Светлолесье - Анастасия Родзевич

– Драург? Червенцы?

В лесу явно что-то происходило, потому что до нас доносились обрывки слов, шелест и позвякивание.

– Кто бы это ни был, нам лучше поскорее уйти.

Альдан велел мне не отставать и устремился в чащу. Какое-то время мы двигались в полумраке, успешно избегая встреч с другими обитателями леса. Альдан был хорошим проводником и превосходно разбирался во всех тропах. Дважды я замечала в зарослях какие-то смутные тени, и оттого, что травник сразу же делал поворот, стало казаться, будто и он видит их.

Мы поднялись на холм, когда до места, обозначаемого лунным сиянием, оставалось совсем немного. Но едва спустились, как свет начал таять и наползли клубы тумана. Я поежилась и, переступая с ноги на ногу, удостоверилась, что белесая дымка не исчезает.

Вдруг Альдан резко потянул меня вниз. Рядом раздались шаги, приглушенный смех и звуки поцелуев.

– Куда-то не туда нас завел поиск, – в негодовании прошептала я.

Но Альдан отчего-то развеселился.

– Ты боишься влюбленных почти так же, как червенцев? – спросил он с приглушенным смешком.

– Мы теряем время!

Мы с травником медленно отошли в сторону, и вскоре все звуки стихли.

Волчий след мигнул совсем в другом месте.

– Поиск усложняется, – предположил Альдан, поддевая носком сапога землю. – Хм… Погоди-ка…

Травник покопался за пазухой и достал крошечный мешок. Запустив туда руку, он извлек пригоршню золотистого порошка, который медленно мерцал и переливался, отбрасывая легкие блики на его склонившееся лицо.

– Это золотая пыль, – опередил меня своим ответом Дан. – Я сам ее создал.

Он резко подкинул пыль в воздух, и она, вопреки ожиданию, не исчезла, а зависла в воздухе, в локте от земли, освещая таинственным блеском мох и корни деревьев. Я охнула, забыв испугаться.

– Какая красота! Так не бывает…

– Ну, – травник почесал запястье, – мне удалось раздобыть асканийские цветы, а они светятся ночью. Взял за основу споры Летучего гриба.

– Ты потрясающий, – благоговея, прошептала я.

– У меня был хорошие учителя, – сказал Альдан, отводя глаза.

Туман продолжал уплотняться возле нас, и только мерцание пыли помогало различать впереди травника.

– Так, давай руку. Не бойся, – добавил он с тревогой. – Тут начинается болото. Иди за мной след в след.

Ладонь оказалась теплой. Травник вел, я думала о живом огне рядом, и темнота отступала.

Наконец мы выбрались на лесную прогалину, и я осмотрелась. Когда-то здесь был колодец, но теперь остались лишь заросшие травой трухлявые бревна.

Лунный свет истончился, но и туман отступил. Я увидела прогалину, густо поросшую папоротниками. Цветок был здесь! И ровно такой, каким его описывали в сказках: маленький, трепещущий от неосязаемого ветра, налитый алыми и пурпурными соками. Вокруг него носилось множество светлячков, и когда мои глаза привыкли к необычному свету…

– Да чтоб мне провалиться! – воскликнула я.

Мы с Альданом были здесь не одни, под ракитой на противоположном конце поляны притаился кто-то еще. Меж ветвей проступали черты угловатого лица; чащоба волос с коркой из засохшей глины; синевато-зеленая кожа… И руки – слишком длинные для человека.

– Чудь! – потрясенно воскликнула я.

– Ты тоже видишь? – взволнованно отозвался Альдан.

– А то!

Это было самое невероятное создание из всех, что мне довелось встречать, даже непонятно было, какого оно роду, мужского или женского. Над чудью трепетал вихрь из светлячков, ночных бабочек и жужелиц, а внизу копошились крупные рогатые жуки и сколопендры. Приглядевшись, я обнаружила, что сиденьем для существа служил поросший мхом валун, а подпоркой под спину – само ракитное дерево. Существо впилось в меня своим потусторонним взглядом. То был свет двух гнилушек, заманивающих в болотную даль. Живые так смотреть не могли.

– Кто явился сюда незваным? – трескуче вопросила чудь.

– Колдунья, – прошептала я, а потом, опомнившись, заговорила: – И я явилась за цветком папоротника!

Чудь рассмеялась так сильно, что кривой рот заходил ходуном.

– Надо же, еще одна. Такая же наглая, такая же дерзкая. Ну, иди! Вытяну и твою силу до донышка. Сла-а-адко…

Длинные руки чуди стали еще длиннее и потянулись через всю поляну.

– Мир тебе, лесная госпожа, – громко сказал Альдан и поклонился. – Прости, что явились незваными. Меня зовут Альдан.

Руки зависли над поляной. Лесная госпожа перевела взгляд на травника, и мне показалось, что в глубине ее темных, почти черных глаз что-то шевельнулось.

– Ты не такой, как они, – проскрипела чудь. – Ты знаешь, как говорить.

– Кто еще был здесь? – спросила я. – Кто-то тоже приходил сюда за цветком этой ночью?

– А я так давно ни с кем не говорила, – бормотала, не сводя глаз с Альдана, чудь. – Мои маленькие слуги шепчут, что ты добр и ладишь с травами. Но не с лесом. Жа-а-алко. Лес когда-то давно принадлежал мне. Теперь же я довольствуюсь лишь этой прогалиной. Дважды в год, в ночь летнего и зимнего солнцестояния, мне достает сил появляться здесь.

– Кто еще тут был? – спросила я, но лесная госпожа обратила на меня не больше внимания, чем на своих многочисленных слуг. Теперь она смотрела, не отрываясь, только на Альдана. А тот был уже взволнован так, что на щеках проступили алые пятна.

– Совсем скоро я покину Срединный мир вслед за своими сородичами, – продолжала чудь. – И тогда лес затянет скверна…

– Под нами Чудова Рать? – спросил Альдан.

Синеватые руки, все еще протянутые над поляной, угрожающе дернулись.

– Колдуны. Это все колдуны! – сверкая глазами, сказала лесная госпожа. – Они впустили в наш мир то, чего не должно. И земля заболела. Все отравлено. Только мой колодец во всем лесу еще не тронут гибельной скверной. Я очень старый дух. Это нелегко-о-о…

Казалось, чудь с трудом выталкивала слова из деревянного горла. Временами я путала ее голос с шумом раскачивающихся в вышине ветвей, и оттого смысл сказанного поначалу ускользал от меня.

Но не от Альдана.

– Как нам помочь земле?

– Чудову Рать никому не одолеть, – пробормотало существо. – Только ее воевода сможет с ней справиться, только его они послушают…

– Лесная госпожа, поведай, не откажи. – Альдан еще раз поклонился.

Чудь замерла, по-иному, с какой-то горечью и пониманием взглянула на травника и сказала:

– Воевода ее не живой и не мертвый, и потому все в Срединном мире его отторгает. Нечистая тварь иногда притаскивает сюда чародеев, выжигает их нутро до последней косточки, высасывает силу до донышка. Сла-а-адко…

– Драург, – сказала я.

– Есть ли способ совладать с ним? – спросил Альдан, и его тут же вновь настиг пронзительный взгляд странных глаз.

– А сумеешь ли? – Старуха склонила голову набок, и гнилушки в глазницах засветились ярче. – Погибель его хорошо спрятана. Где-то к Изнанке пришита, скрыта ото всех…

– К