Греческие герои. Рассказы Перси Джексона - Рик Риордан

Аполлон проиграл на лире несколько песен, пока Орфей, застыв в ошеломлении, сидел в углу комнаты. Он еще никогда не слышал лиру. Как и ни один смертный. Тогда в мире существовала лишь одна лира, и она принадлежала Аполлону. Гермес создал ее из панциря черепахи, двух палочек и нескольких струн из овечьих сухожилий, потому что Гермес был крут. Он отдал ее Аполлону в качестве откупа за кражу скота (долгая история), и тот относился к ней как к настоящему сокровищу.

Закончив с пением, Аполлон отложил инструмент и пересел за рояль в другой части комнаты. Пока они с музами были заняты обсуждением заключительной части из девяти партий, Орфей подошел к лире.

Это было выше его сил. Он взял инструмент и ущипнул струну.

Аполлон вскочил. Его глаза вспыхнули гневом. Девять муз поспешили пригнуться, потому что никто не трогает игрушки бога без разрешения.

Лишь две вещи остановили Аполлона от обращения мальчика в кучку пепла. Во-первых, в руках Орфея была лира. Аполлон не хотел ее повредить. Во-вторых, мелодия, что заиграл Орфей, была восхитительнее всего, что бог когда-либо слышал.

Мальчик играл так, будто лира была частью его тела. Его пальцы порхали над струнами, порождая невозможно сладкие мелодии. Девять муз в восторге пустили слезу. Вся ярость Аполлона испарилась.

Музыка Орфея была полна боли и печали смертных. Никакой бог не мог играть так пронзительно. Аполлон как никто это понимал. Уже дважды Зевс наказывал его, на время превращая в человека. Аполлон помнил, как это было тяжело: его бессмертный дух оказывался в заточении хрупкой оболочки из плоти. Музыка Орфея очень точно передавала это ощущение.

Орфей закончил играть и робко взглянул на Аполлона.

– Прошу прощения, мой господин. Я… Я не смог сдержаться. Можешь убить меня теперь. Я играл на лире, мне больше нечего желать.

Он опустился на колени и протянул богу инструмент.

Аполлон покачал головой:

– Нет, мой мальчик. Оставь эту лиру себе. Я сделаю себе другую.

Глаза Орфея расширились:

– Правда?

– Ты ее заслуживаешь. Возьми лиру. Неси музыку по всей земле. Учи других, как играть. Но сделай мне одолжение. Не учи их «Лестнице на небеса», ладно? Я так устал от этой песни.

Орфей поклонился, пал ниц и поблагодарил бога. Он в точности выполнял наказ. Путешествовал по миру и учил всех желающих делать лиры и красиво играть. Собирал песни разных земель. Он даже отправился в Египет и добавил к своему репертуару музыку этой древней страны. Он оттачивал мастерство игры и пения. А если узнавал, что кто-то пытается разучить «Лестницу в небо», отбирал у него инструмент и разбивал его об стену.

Орфей зашел так далеко в своем искусстве, что мог поражать целые города. Когда он шел по рынку, играя на лире, все цепенели. Торговцы останавливали бизнес. Карманники прекращали воровать. Курицы переставали кудахтать, а младенцы – плакать. Толпы людей следовали за ним, только чтобы послушать его игру. Они могли идти так сотни миль, а потом в какой-то момент оглядывались в изумлении и думали: «Я живу в Египте. Что я забыл в Иерусалиме?»

А игра Орфея становилась только лучше. Его музыка подчиняла диких зверей. Когда он шел по лесу, львы выходили к нему и переворачивались на спины, чтобы он почесал им животы, пока поет. Волки терлись о его ноги и виляли хвостами, когда он исполнял их любимую «Голоден как волк». Птичьи стаи оккупировали деревья, молча слушая игру Орфея в надежде с ее помощью улучшить собственное пение.

Наконец музыка Орфея стала настолько могущественной, что начала влиять на природу. Деревья выкорчевывали себя из земли и, как крабы, подползали к его лире. Валуны плакали конденсатом, когда он пел. Катящиеся камни следовали за ним по дорогам. (Возможно, и другие катящиеся камни, они же «Rolling Stones», тоже, потому что эти ребята выглядят достаточно старыми, чтобы знать Орфея.) Реки переставали течь, чтобы его послушать. Облака бились друг с другом за лучшие места на его концертах.

Ничто во всем мире не могло устоять перед Орфеем. Его музыка, точно притяжение солнца, манила к себе.

Когда он не учил других, он совершал геройские поступки. К примеру, путешествовал на борту «Арго», но я расскажу об этом подробнее в главе про Ясона. Оставайтесь на нашей волне.

(Уловили? Музыка? Волна? Ну, Тайсону, моему брату, это показалось забавным.)

Орфей так прославился, что не мог куда-нибудь пойти, чтобы вокруг него не собралась толпа поклонников и поклонниц. Он пел, и сердца таяли. Он получал награды и предложения о женитьбе, а его канал на YouTube смотрели столько, что сервер упал. Он был круче Элвиса, круче Бибера, круче *вставьте имя участника самой популярной группы этой недели*. (Простите, я за этим не слежу.)

Желая передохнуть от собственной известности, Орфей вернулся домой во Фракию, потому что там никому не было до него дела. Забавно, скажете же. Каких бы высот ты ни достиг в мире, люди, с которыми ты вырос, будут относиться к тебе все так же наплевательски.

– Привет, пап, – сказал Орфей. – Я вернулся домой, чтобы отдохнуть от миллионов своих фанатов.

– Фанатов? – буркнул его папа. – Откуда у тебя фанаты?

– Ну, моя музыка может останавливать реки и заставлять деревья двигаться, а один раз горожане всего города шли за мной несколько сотен миль, чтобы послушать, как я играю.

– Ха! – отец поморщился. – Но ты все еще не умеешь толком держать меч.

Во Фракии Орфей большую часть времени проводил с последователями Диониса, потому что они ценили хорошую музыку для вечеринок. Орфей помог организовать дионисийские мистерии – масштабный духовный фестиваль с литрами вина, музыкой и постановками во славу бога. У Диониса и так вся жизнь была театр, но хотя бы музыка была ничего.

Но даже во Фракии у Орфея нашлись сумасшедшие поклонники. Во время фестиваля менады напивались и начинали с ним флиртовать. Но так как Орфея интересовала лишь его музыка, эффект был нулевой, и менад это выводило из себя. Несколько раз они были на грани и едва не разорвали его на кусочки.

Его мама, Каллиопа, решила, что для его же безопасности Орфею стоит жениться. Может, это слегка остудило бы его фанатов. Она поговорила с Аполлоном, у которого как раз оказалась свободная дочка по имени Эвридика.

Каллиопа добыла