Ответ Империи - Олег Измеров

Виктор отрицательно помотал головой.

– Теперь взглянем на вопрос с другой стороны. Сейчас у Советского Союза появились такие средства ведения войны, о которых у вас, в вашем мире, даже и не догадываются. Распад СССР затормозил вашу военную науку, теперь она развивается без таких масштабных прорывов, каким было, например, появление ракетно-ядерного оружия. Спрашивается, можем ли мы вам рассказывать об этих новых средствах ведения войны, если завтра вы можете – вжжик – неизвестно куда? Вообще откуда вы знаете, может быть, вас именно за этим и прислали?

– Интересная мысль… Кстати, раз уж у нас все время заходит об этом разговор, то по идее эти «они» должны позаботиться о том, чтобы я о них ничего не знал и не догадывался. Вы не находите?

– Находим. Как и то, что «они» должны позаботиться о том, чтобы за вами проследить.

– Короче, – подытожила Светлана, – мы организуем для вас искусственный хроноклазм.

В наступившей тишине Виктор услышал, как стучат капли о ткань зонтиков. Почти как счетчик Гейгера, подумал он почему-то.

– Хроно… что?

– Хроноклазм. То есть ситуацию, когда вы с виду как бы участвуете в боевых действиях, но не можете на них влиять. Ну, как в «Конце вечности» у Азимова. Эти классики иногда дают хорошие мысли, – пояснил Гаспарян.

Виктор промолчал. Он не помнил, что там было у Азимова, хотя когда-то и книгу читал, и даже фильм смотрел – один раз, потому что не очень понравился.

– Мужчины, ну давайте пойдем к машине, – вставила Светлана Викторовна, – тут, кроме ОРЗ[20], ловить уже нечего.

Дождь усиливался. Тонкие кружки расходились на лужах как радиоволны от импульсного сигнала (полвека назад сравнили бы наоборот).

– Ну а я что, просто зрителем буду? – продолжил Виктор уже на ходу. – Хотелось бы чем-то быть полезным обществу, раз уж я здесь живу. Да и на нормальную квартиру заработать.

– Ну, бездельничать мы вам не дадим, – тут же возразил Гаспарян, аккуратно перешагивая впадинки с лужами, чтобы не замочить туфель на тонкой подошве, не совсем по сезону. – К примеру, вот вам проблемка. Лет десять назад что делать с фундаментальной наукой – вроде как было ясно. На Западе придумали систему грантов, стимулирующее действие выше крыши, казалось, внедряй – и будет людям счастье. Ан нет. По данным наших аналитиков, в США просто выделился слой успешных грантоискателей, то есть профессионалов не по тому, как раскрывать тайны природы, а по охоте за этими самыми грантами. И они настоящих ученых потихоньку выживают. В частности, у них университетская профессура – это слой, определяющий денежные потоки не только своих работ, но и фактически всего университета. И вообще у них в этой системе западной науки вроде как процветание, обеспеченность, но все поделилось на ремесленные цеха. Каждый ковыряется только в своей области и не представляет себе, что делают рядом. И вся система исследовательской работы это средневековое разделение поддерживает. А ведь для того, чтобы найти что-то качественно новое, надо осмыслять знания из разных сфер! Самые крупные открытия всегда делались на стыке дисциплин.

– Значит, нужны энциклопедисты.

– Нужны энциклопедисты. Но тут дело в том, что ученый и так еле-еле успевает ознакомиться с информацией в своей области, потому что слишком много работ и знаний, и чем шире он пытается охватить область, тем меньше у него возможностей проверять получаемую информацию и оценивать ее правильность, ценность и так далее. В лучшем случае начинает развиваться верхоглядство, в худшем – мозг начинает некритично перемалывать и всякие непроверенные, но заманчивые гипотезы, которые воспринимаются как «результат исследований», и ученый ударяется в мистику. Уже нескольких человек так потеряли в программе подготовки гениев. Не физически потеряли, а как специалистов. Человек начинает нести чушь всякую, смешивает факты и плоды своей фантазии. Вот вторая задача – как этого избежать.

– Ну, это вообще-то мировые проблемы.

– А вы думали, мы вам, как пану прогрессору, предложим думать, как командирскую башенку в танковую башню вваривать? На это у нас конструкторы есть. А вы у нас товарищ из будущего, так что с глобальными задачами вам и карты в руки. Я, конечно, не требую сейчас решить, но подумайте. У вас взгляд все-таки свежий, альтернативный.

К бордюру подкатил старый зеленый «уазик-батон» с узкой желтой полосой на борту, на которой лиловыми буквами было выведено «Ремонт и обслуживание БКС».

– Это наш, – сказал Гаспарян. – Кстати, когда-то был вагончик прослушки.

– БКС, простите, это боевая космическая станция? – недоуменно спросил Виктор, глядя на ностальгически затрапезный вид экипажа.

– Это бытовые компьютерные сети. Аббревиатура такая.

Глава 2

«Берегите свою…»

– Нет, я все-таки одного не пойму, – возразил Виктор, устроившись на жесткой дерматиновой сидушке «батона» по ремонту БКС (а почему бы и не возразить, как человеку другого мира?). – Все-таки за бугром нам политики бомбой грозят уже полвека, но разум-то у них действует. Вряд ли они захотят сами себя уничтожать, и даже риск создавать такой. Может, с ними опять договориться на высшем уровне? Разрядка, мирное сосуществование, даже идею конвергенции подбросить. Коммунизм-то у вас совсем не такой, с каким они воевали, частник даже развивается, если в переводе на их понятия. Не дураки же они совсем.

– Не дураки, – вздохнул Гаспарян. – Вот если говорить с каждым по отдельности, то большинство не дураки. Но, понимаете, все это было в эпоху кейнсианства.

– В эпоху кого?

– В эпоху чего. Кейнсианства. Так у нас условно называется период, когда в капстранах государство влияло на имущий класс, чтобы не допустить революции. А где-то начиная с эпохи рейганомики, тэтчеризма – ну, помните, наверное? – в сознание масс вбивают идею асоциального бизнеса. Бизнеса без этики и морали. Асоциальный бизнес занимается только тем, что гребет к себе: увеличивает прибыль, себя считает перед обществом ничем никому не обязанным, а ему общество при этом обязано не мешать и даже создавать условия. То есть перед обществом не отвечают два вида населения: бомжи и бизнесмены.

– Это понятно, – согласился Виктор. – У нас это тоже, как его, пропагандируют.

– Ну вот. А в таком обществе государство уже не влияет на бизнес – он шире, он международный, надгосударственный, а государство, значит, его обслуживает, вот эту функцию извлечения прибыли.

– Не, а демократия как же? Разве там ее нет?

– Ну давайте мы вам доступ во Внешсеть дадим, спросите у соотечественников за рубежом, какая у них демократия… Вот такой результат: каждый из политиков, акционеров, промышленников, технократии там вроде гомо, так сказать, сапиенс, человек разумный, а вместе, как целое – ну, что-то вроде нежити. Только слепо вот эта функция грести прибыль, ничего больше – ни чувств, ни мыслей. Или как, знаете, кадавр, который у Стругацких. «Понедельник начинается в субботу» читали? Помните, что Роман там Выбегалле говорил? Что тот создает стандартного суперэгоцентриста, который сгребет к себе все материальные ценности, потом свернет пространство и остановит время, примерно так как-то. Так что либо человечество потребует от бизнеса глобальной социальной ответственности, либо бизнес сожрет человечество, ибо выторговал себе право тупо жрать. А пока человечество не встряхнется и не осознает, говорить с этими бизнес-функционерами, выступающими от имени своих народов, просто бесполезно.

– Но подождите… Может, это наивный вопрос, но почему у нас вообще должна голова болеть за всю планету?

– Ну а как вы думали? – воскликнула Светлана Викторовна. – Мы же высшая цивилизация, на нас и ответственность.

Салон был отделен от кабины водителя непроницаемой перегородкой с толстым стеклом. «Видимо, тут и вправду раньше было спецоборудование. «Высшая цивилизация…» Сверхчеловеки, что ли?»

– Ну, хорошо, – продолжил Виктор, – вы говорите, ответственность. Но тогда какого же вы провоцируете США и НАТО напасть на Югославию? Слабость нарочно демонстрируете? Давно бы сделали с югами военный блок, союзнический договор, что еще там… а так дразните пиндосов, то ли Союз будет защищать Белград, то ли нет. Вы этой Югославией перед носом у Клинтона вертите, чтобы он попытался цапнуть.

– Интересное кино, – хмыкнул Гаспарян. – С чего вы взяли, что политическое руководство страны сознательно провоцирует наших вероятных противников, а не придерживается гибкой неоднозначной позиции? Репрессивная политика ДКХП, к сожалению, приводит к нарушениям гражданских прав, что наше государство осуждает. Разве желание дистанцироваться от подобного режима – не естественная реакция наших верхов?