Лабиринт Осириса - Пол Сассман

Детектив снова что-то буркнул. Похоже, он больше не собирался расспрашивать ее о матери.

– Не трудись искать нас по номерам машин, потому что мы их поменяем. И не трудись вообще нас искать, потому что мы для полиции слишком умны.

Свободной рукой Бен-Рой сделал неприличный жест, и она, улыбнувшись, бросила ему на колени лист.

– Вот все, чем мы можем тебе помочь. Это список компаний в Египте, с которыми связана «Баррен». Может, в этом что-то есть. Может – нет. Ты сыщик, разбирайся.

Дина повернула к «лендкрузеру», но Бен-Рой окликнул ее:

– Чем тебе так насолила «Баррен»? За что ты на нее так обижена?

Она замедлила шаг. Как ему сказать? Разве об этом вообще кому-нибудь расскажешь? Даже ее команда не знала правды. Некоторые мотивы лучше держать в секрете. Как и имена. Такова ее миссия – вот что имеет значение. Все другие объяснения излишни.

– Они обидели близкого мне человека, – процедила она, но так тихо, чтобы коп не услышал.

Бен-Рой повторил вопрос, но она больше не обращала на него внимания. В последний раз оглянулась на поселок, забралась в «лендкрузер», захлопнула дверцу и кивнула Тамаре. Машина сорвалась с места и скрылась в облаке пыли.

В итоге потребовалось целых четыре часа, чтобы патрульный автомобиль из Мицпе-Рамона прибыл освобождать Бен-Роя. Солнце уже садилось за горизонт, домики в поселке превратились в груды тлеющих развалин, а разъяренный детектив дошел до белого каления.

– Мне нужен телефон! – рявкнул он, выбравшись из «тойоты» и прихрамывая на распухшую ногу. – Но такой, чтобы здесь работал!

– У нас в машине, – ответила хорошенькая девушка в форме. У нее была смуглая кожа и фигура фотомодели. Ее присутствие делало ситуацию еще более унизительной.

– Идите туда, может, что-нибудь обнаружите, – приказал Бен-Рой, махнув рукой в сторону догорающих остатков домиков. Не то чтобы он рассчитывал на какую-нибудь находку, просто ему хотелось остаться одному. – И перестаньте лыбиться!

Он обжег девушку взглядом, доковылял до патрульной машины, взял телефон и набрал номер. Первый звонок Саре – быстро проверить, все ли в порядке. Она обрадовалась, услышав его, и спросила, не хочет ли он на следующий вечер прийти поужинать с ней вдвоем. В других обстоятельствах Бен-Рой был бы в восторге – Сара не готовила для него с тех пор, как они разъехались. Но в данный момент романтическая трапеза при свечах было самым последним, о чем он мог мечтать. Он ответил, что с удовольствием придет, но его голос звучал отнюдь не с тем энтузиазмом, какой он пытался изобразить. Второму он позвонил Зиски.

– Где, черт возьми, вы были? – спросил помощник. – Я весь день пытался с вами связаться.

– Сидел как связанный. Никак не мог развязаться, – коротко объяснил детектив, невольно скаламбурив. – Ты разговаривал с «Баррен»?

Зиски разговаривал. Встречу назначили на девять вечера – специально так поздно, чтобы могли выйти на связь «шишки» из Хьюстона.

– Но если вы еще в Мицпе, ничего не получится.

Бен-Рой взглянул на часы.

– Успею. По «Старателю» что-нибудь есть?

Нашлось, но немного. Компанию учредили в девяностых годах в качестве дочки «Баррен» для разведки возможностей добычи золота в Египте. Прошло всего два года, и она свернула деятельность. Ее исполнительным директором был Уильям Баррен. Это уже становилось интересно.

Бен-Рой выслушал доклад, затем попросил напарника съездить на квартиру Ривки Клейнберг.

– Я только что вышел из кабинета, – ответил Зиски. – Встречаюсь…

– Все отмени, – перебил его детектив, – и дуй туда. – Бен-Рой был не в настроении разыгрывать из себя господина Любезность. – В спальне есть фотография девочки. Думаю, это дочь Клейнберг. Теперь известна как Дина Леви и Элизабет Тил. Разузнай о ней все, что сумеешь. И забери еще одну фотографию – ту, на которой Клейнберг на альтернативной службе. Надо было все это сделать десять дней назад.

«В том смысле, что я все это должен был сделать», – добавил про себя Бен-Рой. Он ругал себя за то, что столько всего упустил. И если честно, это было не меньшей причиной его дурного настроения, чем четырехчасовое заточение в собственной машине, где он мочился в канистру.

Он велел Зиски прислать ему текстовое сообщение с деталями встречи с «Баррен» и разъединился. Позвал патрульных, продиктовал номера «лендкрузеров» и, описав пассажиров, попросил разослать всем постам. Детектив понимал, что попусту тратит время, но должен был соблюсти проформу. Покончив с этим, он, ковыляя, вернулся в «тойоту», завел мотор и умчался в облаке пыли и гравия. Через двести метров он притормозил, распахнул пассажирскую дверцу и выкинул канистру. Вот уж что действительно его взбеленило.

Луксор

– И вы не видели там ничего необычного: зданий, механизмов, грузовиков?

Гулкий голос в трубке известил Халифу, что нет, ничего необычного замечено не было. Только камни, песок и снова камни – то есть именно то, что должно находиться в центре пустыни.

– Хотя, если честно, местность такая изломанная и вздыбленная, что можно пройти в сотне метрах от футбольного стадиона и не заметить его.

– Как насчет людей?

– Не встречаются. Из всего многообразия фауны изредка попадаются дикие козлы и пустынные зайцы. Это место настолько удалено от всего, что даже бедуины туда не заходят.

– Необычного ничего не слышали?

– Например?

– Не знаю… звуков, как при горных работах: экскаваторов, бурения, забивания чего-нибудь.

– Не припоминаю.

– Уверены?

– Точно.

Халифа вздохнул и, поблагодарив человека за то, что тот уделил ему время, повесил трубку и подошел к окну. Сигарета печально свисала из уголка губ. Он разговаривал с владельцем небольшой компании, устраивающей сафари в песках. Компания находилась в Хургаде и была одним из немногих туристических агентств, рисковавших забираться в глубь Аравийской пустыни, до самого центрального плато. За день Халифа успел переговорить со всеми. Никто из водивших туда туристов не видел и не слышал ничего такого, что могло бы напоминать активные работы по добыче золота. Или законсервированный рудник. Аналогичные ответы он получил от компаний, осуществляющих авиаперевозки между Луксором, Хургадой и Сафагой, и тех, которые поднимают на воздушных шарах желающих полюбоваться восходом солнца над горами на побережье Красного моря. В министерстве нефтяной промышленности и минеральных запасов тоже не добавили ничего к тому, что Халифа уже слышал. Он еще ждал звонка от брата и сестры Райсули, хотя не тешил себя особенной надеждой – если бы они видели или слышали что-нибудь из ряда вон выходящее, то рассказали бы вчера вечером.

Было лишь два оправдания его действиям, вселявшим надежду, что они не сумасбродная погоня за химерами. Агентство экстрим-сафари сообщило, что в одной из удаленных вади, идущей от горы Эль-Шалул они наткнулись на колею от колес тяжелых грузовиков. Само по себе это мало что сказало Халифе. В застывшей неподвижности пустыни ничто не перемещалось и ничто не изменялось. Эти следы могли оставить машины несколько десятилетий назад. Но Халифа решил на всякий случай переговорить с группой из Хелуанского университета, занимающейся гидропроводящими трещинами, о которых упоминал его приятель Омар. Ученые не заметили ничего, что могло бы свидетельствовать о производстве работ по добыче золота. Но несколько месяцев назад их пилот обнаружил колонну грузовиков, едущих на запад через дикие пространства между центральным плато и Нильской долиной. По крайней мере двадцать машин или больше. Это уже что-то. Или ничего? Халифа не мог решить. Одно было ясно: если корпорация «Баррен» обнаружила лабиринт и принялась его разрабатывать, это делалось поразительно скрытно.

Халифа снова вздохнул, удивляясь, почему он так увлекся этим случаем, который и его-то, в сущности, не был. Затянулся остатком сигареты и, уперевшись ладонями в оконную раму, посмотрел на улицу. В полукилометре, за заваленным мусором и заросшим кустарником пустырем, виднелось его жилье – унылый побеленный многоквартирный дом, наполовину загороженный пыльными казуаринами. Дальше восточная окраина города, переходящая в поля. Еще дальше – тусклая желтизна голого пространства пустыни. Из аэропорта Луксора взлетел самолет и стал круто подниматься к югу, видимо, направлялся в Асуан или, может быть, в Абу-Симбел. На востоке едва виднелись в пустыне горы. Они, словно поднимающийся от земли туман, казалось, парили в воздухе.

– Где же ты? – пробормотал Халифа. – Где ты, черт тебя побери?

– У тебя за спиной, – послышался голос Сарии.

Мохаммед стоял в дверях с картонной тарелкой в руке, на которой лежали два кусочка басбусы[65].

– Заработался допоздна? – спросил он.

– Кое-что выяснял, – ответил Халифа. – Как раз собирался уходить.

– А пока не ушел, помоги мне с этим. – Сария протянул ему тарелку.