Александра (СИ) - Ростов Олег

— Молчи дура! Во-первых, поздно пить боржоми, коли печень отвалилась. Во-вторых, царевны самый тот для нас статус. Лучше и не придумаешь. Поэтому играем роль до упора. И вообще, слово прикинулись выбрось из головы. Мы и есть царевны. Как Москва третий Рим и четвёртому не бывать, так и мы есть царевны, а разными вшивыми безродными графинями нам не нать. Значит так, Елена Прекрасная, твое место шешнадцатое, ты стоишь позади меня, не отсвечиваешь, и молчишь в тряпочку. Не вздумай рот открыть и начать комментировать того или иного царедворца. Это очень опасно для жизни. Это как влезть с голой жопой в трансформаторную будку с 3000 вольт напряжения. Долбанёт, только кучка дерьма и пепел останется. Андестен, сестричка?

— Йес! А может я вообще не поеду, а? Сань? Я тебя здесь подожду. Даже могу блинов постряпать?

— Бл…ь, Лена! Не вынуждай меня материться. Какие на фиг блины? Может ещё и двор пойдёшь подметёшь и полы надраешь к верху задом? Не расстраивай меня, я и так на нервах. А то укушу, больно.

С помощью сенных девок приготовили свои наряды. С папаном и маман, а так же с дядькой и ключником распределили, что повезём, а что оставим, да положим подальше от греха. Что и в какой последовательности будем делать подношение. Всё обговорили. Фёдор Мстиславович постоянно вытирал пот со лба. Маман на удивление была спокойна, как царица Египта и поглаживала мужа по плечу, подбадривая его. Ваня и Вася, присутствовавшие тут же на этой тайной вечерне семейства Вяземских сидели молча и не во что не вмешивались. И только начинали креститься вместе со всеми, когда я начинала перечислять, что из святынь и в каком порядке будем выносить в зал для приёмов, для подношения. Единственно, это Василий только один раз робко поинтересовался у родителей, а можно копьё не отдавать? Жалко, лучше в семье его сохранить и удачу приманить таким способом. За что тут же огреб подзатыльник от старшего брата и подвергся обструкции со стороны отца.

Вечером, оставшись в своей светлице с мужем, села на постель, стала раздеваться. Рядом сел Ваня. Был грустный и даже какой-то напряжённый.

— Ванечка, ты чего такой, любимый мой? — Спросила его.

— Знаешь, Саша, никогда так не боялся и не волновался, как перед завтрашним. Даже в бою, когда с ворогом сходишься не так страшно. Там азарт боя, там враги перед тобой. А здесь⁈ Мы же перед государём будем, понимаешь?

— Понимаю, дорогой. И что?

— Саш, это ты царевна. Ты привыкла к правителям. А я государя только один раз видел и то не рядом, а когда в строю стоял. Тогда полки строились под Москвой на смотр. А тут прямо перед ним. Да ещё если он спрашивать будет, отвечать ему надо. А как, я даже и не знаю.

— Ничего, я тебе помогу.

— Спасибо, Саш. — Он обнял меня. Я поцеловала его в губы, долгим страстным поцелуем. Он тут же ответил. Стал гладить меня, полез рукой под подол.

— Вань, может разденемся? Ты напряжён, надо тебя расслабить.

— Давай. — Супруг вскочил, стал в темпе раздеваться. Я даже засмеялась. Как он шустро торопится расслабиться и исполнить супружеский долг! Разделись, я стала расстилать кровать. Нагнулась и он тут же обхватил меня сзади, прижавшись ко мне своим возбуждённым естеством. Я замерла.

— Вань, что прямо так? Может чуть потерпишь? — Он просунул руку под меня и стал мять мне грудь. Пришлось упереться руками в кровать полностью. Я почувствовала его стержень при входе моё влажное лоно. Иван продолжал удерживать одной рукой мою грудь, второй держаться за моё бедро. И тут он замер.

— Саш, — Спросил хрипло, — а что ты хотела мне сделать?

— Что хотела, то хотела. Но ты же нетерпеливый. — Чуть поводила задом и поддалась ему на встречу, чувствуя, как он немного вошёл в меня. Но Иван вдруг отстранился. Отпустил меня. Я оглянулась в недоумении. Он жадно смотрел на меня, его глаза возбуждённо поблескивали в свете свечей. — Что, Ванечка всё же решил передать инициативу мне?

— Да.

Уселась на попу.

— Ну иди тогда ко мне. Ложись на спину. — Он лёг. Я стала целовать его, одной рукой поглаживая его голову, второй рукой стала ласкать его естество. Он застонал. Ухватил меня обеими руками за ягодицы и стал их яростно мять. Ещё подумала, что останутся следы. Ведь у меня кожа нежная. Целовала ему грудь, смещаясь всё ниже. Наконец дошла до его стержня. Ладно, мужа нужно удоволить. Чтобы завтра не так его трясло. А то ещё бравый вояка, не дай бог, в обморок там упадёт. Ласкала руками и ртом. Он даже простынь в кулаках смял. Под конец не выдержал, схватил мою голову и прижал плотнее к своему паху. Подождала пока он успокоится. Когда вздрагивание его тела стихло и его семя перестало из него изливаться. Оставила расслабленный мужской орган. Даже вытерла его от семени и своих слюней, взятым рядом с постелью полотенцем. Выпрямилась и легла рядом с ним. Вытерла губы этим же полотенцем. Она обнял меня и стал целовать.

— Расслабился, Ваня?

— Да, моя ненагляда.

— Не жалеешь, что вдову замуж взял?

— Нет. И никогда не пожалею.

— Ой не зарекайся, милый мой. Ну ладно, я тебя удоволила, теперь может меня удоволишь? И сам ещё раз удоволишься? — Усмехнулась, глядя ему в глаза.

— Это я всегда готов.

Теперь он целовал меня, а я лежала на спине, согнув ноги в коленях и разведя их в стороны. Всю меня обцеловал, обласкал, помял всласть. Потом навалился всем весом своим. Я почувствовала, как его напряжённый орган вошёл в меня. Словно поршень.

— Вань, — в сладкой истоме попросила его, держа ноги вверх, согнутые в коленках, — Ноги мои себе на плечи положи.

Мгновение и мои ноги совсем задрались. А мне так очень нравилось. Сотрясаясь от его мощных толчков, просила ещё сильней. Сжимала пальцы на его широких плечах. Муж работал как отбойный молоток. Наконец, я сама взорвалась, закричала в экстазе, не сдерживая себя. Когда прошла пик наслаждения, он разрядился в меня, застонав и наваливаясь на меня сильнее. Мои ноги соскользнули с его плеч, переместились ему на ягодицы. Мы оба прижимались друг к другу. Ваня в очередной раз наполнил меня собой. Так лежали, обнявшись и представляя единое целое долгое время. Оба приходили в себя. Я гладила его по спине. Терлась щекой о его щеку.

— Спасибо, Саша. — Услышала его.

— Это тебе спасибо. Теперь я расслабилась.

Он отстранился и перевернулся на спину. Я легла на бочок, закинула на него ногу, гладила его по груди.

— Всё Ванечка, теперь давай уснём с тобой.

— А может ещё, Саш? Отдохнём, квасу попьём? Или взвара? Что ты хочешь?

— Ванечка, послушай жену свою. Сейчас нам нужно отдохнуть, то есть закрыть глазки и уснуть. А любовь ещё будет много раз. Завтра вечером, вернёмся домой, и ещё будет. Обещаю.

Села на кровати. Взяла полотенце и вытерла у себя между ног.

— Что, Саш? — Спросил муж.

— Ничего. Течет с меня. Много тебя слишком.

Он самодовольно улыбнулся.

— Этого никогда много не бывает. Может понесёшь, Сашенька?

— Может. Плодовитый ты мой. Всё, давай спать. Свечи задуй.

Утром проснулась от того, что меня опять целуют. Ну вот. Ванечка, всё успокоится не может.

— Вань, ты чего? — Зевнув спросила его.

— Люблю тебя. Никак не поверю, что жена ты моя.

— Ванечка, жена, не сомневайся. Мне, наверное, рубашку надо надевать, а то ты с утра как не в себе. Постоянно просыпаюсь от твоих рук и губ.

— Тебе не гоже это? — Он отстранился.

— Гоже, Ванечка, гоже. — Я усмехнулась, глядя на растерянное лицо мужа. — разве я тебе отказываю когда?

Он наклонился и поцеловал мне грудь. Нежно погладил её. Всё верно, мы с ним были очень молоды. Нам обоим было по 20+. Поэтому Ваню можно было понять. Погладила его по щеке.

— Ванечка, я всегда твоя. У нас вся жизнь впереди. Успеем с тобой налюбиться до умопомрачения. Ты муж мой венчанный, мой любимый мужчина. Я никуда от тебя не денусь. А ты всегда меня любишь так, словно в последний раз. Я так не хочу.

— Почему, Саша?

— Не хочу, чтобы ты любил как в последний раз. Не надо мне последнего раза. Одного мужа я уже потеряла. Не хочу терять тебя. Поэтому давай любить друг друга, как просто муж и жена, без всякого последнего раза.