. Но куда тут прислушаться, если упершийся в меня боец дышит, как слон после десятикилометровой пробежки по саванне. Я бесшумно поворачиваюсь к нему, прикладываю палец к губам, потом руками поворачиваю его голову, показывая, чтобы передал сигнал остальным. Через минуту все колпаки, наконец, замирают. И тогда в наступившей тишине слышится мне непонятный звук, вроде бы вздохи какие-то, скрип, словом, что-то совершенно несусветное, абсолютно несовместимое с голой, каменистой пустыней вокруг нас. Напряженно смотрю вперед, туда, откуда доносятся эти легкие шумы, пытаюсь пронзить взглядом черную темень, медленно поворачиваю голову, чтобы задействовать боковое, более чувствительное зрение. Вот оно! Едва различимые очертания чего-то непонятного, большого, неподвижного, прямо по курсу. Звуки явно идут оттуда.

Меня начинает разбирать смех. Ну, в самом деле, что ж мы в шпионов играем? Представляю, как выглядит наша боевая группа со стороны, если бы кто-нибудь мог видеть. Сбившаяся в кучу горстка напуганных людей, напряженно слушающих и озирающихся по сторонам. Смех, да и только! Советские солдаты выполняют интернациональный долг на территории Республики Афганистан! Ищут сбежавшего в самоход придурка!

Слава богу, лейтеха двинулся вперед, и я сумел подавить в себе смех. Еще несколько шагов, и мы довольно отчетливо видим что-то вроде сарая, непонятно зачем очутившегося прямо у арыка. Темное каменное строение, совершенно не подходящее для людей. На кошару для баранов не похоже, слишком мало, да и ограды не видно. Просто одинокий сарай. Но звук идет именно оттуда, причем звук настолько непонятный, что голова моя отказывается совмещать его с этой каменной хибарой. Единственное, что приходит на ум – человек, с упорством автомата медленно открывающий и закрывающий скрипучую дверь. Мысль, что это может баловаться Альфред, я отметаю сразу. Даже полный идиот в его положении не станет развлекаться подобным образом. Мои мозги начинают поскрипывать в унисон этим странным звукам. Выручает лейтенант.