Тайна Воланда - Ольга и Сергей Бузиновские

южные графства: в древности эти земли называли Летней страной. Здесь

правил король Артур. А зачем Кэрроллу понадобился Белый Кролик и его

нора, которая превращается в таинственный колодец? Самый известный в

Англии колодец находится неподалеку от Гластонберрийского аббатства, в

местечке Чалис Вэлл — «Колодец Чаши». На его крышке вырезано Святое

Копье — то самое, которое избавило Иисуса от долгих мук. («Один из воинов

копьем пронзил ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода»). А рядом с

«Колодцем Чаши» туристам и паломникам показывают место, которое

называется… «Кроличий садок»!

«Кровь — великое дело», — говорит Воланд. Значит, «Великое Делание»

связано с кровью Иисуса?

6. «КОГДА СПЯЩИЙ ПРОСНЕТСЯ»

Известно, что работы Чарльза Л. Доджсона по математической логике

оказали влияние на его современника Джорджа Буля — английского

математика, без которого была бы немыслима современная кибернетика. Они

познакомились еще до путешествия Доджсона в Россию. В том году, когда

появилась сказка о подземных приключениях Алисы, в семье Дж. Буля

родилась будущая писательница Этель Лилиан Войнич. Она увлекалась

антикварными книгами и системами шифров — древними и современными.

В юности Этель Лилиан потрясли «Слова верующего» — книга

французского священника Ламеннэ, призывавшего к освобождению

христианства от позднейших наслоений. В апреле 1887 года молодая

девушка уехала в Россию, а летом совершила поездку по Волге. После этого

Войнич две недели жила в Москве, но никуда не выходила, объясняя это

переутомлением. Десять лет спустя появился «Овод» — самая мятежная

книга в истории христианской цивилизации. Не случайно ее полюбили

революционеры и богоборцы всех стран. Но никто не заметил, что на весьма

условном фоне борьбы за независимость Италии воспроизведена

новозаветная ситуация: Бог-Отец приносит в жертву Сына. Герой тайного

сюжета «Овода» возвращается после своей мнимой смерти (второе

пришествие Иисуса?), чтобы пробудить единственное существо — каноника

Монтанелли.

В начале романа юноша приводит Монтанелли к Монблану (итал. Monte Blanco — «Белая Гора») и говорит: «Словно сквозь темный кристалл я вижу в

этой голубой пустыне без начала и конца величественное существо в белых

одеждах. Век за веком оно ждет озарения Духом Божьим». А что мы видим в

конце? Старик, облаченный в белые ризы, переживает озарение и вещает от

имени… Бога-Отца! «Пейте же! — призывает впавший в священное безумие

Монтанелли. — Пейте из чаши все! Разве эта кровь не ваше достояние?»

Чаща, божественная кровь и Тайный Камень — «темный кристалл»…

Овод любит девушку по имени Джемма, ставшую шифроваль-щицей

тайного общества «Молодая Италия». Инталия — разновидность геммы

(«gemma») — резного камня. Но здесь слышится и другое слово — «gema»,

«кровь». Фамилия каноника происходит от итальянского слова «monte» —

«гора». «Oros». Псевдоним героя, давший название всему роману, на

русский язык переведен неточно: «Овод» вместо «Слепня». Так

благозвучнее. Но для какой цели в самом тексте дается перевод на

французский

язык: «Taon»? Очевидно

для

того,

чтобы

читатель-дешифровщик поменял местами первую и вторую буквы этого

слова.

А теперь сделаем небольшое отступление. Мы предположили, что

Булгаков упомянул о зашифрованных рукописях Роджера Бэкона (1214 —

1292) лишь для того, чтобы указать на Френсиса (1561 — 1626). Но так ли

это? Усомниться нас заставили два Берлиоза — редактор журнала и

композитор. Удвоение продолжается: психиатр Стравинский — однофамилец

знаменитого композитора, Иоганн из Кронштадта вызывает в памяти Иоанна

Кронштадского, Бегемот и Коровьев назвались Панаевым и Скабичевским —

однофамильцами русских писателей, — а подписались — наоборот. Два

Бэкона? «Тут вопрос переселения душ», — подсказывает Коровьсв в

предпоследней редакции «Мастера…» — там, где Волакд говорит о

дешифровке «интересных рукописей Бэкона». Настолько интересных, что

Булгаков

счел

за

лучшее

заменить

Р.Бэкона

на

другого

монаха-чернокнижника — Герберта Аврилакского, ставшего папой

Сильвестром II. Беседа на Патриарших касалась основ христианской религии

и ее тогдашнего состояния, — не этому ли вопросу были посвящены

«интересные рукописи» знаменитого астролога Роджера Бэкона? В самом

известном из своих сочинении — «Зеркале астрономии» — он доказывает, что христианство подчинено влиянию Меркурия. А что говорит Воланд?

«Меркурий во втором доме…»! Булгаков придумал, как связать Роджера

Бэкона с темой реинкарнации: в «грибоедовской» главе появляется

странный абзац о прошлой жизни Арчибальда Арчибальдовича. «Говорили, говорили мистики», что в прошлой жизни метрдотель плавал «под черным

гробовым флагом с адамовой головой». Во времена Булгакова каждый

мальчишка знал, как называется этот флаг — «Веселый Роджер». (И золотая

цепь у Грина — пиратская. К тому же с ней соседствует говорящий

человекообразный автомат: по преданию. такой же механизм построил

Роджер Бэкон).

Многие мистики считали Френсиса (Франциска) Бэкона очередной

инкарнацией

монаха-францисканца

Роджера.

Доказательству

этого

посвящено несколько работ, и приведенный в них список совпадений трудно

объяснить простой случайностью. К примеру, они оба писали о возможности

создания летательных аппаратов и средств связи, а Р.Бэкон предсказал

полет на Луну!

В начале 20-х годов XX века во Франции и США была начата

дешифровка рукописей двух Бэконов — почти одновременно и независимо

друг от друга. О первой рукописи мы уже упоминали: она оказалась

дневником сэра Френсиса. А рукописная книга ин-октаво с зашифрованным

посланием Роджера Бэкона попала к Джону Ди, а затем была подарена

императору Рудольфу II. Считалось, что эта книга содержит все тайны мира.

В 1912 году ее выкупил у итальянских иезуитов книготорговец-антиквар

Вильфрид Войнич — бывший польский революционер и супруг знаменитой

писательницы. (Именно она посоветовала мужу заняться поиском и

перепродажей старинных рукописей и книг). Семь лет спустя Этель Лилиан

Войнич передала фотокопию этой «черной книги» американскому историку и