Еретики Дюны - Фрэнк Херберт

На этот раз в криках прозвучала другая интонация: пронзительная и отчаянная.

Тег опустил дуло своего лазерного пистолета и смял первые ряды Лицевых Танцоров, позволив им ощутить полную мощь его оружия, открыв, что у него еще есть резерв. Он направлял смертоносную дугу туда и сюда, предоставляя нападавшим достаточно времени видеть, как слабеет заряд и превращается в последние плевочки.

Самое время! Один раз попавшись на удочку, они будут осторожней. Как раз сейчас у него появился шанс присоединиться к Данкану и Луцилле. С этой мыслью, наполнившей его ум, Тег выбрался из своего укрытия и пополз вверх по каменистому склону. На пятом шаге ему показалось, что он вбежал в горячую стену. У него было время, чтобы понять, что же произошло: страшный выстрел станнера, полный заряд в лицо и грудь! Он исходил прямо оттуда, куда он послал Данкана и Луциллу. Тега пронзила боль, и он рухнул во тьму.

У других тоже может быть про запас неожиданное!

Все религии сталкиваются с уязвимым местом, с которое мы можем проникнуть, переподчинив их нашим замыслам: как им отличить высокомерие от откровения?

Одрейд осторожно отвела взгляд от холодной зелени, росшей прямоугольником внизу, где Шиана сидела с одной из обучавших ее Сестер. Сестра-учительница была самой лучшей и как раз подходила для этой фазы образования Шианы. Тараза очень внимательно отбирала их всех.

«Мы продвигаемся с нашим планом, — думала Одрейд. — Но предвидела ли ты, Верховная Мать, как может повлиять нынешнее случайное открытие Ракисе?».

Но было ли это открытие случайным?

Одрейд перевела взгляд на нижние крыши растянувшегося центрального Оплота Ордена на Ракисе. Радужные черепички накалялись в сверкающем полуденном солнце.

«Это все наше».

Она, конечно, знала, что их посольство — самое большое, которое жрецы дозволили в святом городе Кине. Ее присутствие здесь, в этом Оплоте Бене Джессерит, кидало вызов соглашению, которое она заключила с Туеком. Но это было до открытия съетча Табр. Кроме того, Туек на самом деле, больше по-настоящему не существовал. Туек, спокойно расхаживавший по всему жреческому комплексу, был Лицевым Танцором, рисковым актером, перевоплотившимся в эту роль.

Одрейд снова подумала о Ваффе, стоявшем возле дверей ее святилища в окружении двух Сестер-стражниц. На верхнем, этаже святилища забранные пуленепробиваемым плазом окна отражали чудесное убранство комнаты черного цвета, с которым Преподобная Мать, облаченная в черное, сливалась так, что посетитель едва мог различить смутно мерцавшую белизну лица.

Правильно ли она вычислила Ваффа? Все было проделано тютелька в тютельку, по учению Защитной Миссионерии. Достаточную ли трещинку она создала в его психологической защите? Его надо подтолкнуть к тому, чтобы он быстрее заговорил. Тогда она будет знать.

Вафф стоял спокойно. Луцилла видела отражение его лица в плазе. Он не подавал никаких признаков понимания, что эти высокие темноволосые сестры по бокам от него находились здесь, чтобы не разрешить любого возможного насилия с его стороны, но он наверняка знает.

«Охраняют меня, а не его».

Он стоял, опустив голову, скрывая от нее свое лицо, но она заметила его робость. Это уж наверняка. Сомнения действуют так же, как голод на животное, и Одрейд славно подкормила этот голод сомнений. Он был уверен, что их вылазка в пустыню ведет к смерти. Его верования дзенсунни и суфи внушают ему сейчас, что его оберегала там Божья воля.

Хотя, конечно, Вафф пересматривает сейчас свое соглашение с Бене Джессерит, увидев, наконец, как он скомпрометировал свой народ, как он вверг свою драгоценную тлейлаксанскую цивилизацию в страшную опасность. Несмотря на то что внешнее самообладание и было изношено донельзя, но только глаза Бене Джессерит различали это. Скоро наступит время, чтобы начать заново строить его сознание — по модели, более приемлемой для нужд Ордена. Пусть он еще чуть-чуть покипит на медленном огне.

Одрейд вновь вернулась к пейзажу за окном, этой задержкой еще больше поддерживая тревожное напряжение. Бене Джессерит не случайно выбрал для своего посольства северо-восточную часть старого города. Здесь расположено место, которое можно было застраивать вширь, перестраивать и изменять по собственному желанию широкие улицы для официальных шествий, узкие пешеходные улочки, транспортные магистрали и посадочные площадки орнитоптеров. Все это было изменено.

«Мы идем в ногу со временем».

Новые здания стояли ближе к зеленеющим проспектам, чьи высокие экзотические деревья впитывали огромное количество воды. Топтеры приземлялись теперь на посадочные площадки на крышах определенных зданий. Пешеходные улочки были тесно прижаты к подъемникам, прилаженным к сооружениям. В новых постройках были поставлены лифты — платные, на шифре и на системе опознования ладоней. Их светящиеся энергетические поля были забраны темно-коричневыми полупрозрачными покрытиями. Эти шахты-лифты смотрелись стрелками более темного цвета на однообразной серости камня и плаза. Люди были едва видны в шахтах-лифтах, и это производило впечатление чего-то нечистого, движущегося вверх и вниз в чистых во всем остальном механических приспособлениях.

«И все это ради модернизации».

Сзади нее Вафф шевельнулся и прокашлялся.

Одрейд не обернулась. Две Сестры-охранницы знали, что она делает, и не подали никакого знака. Нарастающая нервозность Ваффа была всего лишь подтверждением, что все идет как надо.

Но у Одрейд не было ощущения, что все на самом деле хорошо.

Она продолжала рассматривать вид из своего окна, как всего лишь еще один тревожный симптом этой беспокойной планеты. Туек, припомнила она, не любил этой модернизации своего города. Он жаловался, что надо найти какие-то иные способы это остановить и сохранить старые приметы местности. Заменивший его Лицевой Танцор продолжал гнуть ту же линию.

До чего же похож на самого Туека этот новый Лицевой Танцор. Думают ли Лицевые Танцоры сами за себя или просто играют свои роли согласно приказаниям своих Господинов? Они все еще бесплодные мулы? До какой же степени отличаются эти новые Лицевые Танцоры от полноценного человека?

Одрейд тревожило то, что было связано обманом.

Советники ложного Туека — те, кто были замешаны в так называемом «тлейлаксанском заговоре», — высказывались за общественную поддержу осовременивать и открыто усмехались, что наконец они берут верх. Альбертус регулярно докладывал все Одрейд. Каждый новый доклад все больше ее тревожил. Даже явное раболепие Альбертуса заботило ее.

— Разумеется, советники не имеют в виду действительно общественную поддержку, — говорил Альбертус.

И она могла только соглашаться. Поведение советников сигнализировало о мощной поддержке их средним звеном жречества и теми карьеристами, которые на воскресных вечеринках отпускали остроты о своем Разделенном Боге… среди тех, кто был задобрен запасом спайса, найденном Одрейд в съетче Табр.

Девятьсот длинных тонн! Полугодовой урожай пустынь Ракиса. Даже треть такого запаса представляла значительный вклад в становление новых взаимоотношений.

«Я бы хотела никогда тебя не встречать, Альбертус».

ПРЕСМЫКАЮЩИЙСЯ ЛЬСТЕЦ!

Она прежде всего хотела восстановить в нем того, кто заботится. То, что она сделала на самом деле, легко распознавалось любым, владевшим знанием Защитной Миссионерии, которая разрушала людскую независимость. Такова, однако же, всегда была ее цель: делай последователей, послушных нашим нуждам.

Слова Тирана в тайном помещении жестко подхлестнули страхи Одрейд за будущее Ордена.

«Я завещаю вам мой страх и мое одиночество».

С расстояния в тысячелетия он посеял в ней сомнение так же уверенно, как она посеяла их в Ваффе.

Она ясно видела вопросы Тирана, словно они были начертаны светящимися красками перед ее внутренним взором.

«С КЕМ ВЫ ОБЪЕДИНЯЕТЕСЬ?»

«Действительно ли мы не больше чем тайное общество? Как мы встретим наш конец. В догматической вони, созданной нами самими?»

Слова Тирана ожогом запечатлелись в ее сознании. Есть ли «благородная цель» в том, что делает Орден? Одрейд почти слышала, как Тараза, глумясь, усмехается в ответ на такой вопрос.

«Выживание, Дар! Вот вся благородная цель, которая нам нужна. Выживание! Даже Тиран знал это».

Может быть, даже Туек это знал. И к чему это его в конце концов привело?

Одрейд испытывала неотвязное присутствие сочувствия к покойному Верховному Жрецу. Туек был отличным примером того, что может породить тесно замкнутая на себе семья. Даже его имя было ключиком: не изменившееся с дней Атридесов на этой планете. Основатель рода был контрабандистом, доверенным лицом первого Лито. Туек вышел из семьи, которая твердо держалась своих корней, говоря: «Есть в нашем прошлом кое-что достойное сохранения». Для Преподобных Матерей впрок был урок, который давал такой пример потомкам.