Лавровый венок для смертника - Богдан Иванович Сушинский

— Но разве не выгоднее и в самом деле превратить ее из врага в компаньонку? Почему отказываетесь от такой возможности? Для Грей, насколько я понял, это приемлемо.

— Мало ли что теперь для нее приемлемо. Но, во-первых, я и сама обладаю настолько объемной информацией, что вполне могу обойтись без нее. Во-вторых, самая интригующая часть всей этой истории связана не столько с преступлениями Шеффилда, сколько с самой Эллин Грей. С ее жуткими преступлениями, от которых никак не откупиться.

— Но пока она — ваша компаньонка и контролирует информацию, ни один из фактов ее зверства, ни одно из цепи организованных ею убийств в истинном их виде до публики не дойдет.

— Вот он — голос разума! — умиленно развела руками Валерия. — Ведь самое потрясающее во всей этой криминальной хронике — не приговор и даже не побег Шеффилда из тюрьмы «Рейдер-Форт», а именно участие в ней самой леди Эллин Грей.

— Постойте, постойте… Побег? Какой побег?

— Невероятный. Как и все, что происходит в казематах «Рейдер-Форта».

Вольф оцепенело смотрел на оголенные ноги сидящей рядом женщины, словно у него не хватало мужества оторвать от них взгляд и встретиться со взглядом искусительницы.

— О чем вы, леди Удайт? Шеффилд казнен. Палач сжег его на электрическом стуле.

— Сжег, да только не Шеффилда. Улавливаете разницу?

— Вы рискованно шутите.

— Сами сказали, что подражаю мисс Грей.

— Но если не Шеффилда, — подхватился Вольф, — кого же тогда?

— Я почти с точностью могу назвать имя этого несчастного, гибель которого сама по себе станет сенсацией не только для журналистов Фриленда, но и всей Америки, Европы…

— И кто же этот «счастливчик»?

— Извините, Вольф, но эту самую скандальную тайну выдать вам я пока что не решусь.

— Даже если клятвенно заверю, что буду молчать?

— Молчать в вашем положении — самое разумное. Но, может быть, именно в целях вашей же безопасности вам лучше не знать, кто и благодаря чьим усилиям в действительности погиб на электрическом стуле в «Рейдер-Форте». Слишком уж высокие чины замешаны в этой драме.

— Но в таком случае еще более опасно отправлять на скамью подсудимых вашу главную соперницу, Эллин Грей. Такой оплошности вам не простят.

— Скорее всего, меня тоже попытаются убрать. Хотя сделать это будет непросто. И потом, за Грей ведь никто не стоит. Абсолютно никто. Наоборот, она сама на вершине этой случайно сформировавшейся, ничем, кроме ножек самой Грей, не скрепленной пирамиды.

— Это действительно так? На вершине — только она?!

— Можете не сомневаться. Поэтому все будет зависеть от того, как наносить удар и кто окажется на скамье подсудимых вместе с ней. Да я и не намерена так уж сразу предавать ее правосудию. Она еще может поработать на нас с вами. Я вновь сказала «на нас с вами», лейтенант Вольф. При этом мы ничем не рискуем. Лично вы ни в чем не замешаны. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы вы и впредь оставались незапятнанным, как святой евангелист Лука.

— Что же от меня требуется?

— Не трусить и не предавать.

— Всего лишь?

— Когда мне понадобится убрать Грей более решительным способом, я сумею найти человека, способного взять это на себя. Разве что сами захотите расправиться со сволочью, так безбожно прошедшейся по карьере, по всей вашей жизни. Только тогда я не стану возражать.

* * *

Усевшись на краешек постели, Вольф тоже закурил и некоторое время они, все еще совершенно голые, сидели друг против друга, словно несостоявшиеся любовники.

— Где сейчас Шеффилд?

— Скорее всего, убит.

— Кем?

— Кем же еще? Грей, естественно.

— Постойте, постойте, только что вы утверждали, что именно Грей спасла его от электрического стула.

— Но не для того же, чтобы со временем он достался первому попавшемуся полицейскому патрулю и чтобы вся эта авантюра стала достоянием судебных протоколов.

— Тогда в чем смысл?

— Вы провоцируете меня на слишком долгий и слишком нервный разговор, лейтенант Вольф. Разгадать секрет этого убийства — все равно, что предсказать развязку лихо закрученного детектива. После чего дальнейший просмотр его становится занудным времяубиением. Куда вам торопиться, Вольф? Довольствуйтесь самой раскруткой сюжета. Как все остальные.

«Так вот на какую сногсшибательную информацию намекала Грей, когда уверяла, что поможет расследованию событий, связанных с гибелью полковника Согреда. Взяв под контроль не только освобождение и убийство Шеффилда, но и весь процесс следствия, она, таким образом, действительно стала бы обладательницей умопомрачительных фактов. Из которых можно лепить все, что угодно: от полицейских протоколов — до детективного романа. И среди героев которых так или иначе оказался бы ты. А посему важно, чтобы эта часть информации находилась уже под твоим контролем».

Неожиданно оживший телефон заставил встрепенуться их обоих.

— Вот видите, — возрадовалась ему Удайт, — а вам сразу же подавай развязку. — В нашем деле не торопятся, бывший капитан Вольф.

— Возможно, это возмутившийся майор Коллин.

— Что было бы слишком банально. Думаю, сейчас мы услышим нечто более интересное, нежели болезненное постанывание сексуально падшего в объятиях своей квартирантки полумертвеца.

19

Из потока сексуального бреда Эллин вырвала телефонная трель. Звонивший оказался настойчивым, и Грей не сомневалась, что это пробивается к ней по междугородке кинорежиссер Стоун или редактор «Фриленд ньюс».

На ходу промакиваясь огромным полотенцем и оставляя после себя мокрые следы на паркете и лестнице, Грей поднялась на второй этаж и сняла трубку.

— Мне нужна мисс Грей, — довольно решительно потребовал резкий повелительный голос.

— В качестве кого, позвольте поинтересоваться? — забросив один конец полотенца за спину, другим Эллин промокала низ живота, с тоской ощущая, что ни душ, ни звонок, ни даже переход по влажной прохладной лестнице так и не успокоили ее.

— Пока что в качестве автора.

— Автора чего? Если уж вы низводите мою роль до столь презренного качества.

— Ага, значит, это вы и есть мисс Грей, — еще более воинственно изобличил ее собеседник. — Опасался, что перехватить вас будет крайне сложно.

— И кто же вы?

— Заместитель главного редактора журнала «Западное побережье» Ричард Фаэрс.

— Я должна вскрикнуть от удивления и восторга?

— Некоторые, заслышав мой звонок, уписиваются, пардон, от радости.

— Можете считать, что уже стою посреди огромной лужи. Что дальше?

— Моя агентура донесла, что Том Шеффилд казнен. Вам, как адвокату, наверняка известны подробности. Но, прежде всего… он что, действительно казнен?

— Я, конечно, могла бы выгодно продать вам эту сногсшибательную новость, мистер Фаэрс, если бы не одна деталь: еще вчера, причем именно из моих уст, ее разнесли по Фриленду, по крайней мере, две газеты.

— Хри-сто-фор Колумб! Вот что значит