Клуб желаний - Ким Стрикленд

— О чем тут думать? Либо ты веришь, либо нет. Либо ты с нами, либо против нас.

— Записывай меня. — Мара подняла руку.

Клаудия смотрела на подруг и словно видела их впервые. Ну почему она вечно позволяет Линдси втягивать себя черт знает во что? Ведь до чего дошло — ее детище, Клуб книголюбов, голосует, стать им ведьмами или не стать! Спасибо хоть шабаш будет на демократических началах. Она покачала головой и медленно подняла руку, наблюдая, как та, словно чужая, принимает вертикальное положение.

— Ну не знаю, девочки, просто не знаю. Это противоречит здравому смыслу. — Гейл помедлила и нехотя подняла правую руку.

Все взгляды устремились на Джил — единственную, кто воздержался.

— Надо решать прямо сейчас? — Глаза Джил в растерянности перебегали с одного лица на другое. — Меня ваша идея, колдовство то есть, совсем не вдохновляет. Я католичка. Нехорошо это.

— Один из главных догматов викканства гласит, что путей много, — с готовностью объяснила Линдси. — Даже примкнув к викканству, ты можешь оставаться католичкой.

— Все это замечательно, — возразила Джил, — боюсь только, не все католики такие терпимые.

Линдси, только сейчас опустив руку, вздохнула:

— Что ж… Думаю, нет нужды принимать решение сию минуту.

— Терпеть не могу портить людям настроение, но вы иначе воспитаны, вам не понять. — Джил оглянулась в надежде, что кто-нибудь все же поймет, но остальные молчали.

— Думаю, нет нужды, — повторила Линдси, — чтобы к нам присоединились все без исключения. — Те, кто искренне заинтересован, вполне могут… заниматься этим отдельно. — И она многозначительно посмотрела на Мару.

Джил смерила Линдси сердитым взглядом и, демонстративно отвернувшись к столу, принялась перекладывать овощи на блюдах, смахивать крошки со скатерти.

Повисла тишина. Неловкая и странная — ведь когда они вместе, шуму от них обычно как на птичьем базаре.

Неужели все кончено? — мелькнуло в голове у Клаудии. Неужели книголюбы разойдутся? Из-за чего? Из-за парочки доморощенных заклинаний и свежеисцеленного кота по кличке Типпи? Какой недостойный конец ждет ее Клуб книголюбов. Нет, этого нельзя допустить. Она так любит их, своих подруг. Своих лучших подруг. На первый взгляд они, может, и не отличаются от прочих любительниц чтения — кучка теток за тридцать встречаются, чтобы обсудить книги, — но Клаудия сердцем чуяла, что для каждой из них Клуб значит куда больше, чем кажется. С Линдси она вместе выросла, с Гейл училась в колледже. Мару и Джил, правда, она ни в детстве, ни в юности не знала, но достаточно изучила за прошедшие несколько лет, чтобы понять: всех их объединяет одна черта — ни в каком другом месте они не придутся ко двору. Они отщепенцы. Это общее чувство отверженности и держит их вместе; только в Клуб их стайка изгоев и вписывается. Причем идеально. И Клаудия не станет сидеть сложа руки и смотреть, как все рушится.

Да, но в каком направлении действовать? Заговаривать болезни — это здорово, но, как ни крути, все же колдовство. Что, если в школе узнают? Соседи проведают? Поймут ли они или, что вполне понятно, перетрухнут?

Либо ты с нами, либо против нас. В одном углу комнаты — Линдси и Мара, могучая провикканская партия. В другом — оппозиционно настроенная Джил по-прежнему стоит спиной к остальным.

— А знаешь, Джил, эта штуковина не такая уж зловещая, как ты думаешь, — мягко начала Клаудия. — Скорее похоже на девичьи посиделки с гаданием и ворожбой. Помнишь нашу детскую игру «легкий как перышко, крепкий как доска»?[4] Помнишь, мы собирались вместе и делали классные штуки, на какие в одиночку не хватило бы ни сил, ни энергии? Если Типпи действительно мы вылечили, жалко было бы не узнать, на что еще мы способны. Вдруг Линдси права? Вдруг мы и впрямь сумеем что-то изменить к лучшему?

Джил перестала суетиться вокруг стола, замерла. Но не обернулась.

— Кроме того, — продолжала Клаудия, — не забывай про нашу застрельщицу — Линдси. Как думаешь, на сколько ее хватит? Сколько времени пройдет, прежде чем ей это дело надоест и она решит, что мы все срочно должны освоить погружение без акваланга?

Плечи Джил затряслись. Она смеялась! Наконец она повернулась с ухмылкой и покачала головой:

— Ладно! Какого черта! В жизни никто не называл меня жалким трусом и занудой! Только давайте откажемся от слова «колдовство», а назовемся, скажем, Кружок Викка? Тогда я, пожалуй, готова. — Джил подняла руку и неловко помахала где-то на уровне плеча, на лице у нее было написано: «Так и быть, я с вами, но все равно это идиотизм».

Линдси захлопала в ладоши и буквально заплясала на месте. Все разом заговорили, радуясь, что напряжение последних минут отступило.

— Итак, добрая колдунья Глинда?[5] — Подбоченившись, Гейл обернулась к Линдси: — Что будем делать дальше?

— Ты меня спрашиваешь?

— Затея-то твоя, тебе и карты в руки, — сказала Клаудия.

— Я… — Линдси запнулась. — Откуда мне знать, что делать дальше? Я в этой области не специалист.

— А когда это тебе мешало?

Линдси обиженно поджала губы, но тут же оттаяла.

— По-моему, прежде всего надо раздобыть книгу. — Она фыркнула. — Как-никак Клуб книголюбов! Надо достать самоучитель по колдовству… по викканству то есть.

— «Руководство по черной магии для полного идиота»? — скептически поинтересовалась Гейл.

— «Викка для дураков», — хихикнула Мара.

Линдси возмущенно дернула плечом:

— Нет! Настоящую книгу. Я видела одну в книжном магазине. Называется «Викка, духовный путь». Я ее только пролистала, автора не помню, но могу разузнать. Пусть каждая из нас купит по такой книге, прочитает, а там и решим, что делать. Она толстенная, зато куча полезных советов. Все описывается: как заниматься колдовством, какие есть ритуалы, терминология…

— Терминология? — встревожилась Мара.

— Названия праздников, имена богов и все такое.

— Бого-о-ов? — протянула Джил. — Их, стало быть, много?

— Здорово, правда?! — воскликнула Линдси. — Мы сами можем выбрать себе богов.

Джил сделала круглые глаза:

— Так. Еще и боги замешаны. — Она зажмурилась и с шумом выдохнула. — Если меня вообще допустят к исповеди, долго же мне придется каяться.

— Выбрать себе богов? — задумчиво проговорила Клаудия. — Поди разберись в них. В смысле, выбери.

— А в той книге про все пантеоны рассказывается — про римский, египетский, кельтский. Их ведь бог знает сколько. Полистаем, прикинем. Какой придется по душе, тот и выберем.

— Бог-то, может, и знает, а мы как узнаем? — хмыкнула Мара. — Вдруг нам приглянется пантеон, где все грызутся друг с другом?

— Они там не помечены как-нибудь, кто с кем сочетается?

— Тебе все шуточки, Гейл. Право слово, будь серьезней, а то…

Клаудию вдруг посетила кошмарная мысль, она перебила Линдси:

— Я не хочу читать заклинания нагишом! Нам ведь не придется во время сеансов расхаживать в чем мать родила?

— Да нет же! — скривилась Линдси. — И давайте не будем упреждать события. Для начала купим по книжке, начнем изучать и потихоньку собирать наш магический инструментарий.

— Еще и инструментарий? — ахнула Джил. — Нам понадобятся инструменты? — В надежде найти союзника она обвела всех взглядом и остановилась на Гейл.

— Не вечно же пользоваться рождественскими свечками. — Гейл принялась перечислять, вроде мысленно загибала пальцы: — Благовония, травы… Лимоны, думаю, не помешают. И соль…

— Придумаешь тоже, — заметила Клаудия.

— А что? — пожала плечами Гейл. — Покупки — моя страсть.

— Голосуем. Хочу увидеть, все ли согласны. — Линдси подняла руку. — Кто за то, чтобы купить книгу и начать ее штудировать?

Вверх поднялись еще четыре руки — не слишком высоко, но на этот раз более уверенно.

5

Широкими движениями Клаудия вытерла магнитную классную доску. Уж это «сухое стирание»… Кому, скажите на милость, мешали старые добрые доски и мел? Ах, опасная пыль. Боже праведный! Мел, по крайней мере, никогда не пересыхал, а эти маркеры — жуткая мерзопакость. Клаудия их ненавидит. Из-за них исчезла одна из причин (пусть маленькая!), почему она решила стать учительницей. Какое это было удовольствие — водить мелом по доске, видеть белую пыльцу и глянцевитый след влажной тряпки. Клаудия с сожалением вздохнула и принялась строить планы на остаток дня.

Уроки закончились, а дел по горло. Во-первых, сходить в книжный магазин, поискать книжку, что расхваливала Линдси, — «Викка, духовный путь». Клаудия хотела было выскочить в обед из школы и заглянуть в «Бордерз»,[6] что за углом, но побоялась наткнуться на кого-нибудь из своих недоучек. Вечно они околачиваются в тамошнем кафе, и надо видеть, с каким истинно светским видом потягивают эспрессо! Клаудия с подружками в свое время лишь старательно подражали утонченным манерам взрослых, у этих же врожденный апломб, свойственный детям, растущим в достатке.