Призма тишины - Роман Викторович Титов

– На кого… на кого ты?..

Кукольница отстранилась, словно для того, чтобы с лучшего ракурса рассмотреть застывшего перед ней портакианца.

– На себя, дорогой Гомса. Я работаю на себя. Отныне и навсегда.

Глава 20

Время взаймы

Сил терпеть не осталось – слишком много света проникало сквозь сомкнутые веки, что раздражало неимоверно.

Я выругался и распахнул глаза.

Надо мной, как и следовало ожидать, болталась лампа – большая и похожая на соцветие, под шапкой которого кругом располагались шарики белого света. Занятная штуковина, но совершенно не похожая на те, что попадались мне в лаборатории.

Я проморгался, протер слезящиеся глаза рукой и нахмурился. Что-то явно было не так.

Во-первых, куда-то пропал скафандр. Надежную защиту, способную уберечь от холода, радиации и вакуума, сменило простое серое трико и рубаха. Во-вторых, подо мной оказалось вполне удобное ложе, никаким образом не похожее на те жуткие кушетки, что попадались в разных углах исследовательского комплекса. И в-третьих, я просто дышал. Сам. Без помощи каких-либо приспособлений. А вполне легко – так, как только можно было дышать в свободной от всяких ограничений среде.

Ощущая смутную радость от осознания, что не задохнулся насмерть, я осторожно приподнялся и, пристальней оглядев комнату, в которой очутился, негромко выдохнул:

– Лазарет что ли?

– Вроде того.

От резкого движения головой, щелкнула шея.

Я ойкнул и скривился.

Эйтн, до это момента со сложенными на груди руками подпиравшая дверной косяк, бросилась вперед.

– Ты не в своем уме? – попеняла она, мягкими и теплыми пальцами осторожно ощупав мои позвонки. – Мы тебя едва с того света вытащили. Уже обратно спешишь?

На душе сразу сделалось легко-легко, настолько, что хотелось воспарить к потолку. Желание огрызнуться занялось и угасло, напрочь вытесненное тоской по нежным прикосновениям, которые прервались, стоило убедиться, что со мной все в порядке.

Стараясь не смотреть ей в глаза, я спросил:

– Как ты тут оказалась?

Включилась «госпожа Аверре». Отступив на короткий шаг, она изогнула тонко очерченную бровь и тихонько хмыкнула.

– Ты хоть знаешь, где «тут»?

Вопрос подтолкнул заново осмотреть комнату, похожую на лазарет: сверкающие полы, изящные изгибы панелей, безукоризненная чистота на каждой поверхности. И все это в знакомой золотисто-белой гамме, так обожаемой самой Эйтн.

– Твой корабль? – Облегчение на пару с растерянностью оглушали не хуже шоковой дубинки. – Но… как ты сумела вырваться из дома?

Эйтн улыбнулась.

– А о том, как я тебя вытащила, ты спросить не хочешь?

Я поерзал на месте, но все же наскреб силы, чтобы не отвести глаза снова. На самом деле до жути хотелось смотреть на нее. Только на нее. Одну. И никогда больше не отворачиваться. И даже не отходить.

– Честно говоря, я все еще не уверен, что это не предсмертная галлюцинация.

Тихий музыкальный смешок и мед во взгляде сыграли отвлекающим фактором, не позволившим заметить легкого тычка в плечо.

– Ай, – тихо выдохнул я, просто чтоб подыграть.

Улыбка Эйтн стала самую малость шире. И неожиданно теплее. Притом настолько, что я всерьез начал беспокоиться, не брежу ли.

Сердце ускорило бег, дыхание затруднилось и жар, опаливший щеки и уши, волной прокатился вниз до самых кончиков пальцев. В груди сделалось тесно. Но вместо того чтобы обеспокоиться собственным здоровьем, я лишь протянул руку и переплел свои холодные длинные пальцы с маленькими и теплыми пальчиками Эйтн. При этом, ни на мгновение не прекращая зрительного контакта.

Мне было страшно. Пожалуй, как никогда в жизни.

Тем не менее я позволил себе еще одну маленькую вольность и, все так же заглядывая в дурманящие глаза напротив, притянул девушку к себе.

В этот момент могло произойти что угодно. Она могла оттолкнуть меня. Могла разозлиться. Даже ударить.

Но ничего подобного не случилось.

Продолжая с тем же любопытством и теплотой вглядываться в мои собственные глаза, Эйтн, изумив, наверное, нас обоих, наклонилась и коснулась своими нежнейшими губами моих сухих и потрескавшихся.

Вкус этого поцелуя я не забуду никогда.

Да, сам поцелуй был неуместен и, если уж оставаться откровенным до конца, не очень умел. Но за все свои двадцать лет я не испытывал ничего более опьяняющего и вместе с тем вызывающего желание жить дальше. И бороться. За то, чтоб это никогда не прекращалось.

Когда Эйтн отстранилась, позволив нам обоим перевести дух, я пообещал:

– Я сниму с тебя эту штуку.

Она сначала нахмурилась, видно, не сообразив, что я имел в виду, но, как только догадалась, коснулась кончиками пальцев полупрозрачной ленты на своей шее и моментально закрылась.

– Тебе не стоит об этом беспокоиться.

Не самый смышленый разумник в сердечных делах, я догадался, что сказал что-то не то. Однако, несмотря на все попытки объяснить причину оплошности, натолкнулся на вдруг выросшую между нами стену отчуждения.

– Ты прекрасно знаешь, что стоит на кону, – сказала Эйтн, проигнорировав мою протянутую ладонь. – Я тут не на первом месте. И не должна быть.

Последствия головокружительного поцелуя все еще не отпускали, так что я несколько секунд хлопал глазами, прежде чем сумел выдавить:

– Ты шутишь? – И чуть было не ляпнул, что ввязался во все это только из-за нее, да вовремя прикусил язык. Даже в голове фраза не звучала лестно, а вслух – и подавно. Я потянулся к Эйтн, упрямо желая коснуться.

Она отстранилась, а ее нежное лицо как будто подернулось инеем.

– Больше мне не до шуток, Сет.

К еще большему моему удивлению, Эйтн извлекла наружу маленький бластер, чье тонкое серебристое дуло нацелилось на мою грудь.

Я, кажется, ахнул. Глаз дернулся от желания рассмеяться, но выражение лица леди Аверре и ее откровенно угрожающая поза свели попытку на нет.

– И правильно, – проговори я, все еще переваривая фразу про шутку. – Потому что это совершенно не смешно. Опусти оружие.

– Не раньше, чем пойму, что ты это все еще ты. Расскажи, что случилось на астероиде.

– Я и есть я. И я все расскажу. Тебе не нужно в меня целиться.

Эйтн будто не слышала. Казалось, она изо всех сил сдерживает себя, но в чем – в желании поцеловать или пристрелить, – оставалось неясным. Да, я помнил о ее умении манипулировать каждым, кто хоть на мгновение подпадал под ее чары, о Занди и их совместной ночи, но не мог поверить, что страсть можно так мастерски сымитировать. Только не с лейром. Только