Тайна Воланда - Ольга и Сергей Бузиновские

«Вы здесь совсем ни при чем, бедные мои барашки!» «Очень следит за

барашком» и Маленький принц, а в «Туманности Андромеды» никем не

замеченная, «горела яркая звезда наблюдательной башни скотоводов».

«Междупланетный игрок» и «астронавигатор» О.Бендер (человек с

астролябией) не устает повторять, что будет командовать парадом и ходить в

белых штанах. Целеустремленный пройдоха Ильфа и Петрова несет свой

незримый крест, и читательский смех следует за ним. «Вы судите по

костюму? Никогда не делайте этого!..» — предупреждает нас «надувало»

Коровьев. И верно: «На месте того, кто в драной цирковой одежде покинул

Воробьевы горы под именем Коровьева-Фагота, теперь скакал, тихо звеня

золотой цепью повода, темно-фиолетовый рыцарь с мрачнейшим и никогда

не улыбающимся лицом».

Подобно Иисусу, Бендер умер и вновь воскрес — в «Золотом теленке».

«Комбинация укрепляется смертью», — говорят алхимики о начальной —

«черной» — стадии трансмутации. Вместе с алхимическим золотом —

Золотым Руном — великому комбинатору была дана и «власть над

язычниками»: «Придется переквалифицироваться в управдомы».

Булгаковский Иван — тоже символический «пастух»: в конце последней

главы его поцеловала Маргарита, а в эпилоге спящего Ивана целует

«необыкновенной красоты женщина», возникшая из лунного света. Здесь

нельзя не вспомнить миф о спящем пастухе Эндимионе, которого целовала

влюбленная в него Селена.

4. «НИ БОЛЬШЕ И НИ МЕНЬШЕ»

Некоторые исследователи Средневековья считают, что большая часть

алхимических знаний была получена от альбигойцев (другое название —

катары). Эта загадочная церковь существовала на юге Франции, в Италии и

на Балканах. В начале XIII века альбигойцы избрали своего папу —

константинопольского священника Никиту. Они учили, что материальный мир

является полем бесконечной битвы двух богов — доброго и злого. Человек

создан не Богом, а его мятежным Архангелом — Демиургом. Вселенная

пребывает во зле, но Спаситель, принявший образ человека, не мог быть

жертвой. Он — Учитель, и Его смерть была лишь видимостью. По этой

причине альбигойцы не поклонялись римскому орудию казни — распятию.

Альбигойцы верили в реинкарнацию: длинная цепь воплощений

необходима для того, чтобы очиститься, обрести «тело света» и вырваться из

темницы физического мира. «Нет иного ада, чем этот видимый мир, —

говорил альбигойский священник Гильем Белибаст. — Души мыкаются, переходя из одной оболочки в другую, из тела в тело». А вот что писал автор

трактата XIII века Бартелеми из Каркассона: «Мы утверждаем, что есть иной

мир и иные существа, нетленные, вечные, и в них наша радость, на них мы

уповаем».Альбигойцы Окситании представляли серьезную угрозу для

Ватикана, и в 1209 году века папа Иннокентий III организовал против них

крестовый поход — беспримерный по своей жестокости. При взятии Безье, например, было уничтожено двадцать тысяч мирных жителей. Когда папского

легата Арно-Амори спросили, как отличить доброго католика от еретика, он

ответил: «Убивайте всех, Господь признает своих».

Самое знаменитое произведение той героической эпохи — «Песня об

Альбигойском

крестовом

походе»,

сочиненная

неизвестным

поэтом-трубадуром — очевидцем или участником сражений с крестоносцами.

В XVIII веке рукопись попала к некоему Пьеру Бомбарду — страстному

собирателю древностей. Об этом можно прочитать лишь в одной французской

книге — «La chanson de la croisade albiqeoise». Она была издана в 1931 году, через год экземпляр прислали в «Ленинку», а еще через пять лет в рукописи

булгаковского «Театрального романа» появляется персонаж по имени Петр

Бомбардов. Очевидно, была причина, по которой Булгаков интересовался

историей альбигойцев.

…"Отриньте испачканное платье, коим является плоть ваша, — учил

альбигойский епископ Бертран д'Ан Марти. — Во имя справедливого дела вы

должны будете претерпеть голод, жажду, преследования и смерть". В 1244

году после сорокалетней кровопролитной войны пал главный оплот

альбигойцев — замок Монсегюр, — и 215 защитников во главе с д'Ан Марти

добровольно взошли на костер.

Но в документах Святой Инквизиции сохранились показания нескольких

пленных — тех, кто выжил ценой отречения. Рыцарь Беранже де Лавлане

сообщил, что троим священникам — «Чистым» — удалось вырваться из

осажденного замка. Арно-Роже де Мирпуа подтверждает:

«Когда еретики покинули замок Монсегюр, который должны были

передать Церкви и королю, Пьер-Роже де Мирпуа задержал в вышеуказанном

замке Амьеля Экара и его друга Гуго, еретиков. В ночь после того, как

остальные еретики были сожжены на костре, он спрятал их и устроил побег.

Сделано это было для того, чтобы церковь еретиков не потеряла свое

сокровище, спрятанное в окрестных лесах».

Некоторые историки считают, что сотни уцелевших воинов и

священников нашли приют у тамплиеров. Много лет спустя их последователи

создали несколько тайных религиозно-мистических обществ, окончательно

исказивших учение «Чистых». В первозданном виде остались лишь

символы, — только потому, что их значение знал узкий круг посвященных.

Важнейший из этих знаков — пятиугольник и вписанная в него пятиконечная

звезда. Вот что сообщает Жерар де Сед в своей книге «Тайна катаров»: «В

самом Монсегюре, на вершине неподалеку от замка, в 1964 году нашли

свинцовую пятиугольную пластину: похожая, но сделанная из терракоты, была найдена приблизительно в то же время в окрестностях замка Керибюс».

И далее: «Самой примечательной находкой можно считать изображение в

пещере,

именуемой

„Вифлеем“ (Юсса,

департамент

Арьеж).

Это

пятиугольник, врезанный в вертикальную скалу, причем так глубоко, что

человек в полный рост, раскинувший крестом руки и ноги, вполне может

вписаться в него, положив кисти рук, ступни и голову в пять выемок, вырезанных в каждом из углов. Такая ниша была, без сомнения, вырублена

для соискателей посвящения, дабы они могли принять позу совершенного

человека, представленную на одном из рисунков Леонардо да Винчи».

В Древнем Египте пятиконечная звезда считалась знаком Гора — сына

«Ра, чей Атон — солнце». Гора называли «Хранителем Времени». Через семь

веков после падения Монсегюра две страны, увенчанные пентаграммами —