Вечный мент или Светоч справедливости - Андрей Егоров

– На крыше? – Удивился я.

– В аду, дорогой мой Убийца Светоча. В самом пекле! Знаешь поговорку? Если ты не будешь каждое воскресенье посещать ад, то после смерти окажется в церкви, – бес мелко захихикал, и козлиная бороденка затряслась, солидарно выражая веселье. – Только представь себе этот ужас? Слушать псалмы и проповеди целую вечность. Вот уж наказание из наказаний.

– Все лучше, чем жариться на сковородке, – возразил я.

4

Ад

Город с крыши выглядел ничуть не лучше, чем из окна какого-нибудь местного вахтера – разве что перспектива шире. Мертвая стройка, – торчащие беспорядочно из бетона металлические стержни, провалы окон, ржавая трубы, – объект постапокалипсического урбанизма. Так заброшенные дома и заводские постройки называл Владик. За отличное владение русским языком я его уважал, за постоянное желание выпендриться недолюбливал. Низкие деревца в осенней листве желтели за недостроем. Шумел снующими автомобилями проспект. Над асфальтовым полотном яркими квадратами вгрызались в серый пейзаж рекламные щиты. А за проспектом висела пелена утреннего тумана. Легкого, словно перистые облака или переживания ребенка. Сквозь бледные разводы тумана проглядывали все те же унылые коробки промышленной зоны.

– Замечательный вид, – Кухериал почмокал губами.

– Бывает и хуже, – откликнулся я.

– На-ка вот, – бес сделал пасс и в пальцах его возник крохотный амулет на тонкой серебристой ните. Я успел привыкнуть к магии, так что ничуть не удивился. – Тебе, – сказал бес, – подарок, надень.

– За какие заслуги? И что это, вообще, такое? – поинтересовался я с подозрением. Кулон в форме глаза, подброшенный мне искусителем, оставил самые неприятные воспоминания. Не хотелось снова погрузиться в кошмар галлюцинаций.

– Нужная вещь. Позволит тебе проходить через огненные врата. Как я и обещал.

– Мы что, действительно, в ад собираемся?

– Уверен, тебе там понравится. Ад – это… – Кухериал мечтательно вздохнул, – ад – это такое место, откуда никогда не хочется уходить, где ты чувствуешь, что в тебя вливается сила, место, где тебе хорошо. В аду восхитительная атмосфера. Ад – это… – Он никак не мог подобрать нужного слова. – Ад – это моя Родина! – выдохнул Кухериал. – В общем, ты сам все увидишь. Давай-ка, надевай амулет.

Я поднес подарок к глазам. Перевернутая звезда, поблескивающая красными искорками. Доверия предмет не внушал. Скорее наоборот. От него исходила нехорошая, тревожная энергетика. Да и свидание с родиной Кухериала не предвещало ничего хорошего. Что бы там не говорил бес, а любой человек, которому предстоит оказаться в аду, – пусть даже при жизни, – будет испытывать волнение. Бес нетерпеливо притопнул – мол, давай скорее, время не ждет. Я продел голову в серебряное кольцо цепочки, и опустил звезду под рубашку. Нить тут же зашевелилась, растягиваясь. Амулет оказался на солнечном сплетении и впился в кожу. От неожиданной боли я вскрикнул.

– Эй, что еще за фокусы?!

– Успокойся, Васисуалий, – Кухериал подмигнул. – Все в полном порядке.

– А если я захочу его снять?

– Это же адский амулет, их не снимают. Рассматривай его, как… как симпатичную татуировку или родинку в форме перевернутой звезды. Теперь амулет – часть тебя. Подумай лучше о том, какие преимущества он дает.

– Мне это не нравится, – прорычал я. – Ты должен был меня предупредить.

– До чего же неблагодарный человек мне попался. Гляди.

Я и не заметил, как в руках у беса возникла бензиновая зажигалка и баллончик.

– Керосин! – удовлетворил он мой интерес. – Будем тебя поджаривать!

– Охренел?! – успел крикнуть я. Бес щелкнул зажигалкой, и струя пламени обожгла мое лицо. Внутренне при этом я весь похолодел, зажмурился и отшатнулся. Едва не сверзился с крыши, но Кухериал успел схватить меня за плечо.

– Глаза открывай, – скомандовал он. – Я же говорю, все в порядке.

После коротких колебаний я подчинился. Разлепил глаза и обомлел. Вокруг бушевало яркое пламя. Сквозь терракотовое марево с трудом различался проклятый бес с керосиновым баллончиком в вытянутой руке. Затем «благодетель» отвел струю пламени в сторону.

– Как ощущения?

Я молча ощупывал голову. Волосы ничуть не пострадали. Я порадовался, что не стану близнецом Фредди Крюгера.

– Я теперь огнеупорный?

– Точно. И это лишь первый из даров ада.

– А второй?

– За вторым надо ехать в татуировочный салон. Тут недалеко.

– Татуировку делать? – Спросил я с неудовольствием. Мне не нравились отметины, по которым можно идентифицировать тело. Примета плохая. И потом – одна, на солнечном сплетении, уже имелась, оставленная кулоном в виде перевернутой звезды.

– Один знакомый колдун сделает тебе совсем небольшу татуировочку на плече, чтобы ты мог понимать наш язык, – ответил Кухериал. – Я имею в виду язык адских пределов.

– А какой язык принят в аду?

– Сложный. Благородная латынь с заимствованиями из арамейского, иврита, греческого, русского, ну и так далее… Практически, из всех языков христианского мира. Короче говоря, сделаем тебе татуировку, и будешь все понимать. Ну и сам говорить сможешь. Хотя, смертным в аду лучше помалкивать. Можно ляпнуть что-нибудь не то, и лишиться языка. А то и жизни…

Татуировочный салон располагался в полуподвале. Над железной дверью имелась гордая вывеска: «Мастерская татуажа». Колдун открыл на стук. Выглядел кольщик, как заправский байкер. Выяснилось, что он предупрежден о моем визите, я даже рта раскрыть не успел, он заговорил первым:

– Ты, что ли, Васисуалий будешь?

– Не Васисуалий, а Василий, – поправил я.

– Ну, проходи, Вася, скидыва й пиджак, рубаху, в кресло падай. Бабло принес?

– Бабло? – переспросил я.

Колдун скривился, с хрустом почесал небритую щеку.

– Я, вообще-то, бесплатно не работаю.

– Дай ему денег, – распорядился Кухериал, – а то какой-нибудь вензель не дорисует, и будешь в аду глухонемым. Здесь все равно не проверишь, правильно он все изобразил или нет.

– Сколько?

– Такая картинка, как твоя, на три штуки баксов потянет. Это я тебе со скидкой колоть буду.

– Не торгуйся, – вмешался бес. – Заплати. Пусть подавится, сволочь лохматая.

– Деньги будут, – пообещал я.

– Сегодня деньги – завтра стулья, – колдун-байкер повел широкими плечами. – Приходи, когда вся сумма будет на руках.

– Я позвоню, скоро подвезут.

– Звони.

Я набрал телефон Владика, попросил срочно доставить три тысячи долларов в татуировочный салон – иногда он оказывал услуги курьера. Разумеется, небезвозмездно. Владик примчался на такси через полчаса, получил за работу сто баксов и, довольный легким заработком, отвалил. Перед уходом поинтересовался, на каком месте я хочу сделать татуировку, и какую выбрал? Я сказал, что подумываю о Джоконде Да Винчи на левом полупопии. И что, если у него еще есть вопросы, то мы можем и ему наколоть что-нибудь эдакое на правом. После этого предложения Владик ретировался со стремительностью беглеца от закона. Он знал – порой сложно понять, шучу я или нет.