Ожерелье королевы - Александр Дюма

Г-н Босир выскочил первым и поддержал его превосходительство под руку.

Человек, который так торопился встретить португальцев, был г-н Бемер собственной персоной; он услыхал, что у дома остановилась карета, выглянул в окно, услышал слово «посланник» и счел нужным поспешить, дабы не вынудить его превосходительство ждать.

Пока дон Мануэл поднимался по лестнице, ювелир рассыпался в извинениях.

Г-н Босир заметил, что за спиной у них старая, но весьма крепкая и статная служанка закрывает засовы и замки, коими в изобилии была снабжена дверь.

Г-н Бемер, видя, что г-н Босир с некоторым удивлением наблюдает за этим, пояснил:

– Простите, сударь, но наше несчастное ремесло ювелира вынуждает нас принимать кое-какие предосторожности.

Дон Мануэл сохранял полнейшую невозмутимость. Видя это, Бемер повторил ему ту же фразу, вызвавшую у Босира улыбку понимания. Но и на сей раз г-н посланник даже ухом не повел.

– Простите, господин посол… – снова начал растерявшийся Бемер.

– Сударь, его превосходительство не говорит по-французски, – пояснил Босир, – и не понимает вас. Я переведу ему ваши извинения, если только, – торопливо вставил он, – вы сами не говорите по-португальски.

– Увы, сударь, нет.

– Тогда я буду вашим переводчиком.

И Босир протарабанил несколько ломаных португальских слов, на что дон Мануэл ответил также по-португальски.

– Его превосходительство граф да Суза, посланник ее истинно верующего величества, милостиво принимает ваши извинения и поручает мне осведомиться, находится ли еще в вашем распоряжении прекрасное бриллиантовое ожерелье?

Бемер поднял глаза и взглядом смерил Босира с головы до ног. Босир вынес удар, как подобает опытному дипломату.

– Бриллиантовое ожерелье, – медленно повторил Бемер, – весьма красивое ожерелье?

– То, которое вы предложили королеве Франции и о котором слышала ее истинно верующее величество, – сообщил Босир.

– Сударь, вы – служащий господина посла? – осведомился Бемер.

– Его личный секретарь.

Дон Мануэл, с важностью вельможи расположившийся в кресле, рассматривал живописные панно, которые украшали стены достаточно неплохо обставленной комнаты, выходившей окнами на набережную.

Над еще желтоватой, взбухшей от талых вод Сеной светило солнце, и тополя уже выбросили первые нежно-зеленые побеги.

Завершив осмотр живописи, дон Мануэл перевел взгляд на пейзаж за окном.

– Сударь, – заметил Босир, – мне кажется, вы не поняли ни слова из того, что я вам сказал.

– То есть как, сударь? – спросил Бемер, несколько ошарашенный резким тоном собеседника.

– Господин ювелир, я вижу, что его превосходительство начинает испытывать раздражение.

– Извините, сударь, – объяснил залившийся краской Бемер, – но я не могу показать ожерелье без моего компаньона господина Босанжа.

– Так в чем же дело, сударь? Позовите своего компаньона.

Дон Мануэл подошел к ним и с ледяным видом, предполагавшим величественность, произнес на португальском краткую речь, во время которой Босир неоднократно почтительно кивал головой.

Завершив ее, дон Мануэл повернулся спиной к секретарю и ювелиру и вновь предался созерцанию пейзажа.

– Сударь, его превосходительство сказал, что он ждет уже целых десять минут, а он не привык ждать нигде, даже у королей.

Бемер поклонился, вцепился в сонетку звонка и принялся ее дергать.

Минуту спустя в комнату вступил г-н Босанж, компаньон г-на Бемера.

Бемер в двух словах объяснил ему ситуацию. Босанж искоса глянул на обоих португальцев и попросил у Бемера его ключ, чтобы открыть сундук.

«Похоже, порядочные люди, – подумал Босир, – принимают по отношению друг к другу те же предосторожности, что и воры».

Минут через десять г-н Босанж возвратился, держа в левой руке футляр; правая его рука скрывалась под кафтаном. Босир заметил четкие очертания двух пистолетов.

– Мы, конечно, можем делать хорошую мину, – важно произнес по-португальски дон Мануэл, – но эти торгаши, кажется, принимают нас за грабителей, а не за дипломатов.

Произнося эти слова, он внимательно следил за лицами ювелиров, чтобы не упустить ни малейшей перемены выражения, ежели те понимают по-португальски.

Однако на лицах их ничего не появилось, зато было явлено ожерелье столь дивной красоты, что, казалось, от него исходит сияние.

Футляр с ожерельем был с полным доверием вручен дону Мануэлу, который вдруг в бешенстве объявил своему секретарю:

– Сударь, передайте этим мерзавцам, что они злоупотребили правом торгашей на глупость. Они показывают мне стразы, хотя я просил бриллиантовое ожерелье. Скажите им, что я подам жалобу министру иностранных дел Франции и от имени своей королевы потребую бросить в Бастилию негодяев, осмелившихся обманывать посла Португалии.

Говоря это, он гневно швырнул футляр на конторку.

Босиру даже не потребовалось до конца переводить: хватило пантомимы.

Бемер и Босанж рассыпались в извинениях, объясняя, что во Франции обыкновенно демонстрируют копии, точные подобия бриллиантов; дескать, для честных людей этого вполне достаточно, зато для воров нет повода для искушения и соблазна.

Но г-н да Суза сделал гневный жест и на глазах обеспокоенных ювелиров направился к дверям.

– Его превосходительство велел мне объявить, – сообщил Босир, – что он возмущен тем, как люди, носящие звание ювелиров французской короны, могли отнестись к посланнику, словно к какому-то прохвосту. Его превосходительство отправляется к себе в посольство.

Г-да Бемер и Босанж переглянулись, склонились в поклоне и принялись заверять г-на посла в совершеннейшем почтении.

Г-н да Суза вышел, чуть ли не ступая им по ногам.

Крайне встревоженные ювелиры снова переглянулись и склонились едва не до земли.

Босир горделиво последовал за г-ном послом.

Старуха отперла запоры на двери.

– На улицу Жюсьен, в посольство! – крикнул Босир лакею.

– На улицу Жюсьен, в посольство! – крикнул лакей кучеру.

Бемер через дверной глазок слышал адрес.

– Дело лопнуло! – пробурчал лакей.

– Дело сделано, – ответил Босир. – Через час эти болваны будут у нас.

Карета понеслась, словно запряженная восьмеркой лошадей.

6. В посольстве

Когда компаньоны возвратились в посольство, Дюкорно спокойно обедал у себя в канцелярии.

Босир, попросив Дюкорно подняться к послу, заметил:

– Вы же понимаете, дорогой господин регистратор, такой человек, как господин да Суза, не может рассматриваться наравне с обычными послами.

– Да, я это сразу понял, – ответил регистратор.

– Его превосходительство, – продолжал Босир, – намерен занять достойное место в Париже среди богатых людей хорошего тона, и как вы сами должны понять, не может жить в этом дрянном особняке на улице Жюсьен. Так что для господина да Сузы придется подыскать личную резиденцию.