Наследство колдуньи - Мирей Кальмель

— А что было с вами? — спросила Альгонда, в то время как Презина подбросила в котел щепотку соли.

Фея зачерпнула немного бульона деревянной ложкой с длинной ручкой, подула на дымящуюся жидкость, попробовала ее кончиками губ, и только потом ответила:

— Я покинула Авалон одновременно с гарпиями. Мне была невыносима мысль, что пророчество сбудется и мои дочери снова обретут силу и власть. Альгонда, постарайся меня понять! Любовь всегда была для меня превыше всего на свете, и какой ужас я испытала, когда стало очевидно, что я породила чудовищ! Какие чувства я могла испытать, узнав, что мои дочери рано или поздно освободятся от бремени наказания и превратят Высокие Земли в королевство зла? Я решила сделать все возможное, чтобы этому помешать.

Презина накрыла котел крышкой и вернулась к столу.

— Я старалась понять, возможно ли по-иному истолковать слова провидицы. Старалась веками! Когда же их истинный смысл мне открылся, я отправилась в Броселианд и поделилась своими догадками с Мерлином. У нас был общий интерес. Вот почему он даровал мне то, в чем столько времени отказывал Моргане, — сына.

Альгонда нахмурилась. Презина не дала ей времени задать вопрос, который уже крутился на языке. Фея ласково погладила девушку по щеке, взгляд ее был полон нежности.

— Твой отец родился от нашего союза.

Сердце Альгонды на мгновение замерло в груди. Подозрения ее матери оправдались!

— Но если так, я должна быть бессмертной, и мой отец тоже! — воскликнула она с удивлением, в то время как пальцы ее рук переплелись с пальцами феи.

В глазах Презины появилась печаль.

— Если бы твой отец не старел, как все смертные, мои дочери узнали бы о моем присутствии, и все наши планы были бы обречены на провал. Поэтому я решила лишить его бессмертия. Однажды вечером, когда он снова пришел ко мне с вопросом, правда ли, что я — его мать (а я не могла открыть ему правду), я напоила его волшебным зельем. Это имело последствия, которых я не предвидела: характер моего сына сильно изменился. Что было дальше, тебе, увы, известно, — с грустью заключила она.

На какое-то время в комнате стало тихо — то была дань общим воспоминаниям. Дочь ощущала боль потери, мать терзало чувство вины. Однако Альгонда понимала, что сейчас не время горевать о прошлом. Она хотела получить ответы на все свои вопросы, чтобы знать, как ей защитить себя и своих любимых.

— Забудем об этом. Расскажите мне лучше, что произошло с Плантиной! — решительно попросила она.

Презина вздохнула:

— Плантина… Самая страшная из троицы. Как и я, наделенная даром изменять внешность. Более тонкий стратег, чем Мелиора, она убедила гарпию, которая пришла, чтобы отнять у нее жизнь, в том, что они вместе будут править Высокими Землями. Гарпия угодила в ловушку. Теперь она живет в заточении в Арагоне вместо моей дочери.

— Вы хотите сказать, что Плантина свободна? Где же она тогда? — встрепенулась Альгонда.

Лицо Презины омрачилось.

— Тот, кто побеждает гарпию, получает ее магическую силу и… ее уродство.

По телу Альгонды пробежала дрожь. Смутные подозрения стали очевидностью.

— Благой Иисусе… Марта! Значит, Марта — это на самом деле Плантина! Но что стало с третьей гарпией? Той, что явилась убить Мелюзину?

Обойдя деревянный стол, Презина присела на табурет. Было очевидно, что эта часть истории огорчает ее больше всего.

— Она сумела обернуть дело в свою пользу, уж можешь мне поверить! Едва узнав, что гарпии покинули Авалон, чтобы найти и убить трех сестер, Мелюзина принялась искать в ручьях, прудах и в море волшебную змею, поскольку знала: только укус этой крылатой твари для гарпии смертелен. Наконец на Востоке ей удалось найти то, что искала. Она унесла с собой ее яйцо, высидела его и воспитала змею так, чтобы та ее оберегала. Когда Плантина, обретшая новые способности, прибыла в Сассенаж, то узнала, что третьей гарпии пока еще не удалось придумать, как подобраться к Мелюзине, избежав ядовитых зубов змеи. Приняв облик той, кого она победила в Арагоне, Плантина нашла гарпию и убедила ее, что вместе им удастся справиться с чудовищем и уничтожить Мелюзину. Они спустились в крипту, причем Плантина, разумеется, не забыла спрятаться за спиной сообщницы. Случилось то, что должно было случиться. Крылатая змея убила настоящую гарпию, последнюю из трех, а Плантина осталась в Сассенаже, чтобы дождаться, когда родятся те, о ком говорилось в пророчестве — ты и Елена.

— Но почему Мелюзина не освободилась от наказания, ведь у Плантины это получилось? — удивилась Альгонда. Ей было горько сознавать, как долго она жила в обмане.

— Плантине удалось выйти из-под заклятия только потому, что на ее месте осталась та, другая. Мелюзине, чтобы освободиться, придется сделать то же самое. Зачем бы, как думаешь, она просила тебя съесть часть яйца, как не для того, чтобы магические способности, которые ты получила, остались с тобой навсегда? Она желает, чтобы ты заняла ее место в Фюроне, Альгонда. Ты бы согласилась принести эту жертву, если бы знала правду?

Альгонда ощутила, как ее захлестывает горячая волна гнева. Теперь все стало понятно. Мелюзина обманывала ее с самой их первой встречи. Она так стукнула кулачком по столу что расставленные на кем миски и ложки подпрыгнули.

— Долго же ей придется ждать! Мне — освобождать ее? Никогда! Что бы Марта со мной ни делала, этого не будет!

Презина кивнула.

— Я не думаю, что Плантина станет помогать сестре. Хотя они и кажутся союзниками, Плантина не собирается делить с Мелюзиной трон в Высоких Землях. Но убить сестру своими руками она не может. К ней перешли не только пагубные способности второй гарпии, но и ее слабости. Теперь Плантина уязвима для яда волшебной змеи, и пока та охраняет Мелюзину, она бессильна. Поэтому она дожидается, когда ты освободишь Мелюзину, чтобы потом от нее избавиться. Мелюзина тоже это знает и, я полагаю, успела придумать свой план избавления от сестры-соперницы. Теперь ты понимаешь, как ты важна для них? Только женщина их крови может выжить после укуса волшебной змеи и тем самым освободить их обеих!

— Никогда этого не будет! — повторила Альгонда, вскакивая со скамьи.

Презина подошла к ней и ласково взяла ее за руки. Они обе были печальны.

— Тебе нужно быть готовой к худшему, Альгонда. Мелюзина и Плантина будут безжалостны, поскольку у них нет выбора. Каков бы ни был исход их войны, той, кто выйдет победительницей, придется изыскать способ вернуться в Высокие Земли, чтобы вновь обрести вечную молодость и вечную красоту.

В сердце Альгонды родилось новое чувство. Она высвободилась и, отступив на шаг, посмотрела на свою прародительницу с упреком: