Светлолесье - Анастасия Родзевич

и я охнула – на той красовалась истертая вязь, в которой я опознала чародейские сплетения и, кажется, вплетенные в них руны. Первая похожа на Дарицу, руну помехи. Интересно, откуда тут она? Этой вязи еще больше лет, чем святоборийским орлам, а значит… Плиты можно отнести к тем временам, когда была создана Обитель.

– Тебе знакомы эти руны?

– Да, – сразу же ответила я.

– Что они обозначают? – Дарен посмотрел на меня.

– Это чары для отвода глаз. Причем более сильные, чем известные в Обители. Вот почему сюда не так легко отыскать дорогу.

– Мунна возведена на капище, – проговорил Дарен, оглядываясь. – Когда-то здесь проводились колдовские обряды, здесь лежат останки Мечислава…

– И здесь чудь была изгнана под землю. Неужели мы нашли это место? Здесь изменился ход истории нашего мира. Здесь.

По глазам Дарена невозможно было догадаться, какие чувства вызвали в нем мои слова: внешне он не изменился, не моргнул и глазом.

– Я попробую отыскать это защитное сплетение.

Между нами в воздухе летали пылинки, все словно утратило резкость, стало смазанным, а мягкий свет желтоватой луны окутывал старые камни.

Я опустилась на колени и начертила на полу руну Арф.

И… ничего не произошло.

Дарен не произнес ни звука, но я ощутила досаду. Почему не работает?

Какие бы секреты ни знал Дарен, именно я была нужна ему здесь – эта мысль вызвала прилив возрастающей досады. Алый Ворон в чем-то был прав.

И все же я здесь.

Здесь, потому что мои предки выжили в коридорах времен, я чувствую невидимые нити, что сплетают воедино все живое, и могу сплести такое заклятие, от которого заполыхает земля. Но не эти застывшие камни.

Мог ли Дарен предвидеть такое?

Колдовство.

Старое, иное. Мунна взирала на нас своим гранитным ликом. В ней заключена история, какая-то давно забытая мистерия.

Трепет, который я испытала, осознав это, породил другой, более приземленный. Я вдруг поняла, насколько ничтожно мое существование, не важней летающей по воздуху пыли. Здесь мощь времени и силы, что несоизмеримо мудрее, они правят миром…

– Это не просто защита, – сказала я. – И не просто колдовство. Это место живое. Со своей волей и разумом.

– И?

– И оно наблюдает за нами.

Наблюдает. Или что-то еще?

– Я надеялся, что это будет просто какое-нибудь заклятье, которое можно обойти.

– Так ты хочешь уничтожить Печать?

– Да.

Час настал? Старые боги будто поднялись из небытия и устремили свои взоры на нас.

Я ощутила прилив непонятной, злой радости.

– Алый Ворон сказал, что ты называешь себя Полуденным царем, но жаждешь лишь мести.

– Ворон сказал? – Губы Дарена дрогнули. – Культисты называют меня Полуденным царем, но еще они верят, будто на дне Моинского моря спит огромный змей, и что однажды он проснется и проглотит Светлолесье. Про меня и про тебя говорят многое, но что из этого правда?

Вопрос повис в воздухе.

Глаза колдуна еще раз сверкнули.

– И да, если тебе так хочется, можешь ударить меня. Признаю, я это заслужил.

– Хватит обещания, что ты больше не станешь вторгаться ко мне в голову.

– Я уже сказал – нет, – ответил колдун с таким благопристойным выражением лица, что мне немедленно захотелось воспользоваться предложением и влепить ему пощечину.

– Ты даже не пытаешься выглядеть хорошим! – свирепо сказала я. – Ты ведь знал, как я ждала тебя!

– Я не позволю Драургу и червенцам убивать колдунов и буду делать что угодно, чтобы защитить их. Так что да, я должен видеть твои сны. В последнее время я перестал наблюдать их. Ты что-то принимала? Какую-то специальную траву? – Дарен так пристально смотрел, словно надеялся прочитать ответ у меня на лбу.

Мне было трудно сдерживать дрожь. Теперь этот человек, колдун, друг, царь… пугал меня. Насколько далеко он раскинул свои сети? Отчего так страшны мне его слова? Какой бы ни была в прошлом между нами дружба, сегодня мы стояли друг против друга. Я – непомнящая, он – чужой, непонятный и потому бесконечно далекий.

– Как же ты удержишь Чудову Рать? – прошептала я. – Что ты будешь делать?

Он смерил мое лицо тяжелым взглядом, будто сомневаясь, говорить ли дальше. Но все-таки сказал:

– Я сумею сладить с Чудовой Ратью. Но мне нужна твоя помощь.

– Поэтому я здесь? А вовсе не потому, что мы когда-то были друзьями?

– Я должен позаботиться о жителях Срединного мира, – проговорил Дарен жестче. – Если бы я не оставил колдунам Обители наводку о Линдозере, ты бы до сих пор плясала в Сиирелл.

Невпопад вспомнился Шепот. Неужели Дарен заманивал меня сюда, чтобы воспользоваться моей силой? И мне все казалось, что приди он ко мне раньше, расскажи обо всем, я бы последовала за ним безоговорочно, но теперь… Тот ли он царь, за которым я хочу следовать? Не знаю. Он ли тот друг, что нуждался во мне?

Колдун напряженно вглядывался в мое лицо, и я сказала:

– Дай срок подумать.

Явно не это он хотел слышать.

– Я хочу, чтобы ты знала, – произнес он со слабой улыбкой. – Мне есть чем тебя отблагодарить.

Он перевернул мою ладонь и опустил в нее что-то тяжелое и холодное. Таблицы. Полное собрание. Он каким-то образом нашел и соединил утраченное мной.

Впервые за все время разговора я действительно позволила себе поверить в то, что мы с ним заодно, что все скитания были не напрасны.

– А мое имя? – спросила я тихо. – Как меня звали раньше?

– Знаешь, – он послал мне строгий взгляд, – имя человека – его судьба. Может, не случайно ты утратила родовое имя, не случайно его забыла… И потому вернуть его придется тебе самой.

Я невольно сжала таблицы. Но Дарен прав, имя дается человеку неспроста.

– И вот еще. – Колдун опустил поверх таблиц перстень с большой неровной жемчужиной.

– Что это?

– Надень его, когда решишь. Так я услышу тебя. Знай, если ты будешь со мной, – мягко ответил Дарен, – если поможешь нам, я помогу тебе вспомнить детство.

– Но ты ведь только что сказал, что я должна вспомнить сама!

– Так и будет. С именем. Но я помогу тебе постичь тайны твоего Пути. Ты станешь сильнее. Приручишь свой дар. Разве смогут устоять перед ним завесы прошлого? Знаешь, не только в таблицах сохранились руны твоего Пути. В Нзире…

– О чем ты?! – воскликнула я. – Разве ты не знаешь, что все это время… – я с трудом выталкивала из себя слова. – Я была твоим другом.

– О, нет. Я хочу, чтобы ты служила мне, как служишь колдунам Обители. Я хочу, чтобы у меня был колдун Разрушения, в чьей верности я не