АнтиМетро, Буэнос-Айрес - Андрей Бондаренко

– Может, стоит вас проводить? – предложил Артём.

– Не стоит.

– Но, ведь, темно…

– Ерунда! Я, всё равно, слепая. Но – в определённых ситуациях – вижу лучше всех зрячих, даже вместе взятых…. Ладно, ребятки, не скучайте. Разговоры разговаривайте…. Адиос!

Старушка, шагая на удивление бодро и уверенно, растворилась в ночной угольной черноте. Некоторое время ещё был слышен размеренный «стук» – от соприкосновения кончика белой трости с каменистой почвой Зоны. Но вскоре и он затих. Над ночным лагерем повисла загадочная и чуткая тишина, нарушаемая только бодрым и беспокойным шёпотом ручья, упрямо рассказывающего – окружающему его миру – свои бесконечные истории – на звонком, никому не известном языке…

Примерно через полторы-две минуты Никоненко, неуверенно хмыкнув, предложил:

– Может, друзья, накатим ещё по рюмашке? То есть, по стаканчику? Типа – чтобы шашлык лучше переваривался в желудках?

– Накатим, – покладисто согласилась Таня. – Почему бы и нет? Мне, естественно, накапайте вкусной текилы…. Спасибо большое! Ну, бойцы, все готовы? Предлагаю выпить – за полную откровенность между боевыми товарищами! А всякие скрытные тихушники пусть следуют – никуда не сворачивая – в жирную конскую задницу…. Вздрогнули?

– Вздрогнули! – поддержал жену Артём. – Очень актуальный и своевременный тост…

Ставя на каменную плиту пустой пластиковый стаканчик, Лёха брезгливо поморщился и, нахмурившись, заявил:

– Ты, Татьяна Сергеевна, безусловно, права! Как, впрочем, и всегда…. Эта хвалёная виноградная граппа – пойло страшное и гадкое, сплошные сивушные масла, смертельно-опасные для здоровья. Такой подозрительный напиток надо – в обязательном порядке – пару-тройку раз пропускать через активированный уголь…. А тост про скрытых тихушников – это, значит, увесистый камушек в мой огород?

– В твой, конечно же, Лёшенька, мил-дружок. В чьей же ещё? Сеньора Мартина Сервантес, глава могущественного «Эскадрона смерти», упорно и настойчиво искала возможность – переговорить с тобой, Никон, один на один. Искала или нет? Что ты молчишь, рожа бесстыжая, стыдливо пряча наглые глаза? Изображаешь из себя пугливую и непорочную гимназистку? Прости, но, мать твою, не верю! Причём, ни на йоту…. Ну, о чём вы толковали – по дороге в Талар – с вредной сеньорой Сервантес? А в самом шпионском городке? Хочешь, чтобы мы тебя, потенциального перебежчика, оглушили, связали, а потом – по законам сурового военного времени – допросили с пристрастием? У меня и дельные пассатижи имеются при себе. Ими, знаешь ли, очень даже сподручно – ногти вырывать. Можно – с пальцев рук, можно – с нежных ножных пальчиков…

– Тёмный! – взмолился Никоненко, оборачиваясь к Артёму. – Чего она на меня наезжает, а?

– Ни «она», а Татьяна Сергеевна Белова! – въедливо уточнила Таня. – Между прочим, твой давний боевой товарищ, и, более того, супруга твоего многолетнего командира. Нехорошо это, морда курносая, скрывать от соратников важную информацию, могущую пролить свет на…, на ближайшие сложности и неприятности…

– Татьяна Сергеевна полностью права! – хмуро подтвердил Артём, а его вредный внутренний голос не преминул отметиться очередным нелицеприятным умозаключением: – «Вот, братец, что значит – генеральская голубая кровь! Учись у собственной супруги, как надо разговаривать с подчинёнными. Блеск и полный отпад! Никакой слюнявой и пространной лирики, всё сугубо по делу…. Как же сейчас наша Танюша похожа на своего любимого дядюшку, Виталия свет Павловича! Может, братец, тебе стоит задуматься о спокойной гражданской карьере? Лёха Никоненко станет успешным и знатным аргентинским скотоводом, ты же вернёшься к неблагодарному писательскому труду. Мара Сервантес – в своё время – возглавит «Эскадрон смерти». А Татьяна Сергеевна займёт высокую генеральскую должность в российском ГРУ…. Чем не козырный вариант? Как говорится: – «Дорогу – воинствующим и бесстрашным амазонкам!». Пусть обряжаются в длиннополые тёмные плащи и прячут за широкие голенища ботфортов остро-отточенные кинжалы, коль, им так хочется. А мы, что называется, и пешком постоим. Мирный и спокойный труд, а по выходным – рыбалка и банька в компании верных штатских друзей…. Ладно, ладно, не сердись. Это же я просто – шучу так. Не обижайся, ради Святой и непорочной Мадонны…».

Лёха резко поднялся на ноги, закурил очередную мятую сигарету, нервно обошёл несколько раз вокруг костра и, остановившись, принялся исповедоваться:

– С одной стороны, обидно, когда тебя – абсолютно незаслуженно, практически на ровном месте – подозревают и обвиняют чёрт знает в чём. С другой же стороны, и ваша обеспокоенность, уважаемые сослуживцы, мне полностью понятна…. Сегодняшняя ситуация, действительно, является откровенно-мутной и ужасно-запутанной. Какая-то насквозь непонятная аномальная Зона, дурацкий ручей, всё дно которого усыпано крупными золотыми самородками, легендарная подземная страна древних кечуа, через которую можно добраться до тайных катакомб генерала Хуана Перрона. Бред, конечно, если старательно вдуматься…. Но Мару-то мою надо спасать? Надо или нет, я вас, подозрительных и недоверчивых, спрашиваю?! То-то же…. Как я понял, хотите знать, о чём мы разговаривали с уважаемой доньей Мартиной? Пожалуйста, от друзей секретов не имею. Наоборот, попробую, как и предписывают соответствующие профильные инструкции, разбить данную беседу на составные смысловые блоки-разделы…. Во-первых, достопочтимая сеньора прочла мне развёрнутую и подробную лекцию, посвящённую особенностям психологии аргентинских девушек и женщин. Мол, чего они ожидают от семейной жизни, что ценят в мужчинах, как надо с ними обращаться-общаться, чего – при совместной жизни с аргентинкой – никогда нельзя себе позволять. Ну, и так далее…. Во-вторых, мне была предоставлена наиподробнейшая информация об обожаемой внучке, то есть, о Марии Сервантес младшей. Детские беззаботные годы, противоречивый подростковый возраст, наивная юность и постепенное взросление, основные вехи успешной профессиональной карьеры, особенности характера и темперамента. То бишь, любящая бабуля вломила любимую внучку – как добрый вечер, не пропустив ни единой подробности-детали. Повторяю, ни единой…. В-третьих, я узнал целую кучу интересного и познавательного – относительно знаменитых скотоводческих асьенд Сервантесов. Многие десятки тысяч гектар вечнозелёных выпасов и заливных лугов. Бессчетное количество мясных породистых бычков, молочных удоистых коров, пуховых коз, разнообразных овец, баранов и гуанако. Апельсиновые, алычовые и сливовые рощи, яблоневые, вишнёвые и грушевые сады. Молодые виноградники и – при них – парочка крупных виноделен. Растениеводческая научная станция и отличная пчелиная пасека. Четыре большущих загородных дома, три из которых давно требуют серьёзного ремонта. Ну, и много чего другого, менее глобального…. Короче говоря, всё это добро уже лет восемь-девять, как находится без жёсткого мужского пригляда. Так, вот, получилось. Следовательно, на меня возлагаются определённые надежды. Мол, должен со всем этим досконально разобраться. То бишь, наладить-выстроить устойчивый процесс и всё такое прочее…. Типа – только ради этого меня и берут в знаменитую семью, чтобы отважные женщины не отвлекались – от важных и секретных государственных дел – на всякую повседневную ерунду…, – небрежно отбросив окурок в сторону, Никоненко уселся на свободный валун-стул и впал в глубокую задумчивость.