Золотая коллекция классического детектива (сборник) - Гилберт Честертон

– Когда государственный прокурор заявляет судье о том, что сомневается в правильности проведения дактилоскопии…

– Неужели я это сказал? – виновато спросил Джим и покраснел. – Ах, боже мой, какое позорное фиаско!

– Я тоже так думаю, – заметил Кардью. – Гм… Вы пьете по утрам портвейн?

Ферраби отрицательно покачал головой. Кардью, открыв шкаф, вынул темную пыльную бутылку и налил в стакан великолепное красное вино.

– Я интересуюсь Салливеном еще и по другим причинам, – сделав большой глоток, продолжал Кардью. – Как вам известно, я увлекаюсь антропологией. Наверное, из меня бы вышел хороший детектив, если бы не адвокатская практика. Когда видишь, что полицией руководят люди без таланта и опыта, так и хочется крикнуть им: уступите место образованным и способным! В моем участке, например, есть полицейский, который… – Кардью вдруг запнулся. Он пожал плечами и замолчал.

Джим, который отлично знал старшего инспектора Минтера, невольно улыбнулся. Всем было известно: Сюпер презирает доморощенных детективов-любителей. Когда речь заходила об антропологии, он становился резок и вступал в яростную дискуссию. Мистер Кардью называл Сюпера неуклюжим мужиком. «Сэр, вы наивны, как ребенок!» – сказал однажды Сюпер адвокату, когда тот заметил, что пронзительный взгляд и резкий голос выдают в человеке склонность к преступлениям. Кардью очень оскорбился и втайне возненавидел Сюпера.

Джим Ферраби был удивлен, когда Кардью вдруг позвал его к себе в кабинет. Хотя Джим знал адвоката и раньше, он впервые посетил сегодня его частное бюро. По поведению Кардью Ферраби понял, что приглашение было не случайным. Адвокат казался нервным и озабоченным. Он торопливо шагал взад-вперед по кабинету и наконец произнес:

– Мне необходимо посоветоваться с вами… Вы знаете мою экономку Дженни Шоу?

– Хмурую особу, которая мало говорит и всех пронизывает недобрым взглядом?

– Да, Дженни – не подарок. Она действительно плохо приняла вас, когда вы были у меня в последний раз, – подхватил Кардью. – Конечно, она ядовита, как скорпион, но в остальном я ею доволен. Не забудьте, она досталась мне, так сказать, по наследству от покойной жены. Моя супруга взяла мисс Шоу из сиротского приюта, и девочка воспитывалась у нас. Я готов, пожалуй, сравнить мисс Шоу с фокстерьером, который кусает всех, за исключением хозяина.

Немного помолчав, Кардью вынул бумажник, достал оттуда лист бумаги и положил его на стол.

– Я доверяю вам, Ферраби, – сказал адвокат, закрывая бюро на ключ. – Вот, прочтите это!

Это был обычный лист бумаги, без адреса и без даты. Содержание записки составляли три строки, написанные чьей-то рукой:

«Я уже дважды предупреждал Вас. Это – последнее предостережение. Вы довели меня до отчаяния.

– «Большая Нога»? Кто это? – спросил Джим, дважды прочитав таинственную записку. – Наверное, кто-то угрожает вашей экономке? Это она передала вам это письмо?

– Нет, оно попало ко мне весьма необычным образом, – ответил Кардью. – Каждое первое число месяца Дженни кладет на стол в моем кабинете счета за хозяйственные расходы, и я выписываю чеки для торговцев и слуг. Обычно Дженни носит счета с собой в кожаном бумажнике, а затем отдает их мне. Эту бумагу я нашел среди счетов, она попала туда случайно.

– А вы говорили об этом письме со своей экономкой?

– Нет, – медленно произнес Кардью, наморщив лоб, – я этого не сделал. Однако мимоходом, осторожно, дал ей понять, чтобы она поделилась со мной своими горестями и печалями, если таковые имеются… Но в ответ Дженни только пробормотала нечто невразумительное. – Кардью тяжело вздохнул. – Мне трудно привыкать к новым людям, и было бы скверно, если бы Дженни ушла от меня. Буду с вами откровенен: я не хочу сообщать ей, что эта записка попала мне в руки. Мы с Дженни как-то поспорили из-за ее глупой шутки, и с тех пор у нас довольно натянутые отношения. Еще одна стычка – и она уволится… Так что же вы скажете об этой записке?

– Похоже, кто-то пытается шантажировать вашу экономку, – предположил Джим. – Письмо написано левой рукой, чтобы нельзя было распознать почерк. По-моему, вы все же должны потребовать у мисс Шоу объяснений.

– Что? Поговорить с ней? – Кардью нервно вздрогнул. – Нет, это невозможно! В таком случае я должен улучить момент, когда Дженни будет в хорошем настроении, а это бывает крайне редко – пару раз в году.

– А почему бы вам не заявить об этом в полицию?

Кардью презрительно улыбнулся.

– Минтеру? – холодно поинтересовался он. – Этому бездарному невоспитанному полицейскому? Вы это серьезно, Ферраби? Нет, в случаях, когда дело касается дедукции, я сам отлично могу справиться с задачей. Но… кроме этого письма есть еще одна тайна.

Кардью снова взглянул на дверь, за которой работала его миловидная юная секретарша.

– Вам известно, Ферраби, что в Паузей Бей на берегу у меня есть небольшая вилла, которую я купил за бесценок еще во время войны. Раньше я неплохо проводил там время, но теперь бываю на вилле редко. Обычно этим домиком-виллой пользуются мои служащие. В прошлом году мисс Лейдж проводила там отпуск со своими подругами. Сегодня утром мисс Шоу неожиданно попросила у меня разрешения пожить на вилле несколько дней, хотя уже много лет там не бывала. Еще на прошлой неделе она как-то заметила, что ненавидит Паузей Бей. Теперь мне интересно, не связана ли эта внезапная поездка на побережье с таинственным письмом.

– Поручите детективам следить за мисс Шоу, – посоветовал Джим.

– Я уже размышлял над этим, – задумчиво произнес Кардью, – но это крайне нежелательно. Подумайте, ведь Дженни служит у меня более двадцати лет. Естественно, я разрешил ей поехать в Паузей Бей, но меня беспокоит, что из этого выйдет. Обычно мисс Шоу любит разъезжать по окрестностям на старом «форде», мой шофер научил ее водить машину. Выходит, она отправляется в Паузей Бей не для того, чтобы отдохнуть… Я плачу Дженни хорошее жалованье, и она может поселиться в любом приличном отеле. По-моему, моя экономка едет в Паузей Бей, чтобы встретиться с таинственной «Большой Ногой». Знаете ли, иногда мне кажется, что Дженни… не в себе.

Джим был удивлен: зачем адвокат Кардью доверил ему свою тайну? Но тот сразу же все объяснил:

– В пятницу в Баркли-Стек у меня будут гости, и я очень прошу вас оказать мне честь своим присутствием и понаблюдать за Дженни Шоу. Возможно, вы заметите то, что ускользнет от моего взгляда.

Джим начал лихорадочно обдумывать благовидный предлог для отказа, но Кардью опередил его:

– Вы не хотели бы увидеть мисс Лейдж? Она занята составлением каталога для моей новой библиотеки.

– Буду весьма рад, – обреченно вздохнул Джим Ферраби, поднимаясь.

– Вы знаете мистера Эльсона?

Джим Ферраби хорошо знал Эльсона и испытывал к нему антипатию. Американец был главным свидетелем на процессе Салливена и то, что бродягу оправдали, счел личным оскорблением. Джима также раздражало то, что Эльсон открыто ухаживал за мисс Лейдж. Ферраби поведение Эльсона казалось нахальным, и ему хотелось думать, что и девушка не жалует наглеца. Мисс Лейдж, собственно, еще не вошла прочно в жизнь Джима, она была для него скорее лишь молодой красивой секретаршей из бюро Кардью. Девушка была хорошо воспитана, к тому же просто обворожительна и добра. Но Джим восхищался ею издали, испытывая к ней исключительно романтические чувства.

Ферраби был неприятно удивлен, увидев Эльсона среди приглашенных. Кардью тотчас же заметил это.

– Я забыл вам сказать, Ферраби, что вы его здесь встретите. Мне самому неприятно, но Дженни настаивала, чтобы он был в числе гостей.

Джим рассмеялся.

– Мне все равно, здесь он или нет, хотя после судебного приговора Эльсон вел себя по-хамски. И вообще – кто он такой? Почему поселился в Англии?

– Пока не знаю, но в один прекрасный день мне это станет известно. Убежден, что Эльсон богат. – Кардью бросил взгляд на широкоплечего американца, флиртующего с мисс Лейдж. – Они, кажется, ладят между собой. Все-таки земляки, – ядовито добавил адвокат.

– Неужели мисс Лейдж американка? – изумился Джим.

– Да. Я думал, вы знаете об этом. Ее отец погиб на войне, он был крупным чиновником американского казначейства. Кажется, бóльшую часть жизни он провел в Соединенных Штатах, где и воспитывалась его дочь. Я не знал Лейджа лично. Я принял мисс Лейдж на службу по рекомендации из американского посольства.

Джим с интересом наблюдал за Эльфой. Черное платье удивительно шло ей, оно как бы подчеркивало ее красоту и особое, нежное обаяние.

– Никогда бы не подумал, что она американка, – пробормотал он.

А в это время девушка в черном продолжала разговаривать с Эльсоном.

– Я полагал, вы англичанка, – говорил Эльсон. – Удивительно, как это я сразу не догадался, что вы – янки.