Греческие герои. Рассказы Перси Джексона - Рик Риордан

Кирена была счастлива в Африке. Ей нравилось быть царицей в собственном городе. Но шли годы, и на нее навалилось одиночество. Охотничьи собаки умерли. Дети выросли. Аполлон навещал все реже.

Боги вечно так. Им быстро наскучивают смертные возлюбленные. Для них люди – что-то вроде классных песчанок. Когда забираешь ее к себе домой в первый раз, ты весь вне себя от восторга и горишь желанием хорошо о ней заботиться, а к концу учебного года, после того как песчанка побывает у тебя уже раз шесть, ты будешь думать: «Опять моя очередь? Это обязательно?»

Кирена никогда не думала, что начнет тосковать по Греции, но ей стало не хватать старых добрых деньков – сражений со львами, заботы об овцах, оскорблений от волосатых лапифских мужиков. Кирена решила, что вернется в Фессалию, проверит, как поживают друзья детства и жив ли отец.

Путешествие вышло долгим. Когда она наконец оказалась на родине, то узнала, что отец скончался. Новый правитель лапифов не желал иметь с ней ничего общего. Большинство ее друзей успели пережениться и даже не узнали ее, а кто-то погиб, ведь жизнь лапифов была весьма суровой.

Кирена в одиночестве ушла в леса и побрела по старым тропам, где когда-то водила овец. Ей не хватало ее охотничьих собак. Она скучала по своей молодости. Внутри ее царило опустошение и кипела злость, хотя она не знала, на кого ее направить, и в конце концов Кирена с силой воткнула меч в плотную землю.

– Ты так лезвие затупишь, – произнес голос у ее плеча.

Рядом с ней стоял рослый мускулистый мужчина в полном боевом вооружении. В руке он держал окровавленное копье, точно только что ушел с поля боя на кофе-брейк. Его лицо было красивым, как красива гора, – грубое и суровое, величественное и смертельно опасное. На его груди был нарисован вставший на задние лапы кабан.

– Ты Арес, – догадалась Кирена.

Бог войны улыбнулся. Его глаза пылали как погребальные костры.

– Ты не боишься? Вижу, за что тебя любит Аполлон. Но что ты забыла с нашим красавчиком мистером поэтом? Ты воин. Тебе нужен настоящий мужчина.

– Ой, да неужели? – Кирена выдернула меч из земли. Страха не было. Она выросла в жестоких землях в окружении неистовых воинов. Она знала Ареса. Он олицетворял все ее детство – все, что она оставила позади, когда Аполлон забрал ее отсюда. Она не была уверена, ненавидит ли бога войны или любит его.

– Полагаю, ты собираешься вскружить мне голову? – прорычала Кирена. – Увезешь меня в неизвестные дали и сделаешь царицей?

Арес расхохотался.

– Нет. Но если ты ищешь кого-то, кто сможет напомнить тебе, кто ты есть на самом деле… Я к твоим услугам. Нельзя оторваться от своих корней, Кирена. Убийство у тебя в крови.

Издав горловой вопль, Кирена атаковала бога войны. Они сражались по всему склону, стараясь отсечь друг другу голову. Кирена не уступала, Арес хохотал и подначивал ее криками. Наконец, изможденная, Кирена отбросила меч и обхватила Ареса в районе груди. Тот обнял ее на удивление нежно. В следующую секунду они уже целовались, забыв о бое.

Я называю это серьезным упущением. По моему мнению, идея отрубить голову Ареса выглядит намного привлекательнее при любом раскладе. Но Кирена чувствовала себя ранимой и одинокой. Ей хотелось чего-то иного, а Арес был полной противоположностью Аполлона.

Кирена оставалась с богом войны многие месяцы. У них родился сын Диомед, который стал царем Фракии – страны намного севернее и в два раза суровее Фессалии. Арес был богом-покровителем Фракии, так что ничего странного, что они отдали Диомеду трон.

Этот парень был настоящим душкой. Когда он не развязывал войны и не пытал крестьян, он занимался разведением коней-людоедов. Всякий раз, когда ему не нравился кто-то из его пленников или гостей, он бросал их в стойла… пока Геркулес не положил конец этой традиции. Мы доберемся до него через пару глав.

Со временем Кирена устала от дикого севера и вернулась к себе на африканское побережье. Там ее ждал Аполлон, стоя на холме, куда они впервые приземлились на колеснице много лет назад.

Бог улыбался, но его золотые глаза были печальны и холодны.

– Хорошо провела время во Фракии?

– Э-эм, слушай, Аполлон…

Бог вскинул руки:

– Ты не обязана объясняться. Я не уделял тебе достаточно времени. Я забрал тебя из родных земель и оставил одну. Ты ни в чем не виновата. Но, боюсь, наше время подошло к концу, Кирена.

– Я понимаю. – Кирена почувствовала облегчение. У нее было три сына-полубога от двух разных богов. Она добилась за свою жизнь того, о чем большинство и не мечтает, и уж точно превзошла практически всех женщин своего времени. Она была совсем не против покоя и тишины.

– Где ты хочешь жить? – спросил Аполлон. – В Фессалии или здесь?

Кирена обвела взглядом холмы с пятнами миртов и олеандров, зеленые долины, белые пляжи и мерцающее голубое море. Греческие колонисты в городе, носящем ее имя, были заняты возведением новых храмов другим богам.

– Я принадлежу этой земле, – сказала она.

Аполлон кивнул.

– В таком случае у меня есть для тебя еще один подарок. Арес был не прав: корни человека там, где он захочет их пустить. Я навеки свяжу тебя с этой землей. Твой дух всегда будет здесь.

Кирену не очень вдохновила часть про «навеки свяжу», но Аполлон уже махнул рукой, и дело было сделано. По телу Кирены пронеслась теплая волна. Зрение сфокусировалось, точно кто-то наконец надел ей на нос очки с правильными диоптриями. Внезапно весь мир стал виден намного четче. Она могла различить парящих в небе духов ветра, танцующих между деревьями дриад, что порождали калейдоскоп из пятен зеленого света и теней. Аромат диких цветов стал слаще. Земля под ногами казалась тверже. Бурление рек сменил хор чистых красивых голосов.

– Что ты сделал? – в восхищении и ужасе спросила Кирена.

Аполлон поцеловал ее в лоб.

– Я превратил тебя в наяду. Твоим прадедом был Океан, твоим дедом – речной бог. Ты всегда была частично созданием водной стихии. Теперь же твое существо связано с реками этой долины. Ты проживешь намного дольше любого смертного, будешь наслаждаться покоем и здоровьем. Пока эта долина будет процветать, будешь процветать и ты. Прощай, Кирена. И спасибо за воспоминания.

Не уверен, что