Наваждение (СИ) - "Drugogomira"

Внезапно осенившая ее догадка вызвала волну мурашек по телу. Одно дело сказать планируемое, стоя на пороге номера, развернуться и убежать, а совсем другое – сделать то же самое на крыше, в совершенно особенной атмосфере, нарушив его уединение, разрушив момент.

Она чувствует это острое желание произнести важные лично для нее слова, осознавая, что к завтрашнему утру от него может не остаться и следа.

Она понимает – должна, надо, хочет.

И идет.

Тихое бренчание гитары сообщает о присутствии на крыше человека прежде, чем глаза успевают различить одинокий силуэт. Ксения замирает на полпути, у выхода на площадку. Это уже слишком для нее одной за единственный день. Гитара! Музыка льется и прерывается, снова льется: он подбирает аккорды и по мере того, как одна за другой тянутся мучительные для девушки минуты, мелодия обретает очертания, ритм, набирает силу и парит в ночном воздухе, уже не прерываясь. Ксюша точно знает, что с уровня земли их не видно: площадка углублена в скат крыши и просматривается лишь под определенным углом, который еще надо вычислить. А значит, для всех остальных над отелем сейчас звучит музыка из ниоткуда, буквально с небес.

Мелодия знакома: она слышала ее буквально несколько часов назад, когда завороженно следила за тем, как пальцы врача отбивают такт о кожаную обивку руля, как двигаются фактически беззвучно его губы.

Кажется, Юра и сейчас тихо напевает ее себе под нос, ей слышится текстовка:

I remember when

I remember, I remember when I lost my mind

There was something so pleasant about that place

Even your emotions have an echo in so much space…

А может это просто ветер балуется? Может, разыгралось ее воображение? Не в силах себе сопротивляться, девушка делает шаг: она должна быть уверена в том, что ей не мерещится.

And when you’re out there without care

Yeah, I was out of touch

But it wasn’t because I didn’t know enough

I just knew too much

Ближе. Еще немного ближе. Ксюша двигается, словно под гипнозом – ближе к этой музыке, к гитаре, к нему… Ветер треплет волосы, они лезут в лицо, в рот и глаза, ветер сносит звуки, ей хочется сесть напротив и слушать, следить, как пальцы перебирают струны; нет, хочется танцевать. Хочется жить.

Does that make me crazy?

Does that make me crazy?

Does that make me crazy?

Possibly

Вдруг складная мелодия сбилась, эхо последнего боя раскатисто разнеслось над отелем, и врач, чуть повернув голову, склонив ее на бок, замер.

«Я чувствую, что ты тут. Выходи»

Ксюша застыла, боясь пошевелиться и выдать себя. Все её намерения в эту секунду испарились, словно их никогда и не было. Все, что её заботило, так это то, как вся эта картина будет выглядеть в его глазах.

«О чем я только думала? Что я тут делаю?»

— Ксения, мне не надо оборачиваться, чтобы знать, что Вы стоите у меня за спиной, — наконец, донеслось его глухое, брошенное через плечо.

Тень! Её еле заметная тень от огромной, полной луны! Или… Может, ветер донес до него запах ее туалетной воды?

Хотелось исчезнуть. Хотелось смело выйти вперед и усесться перед ним, как ни в чем не бывало, в ожидании продолжения. Хотелось сбежать. Хотелось взять за руку и вовлечь в танец под эту самую мелодию. Как тогда, в «Пропаганде»… Какое счастье, что он не помнит! Танцевать прямо здесь, на крыше! На спрятанной от чужих глаз площадке, под ночным небом.

«Боже…»

— Кхм, — пытаясь вернуть себе мгновенно пропавший куда-то голос, начала она. Обошла врача, раскрывая, наконец, себя, — Прекрасная игра, Юрий Сергеевич. Извините, что нарушила Ваше уединение. Я гитару в открытое окно услышала, решила посмотреть, не отсюда ли мелодия доносится. Словно с высоты…

«Неубедительно…»

— Не думал, что кто-то, кроме инженеров и меня, знает про это место.

— Я здесь знаю каждый угол, — хмыкнула Ксюша. — За год всё облазила. И на эту крышу раньше частенько приходила. Что-то в этом есть…

Юра задумчиво рассматривал девушку. Пальцы вновь легли на струны, взяли первые аккорды, зажали баре и замерли.

— Сыграйте её снова, пожалуйста, — внезапно осмелела Ксюша, — Она такая… Под неё почему-то хочется танцевать… И петь. И жить.

— И что же Вам мешает? — удивленно спросил врач; мелодия зазвучала явственнее, окрепла, — Танцуйте… Живите.

— И станцую! Если Вы споёте.., — заулыбалась она.

.

.

Бой. Этот гитарный бой, этот день, этот вечер сохранятся в ее памяти на всю жизнь.

В его памяти навсегда останется танцующая на крыше девушка с разметанными ветром волосами.

I remember when

I remember, I remember when I lost my mind

There was something so pleasant about that place

Even your emotions have an echo in so much space

«Я точно помню, когда и как сошел с ума. В этом состоянии и правда есть даже что-то приятное»

And when you’re out there without care. Yeah, I was out of touch.

But it wasn’t because I didn’t know enough. I just knew too much.

Does that make me crazy?

Does that make me crazy?

Does that make me crazy?

Possibly

«Заботы далеко, и я выпала из реальности. Не потому, что ничего не знаю. Наоборот, я знаю слишком много…

Разве это делает меня чудачкой? Возможно…»

Запрокинув голову, она кружилась, мир кружился, небо кружилось, реальность кружилась, и над всем этим кружилась гитара и негромкий голос:

And I hope that you are having the time of your life

But think twice, that’s my only advice

«Мой тебе совет, не принимай скоропалительных решений! Подумай дважды, трижды, сколько понадобится. Думай!»

Come on now, who do you, who do you, who do you

Who do you think you are?

Ha ha ha, bless your soul!

You really think you’re in control?

«Кем ты себя возомнила? Аха-ха! Господь с тобой! Ты и правда думаешь, что всё у тебя под контролем? А я думаю, ты сумасшедшая. Да, ты сумасшедшая. Ты точно сумасшедшая. Совсем как я»

I think you’re crazy

I think you’re crazy

I think you’re crazy

Just like me*

«За кого ты себя принимаешь? Думаешь, всё в твоих руках? А я считаю, ты сумасшедший. Прямо как я»

Комментарий к Глава 21 // Не посторонний *Gnarls Barkley – Crazy

https://music.youtube.com/watch?v=-N4jf6rtyuw&list=RDAMVM-N4jf6rtyuw

Перевод несколько вольный, созвучный их состояниям и перемежающийся с их собственными мыслями

====== Глава 22 // Дежавю ======

23 июля

Сухие ладони скользят по покрытой мурашками обнаженной коже, она дрожит, отзываясь на касания, подставляет шею горячим губам, шепот в ухо обжигает, сводит с ума, одурманивает.

Серый мир, в котором нет никого, кроме него и неё, обретает краски, оттенки, запахи, вьется молодыми побегами, проклевывается ростками, звучит весенним дождем.

В этом мире нет ни обязательств, ни мечты, ни разбитых надежд, ни прошлого, ни будущего, в нем совершенно никого и ничего нет – он и она.

Он её к себе прижимает так бережно, накрывает собой так осторожно, словно какую-то высшую, но очень хрупкую ценность, и внутри все плавится от осознания, что она и впрямь может ею быть.

Вдыхает запах, явственно слышит собственное дыхание, ощущает пальцами жесткость волос, тонкая кожа груди чувствует колкую щетину; живот к животу, губы в губы, ладони в ладони. Проводит щекой по его скуле к уху и назад, ласкаясь, как маленький котенок, то ли шепчет, то ли стонет, нутро наливается жаром, горит, стягивается узлом, сводит, немеет.

Она его бедра сжимает своими так крепко, словно не отпустит никогда, никуда. Он – её, дольше вечности, так было и так будет, он в ней пророс и рассеялся, поселился в каждой клеточке, в самом черном углу души, в сердцевине; стал её шепотом, её вектором, маяком.

И за это она ему всю себя отдаст, он чувствует это инстинктивно, она прямо сейчас читает это в его распахнутых глазах…