Сны Великого князя. Дилогия (СИ) - Андрей Матвеенко

*Справочно:

Повреждения «Асахи» практически полностью (за исключением авторского допущения в отношении количества принятой воды) соответствуют полученным им в нашей истории в результате подрыва на русской мине 13 октября 1904 года.

Но противник не учел существование еще одного фактора, о котором, по правде говоря, не догадывались и сами русские. Этим фактором была подводная лодка «Карп».

Вообще-то, подлодка, вышедшая из Порт-Артура в ночь с 30 на 31 марта, должна была уже быть на пути к Циндао, где Макаров велел ей интернироваться, не рассчитывая, что она сможет сама дойти до Владивостока. Но командир «Карпа» ослушался приказа командующего флотом и остался на позиции недалеко от одного из выставленных ночью минных заграждений — по счастью, как раз того, на котором подорвался «Асахи».

Японцы после подрыва «Асахи» сначала окрыли яростный огонь по воде, предполагая атаку русской подлодки, но вскоре еще одна потревоженная стрельбой и всплывшая русская мина показала им истинную причину произошедшего. Разобравшись, что к чему, Того поспешил уйти в обход опасного места. Этот курс временно уводил его силы в сторону от русской эскадры и вынуждал терять на маневрировании какую-то часть светового дня, в течение которого только и было возможно решительное артиллерийское сражение, но безопасность своих кораблей для японского адмирала определенно была важнее.

Маршрут, которым уходили поврежденный «Асахи» и сопровождающие его авизо «Тацута» и два миноносца, лежал в другом направлении и — увы для врага — выводил его как раз к затаившемуся в подводном положении «Карпу». Русские подводники не упустили такой возможности и смогли отстреляться по наплывающей громадине броненосца двумя торпедами. Одна из них прошла мимо, зато вторая сделала именно то, что от нее ожидали. Ее попадание пришлось недалеко от фрагмента борта, поврежденного предыдущим взрывом мины и к тому же рядом с полными носовыми погребами среднего калибра. Детонация крайне нестабильного содержимого последних, вызвавшая массированные разрушения в подводной части и быстро увеличивающийся крен, который уже невозможно было компенсировать, отправила «Асахи» на дно. Спасти с него удалось лишь примерно четверть экипажа — 219 человек.

За честь быть первой российской подводной лодкой, потопившей боевой корабль врага, «Карп» заплатил почти сразу. После торпедного залпа лодка из-за недостаточно быстрых действий экипажа по компенсации возникшей после выпуска торпед положительной плавучести на некоторое время показалась на поверхности воды, где и была обнаружена противником. Озлобленные потерей «Асахи» японцы на «Тацуте» и миноносцах за короткое время завалили показавшую себя подлодку таким количеством снарядов, которого оказалось более чем достаточно ее потопления. Выживших на борту «Карпа» не было. Что интересно, наблюдавшие эту картину уже с изрядного отдаления моряки русской эскадры второй взрыв у борта «Асахи» первоначально приписали повторному подрыву на мине. Правда об атаке «Карпа» и судьбе лодки и ее экипажа выяснилась лишь после войны.

Тем не менее, даже после потери одного из броненосцев у Того оставалось еще семь кораблей линии и искренняя преданность самурая своему сюзерену, обуславливающая невозможность просто так отпустить противника. Поэтому, обойдя минное заграждение, он сумел нагнать уходящую 15-узловым ходом во Владивосток русскую эскадру и вступил в артиллерийскую дуэль с восьмеркой макаровских броненосцев. Потерю одного тяжелого артиллерийского корабля Того решил компенсировать присоединением к своей броненосной линейке крейсеров «Касаги» и «Читосе» с их четырьмя восьмидюймовками на двоих.

Однако в ходе боя судьба еще несколько раз дала понять Того, что это явно не его день — причем как в первой фазе сражения, когда дистанция, разделявшая противников, была достаточно велика и составляла около 60–70 кабельтовых, так и во второй, в ходе которой японский адмирал попытался максимально сблизиться с русскими.

Так, спустя примерно час после начавшейся около 12.50 перестрелки 10-дюймовый снаряд с «Громобоя» — единственного макаровского броненосца, ни разу не получавшего серьезных повреждений, постоянно участвовавшего в боях и в этой связи имевшего к тому моменту, пожалуй, одних из самых опытных комендоров на всей русской эскадре — пробил броню носовой башни броненосного крейсера «Асама» и разорвался в ней. Привычка хранить боекомплект первой очереди в башнях кораблей этого класса подвела «сынов Микадо» и последовавший взрыв сократил состав главных японских сил еще на один корабль. Впрочем, «Асама» не погиб — его, в отличие от «Асахи», смогли довести до базы. Но ввиду ужасающих повреждений, включавших потерю носовой башни главного калибра и значительной части сосредоточенной вблизи от нее прочей артиллерии, а также уничтожение боевой рубки, в которой погиб практически весь командный состав, и нарушенное вследствие этого управление кораблем, из общего хода сражения крейсер выпал бесповоротно.

А вот «Касаги» так не повезло и второго после дела у Цзиньчжоу близкого знакомства с русскими 10-дюймовыми снарядами этот корабль уже не пережил. Относительно же долгий срок его пребывания под огнем «Витязя» был обусловлен лишь большой дистанцией боя, снижающей процент попаданий. Тем не менее, после трехчасового обстрела (или, вернее, расстрела) японский крейсер, потеряв носовую и кормовую рубки, грот-мачту, большую часть артиллерии и рулевую машину, уже выкатывался из строя в неуправляемом движении в направлении хвоста русской броненосной линии. Точку в его судьбе поставили двигавшиеся за своими главными силами русские миноносцы, выпустив по уже не отвечающему на огонь кораблю четыре торпеды, из которых в цель попали две, а взорвалась лишь одна, но тяжело поврежденному крейсеру для потопления хватило и этого.

Столь же несчастливым оказался и почти тезка этого корабля — крейсер «Касуга». Для своего класса этот «гарибальдиец» был отменно хорош, но на длительное противостояние с полноценными броненосцами он все же не был рассчитан. Однако именно с такими кораблями в лице непосредственно оппонирующего ему «Орла» и периодически подключающихся к обстрелу «Славы» и «Пересвета» крейсер в тот день свело провидение… При этом гибель «Касуги» спустя четыре с половиной часа после начала сражения почти один в один повторила картину потопления «Очакова» тремя днями позднее — поражение несколькими крупными снарядами носовой части, ранее уже пережившей столкновение с «Иосино» и повреждения в ходе боя у островов Эллиот, которые не могли не повлиять на стойкость водонепроницаемых переборок в ней, постоянно увеличивающиеся затопления от пробоин и разрушений корпуса на уровне ватерлинии и ниже ее, нарастающие крен и дифферент на нос и последовавшее за ними опрокидывание корабля с гибелью почти всей команды.

Впрочем, для русских этот бой тоже прошел не бесследно, хотя Макаров и старался в первую очередь своим маневрированием сбивать прицел противнику — из все тех же соображений сохранения кораблей эскадры после сражения в состоянии, пригодном для длительного морского перехода. Но сближение во второй фазе боя до 25–40 кабельтовых принесло свои дивиденды и японской стороне.*

*Справочно:

В описании хода данного сражения автор в первую очередь отталкивался от реальных действий Того и Витгефта в бою 28 июля 1904 года. И, кстати, почему бы всему описанному не быть хотя отчасти подобным событиям из нашей истории, если начштабом у Макарова является все тот же Витгефт?

Так, на снаряд, искалечивший «Асаму», японцы смогли ответить подобным же попаданием в «Орел», от взрыва в носовой башне которого контузило или ранило всех находившихся в боевой рубке и поломало часть приборов — и только бешеный огонь других русских кораблей, прикрывших выкатившегося из строя раненного собрата, и отчаянные усилия экипажа по восстановлению управления броненосцем помогли русским не потерять его в дневном бою. После того, как на «Орле» справились с повреждениями, он вновь присоединился к своему отряду, только переместившись с третьего на четвертое место в колонне.

Увы, судьба была не так благосклонна к другому русскому кораблю. Уже при выходе японцев из боя ими была потоплена «Слава». В течение всего сражения этот корабль успешно избегал критических повреждений, но бронебойный снаряд последнего залпа главного калибра «Фудзи» попал убийственно точно — как раз в заделанный листом обычного железа участок борта на месте выбитого снарядом 280-мм осадной мортиры каземата шестидюймового орудия. Пробив столь несущественную для несомой им кинетической энергии преграду и разворотив лежащие за ней корпусные конструкции, снаряд проник в погреб 152-мм снарядов по противоположному от стреляющего борту и вызвал детонацию боезапаса. Изуродованный взрывом броненосец ушел под воду практически сразу. Спасено с него было всего 57 человек.*