Тогда. Теперь. Сборник рассказов - Олег Валерьевич Куратов

кабинете одна из картин висит на миниатюрной стальной скобке. Одному мне известно, что эта скобка использовалась в качестве хомута, крепящего провода питания миниатюрного генератора проникающих излучений в тех же системах. Символы прошлого окружают меня плотным кольцом и настоятельно, неотступно требуют одного: не быть забытыми навсегда. К этому же взывают стоящие за каждым символом ушедшие, но живущие во мне люди.

А вот ещё один круг. Возникает (неожиданно всплывает из глубин сознания) новое, пугающее циничным реализмом отношение к важным событиям личного прошлого. Вспоминается острая тайна, в которую ты посвятил своего друга и всё последующее время жалел об этом посвящении, опасаясь его доверчивой открытости. Или память обращает тебя к нечаянному открытию тонкостей интимной жизни приятеля, после чего ваши отношения стали мучительно неловкими и настороженными: если другие узнают о нём, он будет уверен, что его предал ты. Или каждая ночь начинает напоминать о несправедливых подозрениях в твой адрес, казавшихся тебе смешными и неблагодарными, – а ты так и не сделал ничего для их рассеяния. Или вдруг ни с того, ни с чего на тебя начинают целыми днями с укором смотреть глаза отвергнутой когда-то женщины. Все эти воспоминания переплетаются и не дают думать ни о чём другом, как вдруг, очнувшись, ты вспоминаешь: друг твой, единственный посвящённый в твою тайну, давно ушёл навсегда; приятеля, мучившегося твоим знанием о нём, нет на этом свете; те, кто жаждал твоего незаслуженного раскаяния или любви, которую ты не мог испытать, далеко, и ты уже никогда с ними не встретишься. Тебя охватывает тихая и безмятежная радость: ты освобождён от ложных угрызений совести, от тягостных опасений того, что не полностью раздал свои долги. Ты вспоминаешь другие деликатные обстоятельства своей жизни и обнаруживаешь, что ты – единственный, кто знает о них в этой жизни, ибо другие их участники либо ушли навек, либо отделены от тебя полной утратой памяти и интереса к тому, что ещё так важно для тебя. Тебе становится спокойно: всё в порядке, всё уравновешено.

Итак, ты остался наедине со своими и чужими тайнами и теперь ты уверен: никто никогда не придёт за ними сюда, за невидимую стеклянную стену. Ничто никогда не восстанет из прошлого, и никто никогда не узнает, ЧТО и КАК на самом деле было! И только я один знаю и буду помнить об этом? Даже не верится! Какая ответственная, какая сладкая тайна! Но твоему тихому удовлетворению тотчас же приходит конец: чему ты радуешься? Тому, что десятки прекрасных людей остались только в тебе, и с твоей смертью тоже уйдут окончательно? А как же быть с их идеями, мыслями, поступками? Как быть с их надеждами? Неужели всё это уйдёт навсегда? Куда всё это канет?

Постоянный возврат к бывшим, прошедшим впечатлениям стирает грани между бдением и сном. Не так важно, в какой форме воскресают события и переживания – снятся они тебе или возникают наяву, когда ты размышляешь о прошлом. И когда я выхожу из-за стены в мир, наружу, реальные новые впечатления встраиваются в моё мышление в один ряд со снами, приобретая красочность и фантастичность грёз.

Мои первые погружения в замкнутый Мир Старости были приостановлены сильными эмоциональными встрясками. Это были поздние, но значительные открытия в личной жизни: я узнал, что происхожу из коми-народа, и мне довелось несколько раз побывать на своей исторической родине, познакомиться с интересными людьми, поработать в совершенно незнакомой мне области знаний. Я узнал, что у меня есть масса неведомых мне ранее родственников и духовных единомышленников. Важность и новизна этих событий вернули меня в мир острых и ярких новых впечатлений. Эти впечатления вплетаются в сеть видения картины мира и обогащают её.

В моей домашней библиотеке образовалось особое отделение – коми литература. Это проза и стихи, репродукции картин коми-художников, справочники, энциклопедии, выпуски журнала «АРТ», работы ОРДПУ, Труды республиканских конференций, Известия Общества изучения Коми края. Я вновь и вновь перечитываю эти материалы. Постепенно, по мере повторных чтений, ручьи мыслей, наполняющих эти издания, организуются в единый поток. Он настоятельно требует благодарного отзыва и дальнейшей жизни, дальнейшего развития. Он порождает коми-сны, приземлённые и феерические, реальные и фантастические.

Безжалостная правда жизни

Сегодня совсем не спится. И не читается. Грезятся давние дни. Тихо, как лунатик, крадусь в кабинет и в свете настольной лампы снимаю с полки стопку разнокалиберных книжечек. Это – еженедельники. С первых лет работы я привык планировать свои действия с помощью еженедельников. Привычка к почасовому, на несколько недель вперёд, программированию дел сохранилась, и я до сих пор продолжаю «расписывать» ближайший месяц. Все эти записи хранятся, и я имею возможность сопоставить свои занятия день в день, скажем, вчера, и много лет назад. Итак, чем я был занят в один из первых дней октября ровно сорок лет назад? Тогда я работал главным инженером одного из новосибирских заводов. Отыскиваю эту дату в еженедельнике за 1976г и читаю:

9.00 – 10.00. Просмотр секретной почты, подпись срочных бумаг.

10.00 – 12.15. Совещание с физиками, учёными и конструкторами прибывшими из двух московских НИИ. Два вопроса:

– итоги исследований стойкости к диффузии водорода новых металлокерамических оболочек;

– «завал» испытаний импульсных нейтронных источников.

12.15 – 12.45. Вместе с ними и нашими – в лабораторию, на место «завала», там их оставить разбираться.

12.45 – 13.45. К главному технологу, запереться у него в кабинете – наборка плана цехов инструментального и нестандартного оборудования на ноябрь (перекройка плана подготовки производства новых изделий по свежим приказам из Москвы).

13.45 – 14.30 – у себя, подписание «горящих» документов.

14.30 – 15.00 Обед. Не забыть – с директором столовой про баню!

15.00 – 16.00. Комиссия по заболеваемости. Основная тема – эпидемия гриппа. Докладывают начальник медсанчасти и начальники цехов.

16.00 – 16.30. В цех 28, нелады с пуском нового комплекса вакуумного оборудования.

16.30 – 17.15. В цех 32, проверка второго дня работы робота по окраске приборных панелей.

17.15 – 17.30. По дороге в заводоуправление забежать в СКБ, поздравить с юбилеем одного из нач. отделов.

17.30 – 18.30. Совещание с представителями комсостава погранвойск по освоению новых техн. средств охраны (с утра их водит по цехам мой зам, – спросить у него, всё ли в порядке). Отправить двух докторов-физиков в баню и трёх полковников-погранцов – туда же, с ними, пусть пока познакомятся в обществе нашего главного конструктора. Наших военных туда же. Выпивка, закуска и проч. – поручить организовать доставку.

18.30 – 20.00. Просмотр несекретной почты, мелкие дела. Не забыть: рафик к бане в 22-30.

20.00. К гостям в баню.

Так я провёл день ровно сорок лет назад.

А что было десять лет спустя