13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

Диалог 7. Яи Оно

ния коллективного бессознательного не приобретаются в течение жизни одного человека, они суть прирожденные инстинкты и первобытные формы постижения — так называемые архетипы, или идеи. Ребенок, хотя и не имеет врожденных представлений, обладает высокоразвитым мозгом, который имеет возможность определенным образом функционировать. Мозг унаследован нами от предков. Это органический результат психических и нервных функций всех предков данного субъекта… В мозгу заложены преформированные инстинкты, а также и первобытные типы, или образы, основания, согласно которым издавна образовывались мысли и чувства всего человечества, включающие все громадное богатство мифологических тем [30, с. 154]. С: Что же это: Юнг предполагает биологическое наследование культурных норм? А.: Да, это так, и это сближает его с Фрейдом… Проблема архетипов

С:Яне совсем понял, что такое архетипы и на какие факты опирался Юнг, чтобы доказать свою гипотезу о коллективном бессознательном…

А.: Сначала о втором. Юнг находит доказательства этой гипотезы в материале сновидений, в известных умственных расстройствах, например шизофрении… С: Непонятно.

А.: Ну вот тебе конкретные примеры.

К.Г. Юнг: Я живо вспоминаю случай с профессором, у которого случилось внезапное видение, и он подумал, что нездоров. Он явился ко мне в состоянии полной паники. Мне пришлось взять с полки книгу четырехсотлетней давности и показать ему выгравированное изображение его видения. “Нет причин беспокоиться о своей нормальности, — сказал я ему. - Они знали о Вашем видении 400 лет назад”. После этого он сел, уже окончательно сбитый с толку, но при этом вполне нормальный [31, с. 65]. С: Есть от чего быть сбитым с толку! Откуда же такое повторение? А.: А что ты скажешь на это?

К.Г. Юнг: Показательный случай произошел с человеком, который сам был психиатром. Однажды он принес мне

рукописный буклет, который получил в качестве рождественского подарка от десятилетней дочери. Там была записана целая серия снов, которые у нее были в возрасте восьми лет… Они представляли самую причудливую серию снов, с которыми мне когда-либо приходилось иметь дело, и я хорошо понимал, почему ее отец был ими озадачен. Хотя и детские, они представлялись жуткими и содержали образы, происхождение которых было совершенно непонятным для отца. Привожу основополагающие мотивы снов:

1. “Злое животное”, змееподобное многорогое чудовище, убивающее и пожирающее всех других животных. Но из четырех углов появляется Бог и в виде четырех отдельных богов воскрешает мертвых животных.

2. Вознесение на небеса, где совершаются языческие пляски, и спуск в ад, где ангелы творят добрые дела.

3. Стадо маленьких животных пугает спящую. Животные увеличиваются до чудовищных размеров, и одно из них пожирает спящую маленькую девочку.

4. Маленькая мышь изъедена червями, пронизана змеями, рыбами и людьми. Затем мышь становится человеком. Это иллюстрирует четыре стадии происхождения человечества… [31, с. 66].

А.: Нуи так далее — всего двенадцать снов подобного содержания. К.Г. Юнг: В полном немецком оригинале каждый сон начинается словами старой сказки: “Однажды…” Этими словами маленькая девочка как бы поясняет, что каждый свой сон она воспринимает в виде сказки, которую хочет рассказать своему отцу в виде рождественского подарка. Отец пытается объяснить эти сны, исходя из позиции их семейного окружения (контекста). Но у него ничего не получилось, поскольку никаких личных индивидуальных ассоциаций не выявлялось.

Возможность того, что эти сны были сознательно придуманы, исключалась теми, кто достаточно хорошо знал девочку, — все были абсолютно уверены в ее искренности… Ее сны имели определенно-специфический характер. Их главные мысли содержали отчетливо философский оттенок. Первый, например, говорил о злом чудовище, убившем других животных, но Господь воскрешал их посредством священного Апокатастасиса, или восстановления, возмещения. На Западе эта идея известна в христианской традиции. Ее можно

332

Диалог 7. Яи Оно

обнаружить в “Деяниях Апостолов”… Конечно, можно предт-положить, что ребенокусвоил эту мысль в процессе своего религиозного воспитания. Но у нее был очень незначительный религиозный багаж. Ее родители формально значились протестантами, но фактически они знали Библию только по слухам. И уж совершенно невероятно, что кто-то объяснил девочке малоизвестный образ Алокатастасиса. Скорее всего ее отец никогда и не слышал об этой мифической идее.

Девять из двенадцати снов несут в себе тему разрушения и восстановления. И ни один из них не содержит каких-либо следов специфически христианского воспитания или влияния. Напротив, они гораздо ближе к примитивным мифам…

Возьмем, скажем, первый сон, в котором Бог, состоящий из четырех богов, появляется “из четырех углов”. Углов чего? Во сне никакая комната не упомянута. Да и никакая комната не соответствовала бы всей картине, изображавшей с очевидностью космическое событие, в котором совершалось Универсальное Бытие. Кватерность (элемент четверич-ности) — сама по себе идея необычная, но играющая значительную роль во многих философиях и религиях. В христианской традиции она была вытеснена Троицей, понятием, известным и ребенку. Но кто нынче в обычной семье мог знать о божественной четверичности? Эта идея, хорошо известная изучающим средневековую герменевтическую философию, к началу XVIII в. совершенно исчезла и, по крайней мере, уже 200 лет, как вышла из употребления. Где же ее могла отыскать маленькая девочка?…

Во втором сне возникает совершенно нехристианский мотив, содержащий воспринятые ценности в перевернутом виде, — языческие танцы людей на небесах и добрые дела ангелов в аду. Эта символическая картина подразумевает относительность моральных ценностей. Где мог ребенок обрести столь революционное представление, равное гению Ницше? [31, с. 66­69].

С: Ну и где же?

А.: Юнг считал, что эти представления взялись из архетипов коллективного бессознательного, общих для всего человечества. С: Итак, архетипы — это…

А.: Это некие всеобщие образы, формы, идеи, которые передаются данному человеку от его предков и представляют собой как бы “доопытные” бессознательные “мыслефор­мы”, определяющие (“оформляющие”) уже опытное познание мира. К.Г. Юнг: Все события из этого класса не имеют своего источника в отдельном индивидууме. Данные содержания имеют характерную особенность — они мифологичны по сути… Эти коллективные паттерны, или типы, или образцы я назвал архетипами, используя выражение Бл. Августина. Архетип означает … определенное образование архаического характера, включающего равно как по форме, так и по содержанию мифологические мотивы. В чистом виде мифологические мотивы появляются в сказках, мифах, легендах и фольклоре. Некоторые из них хорошо известны: фигура Героя, Освободителя, Дракона (всегда связанного с Героем, который должен победить его), Кита или Чудовища, которые проглатывают Героя. Мифологические мотивы выражают психологический механизм интроверсии сознательного разума в глубинные пласты бессознательной психики. Из этих пластов актуализируется содержание безличностного, мифологического характера, другими словами, архетипы, и поэтому я называю их безличностным или коллективным бессознательным [47, с. 31-32].

С: Но почему архетипические образы проявились в таком виде именно у этой маленькой девочки?

А.: Вот как сам Юнг отвечает на твой вопрос.

К.Г. Юнг: Если бы сновидец был первобытным знахарем, то можно было бы предположить, что его сны представляют вариации на философскую тему смерти, воскресения или замещения, происхождения мира, творения человека и относительности ценностей. Но бесполезно искать в них смысл, если пытаться толковать их на индивидуальном уровне. Сны … содержат “коллективные образы” и сходны с теориями, которым обучают молодых людей в первобытных племенах в период посвящения (инициации) в мужчины. Это то самое время в их жизни, когда они узнают, что такое Бог или боги, или животные-“основатели”, как сотворены мир и человек, как произойдет наступление конца света, каков смысл смерти… Но многие люди начинают думать об этом вновь уже в старости, при приближении к смерти. Так случилось, что маленькая девочка оказалась в обеих ситуациях сразу, одновременно. Она приближалась к зрелости и к концу жизни. … Когда я впервые прочел эти сны, у меня возникло жуткое чувство неминуемого несчастья… Опи-

334

Диалог 7. Яи Оно

санные образы можно предположить в снах стариков, оглядывающихся на прожитую жизнь, но никак не у ребенка, устремленного вперед, в свое будущее… Опыт показывает, что неведомое приближение смерти отбрасывает … тень предчувствия на саму жизнь и сновидения жертвы… Они были приготовлением к смерти, выраженные в коротких историях, наподобие сказок, рассказываемых во время первобытных инициации… Словно будущие события отбрасывали свою тень назад, порождая у ребенка те мыслеформы, которые обычно дремлют у человека, но которые описывают или сопровождают приближение фатального исхода [31, с. 69-70]. С: Что же случилось?