Пепел короля, проклятого звездами - Карисса Бродбент

Вампиры не убивали из практических соображений. Они убивали ради забавы или возмездия, делая из убийства зрелище и нагоняя страх на зрителей.

Такое не сделаешь в подземном застенке. Убийство в каком-нибудь коридоре, где редко ходят, не принесет желаемого результата.

Где ты?

Я бросилась вверх по лестнице. Ноги жгло от быстрого бега.

Мысли постоянно возвращались к Винсенту и ришанским крыльям, прибитым к стенам Сивринажа.

Если находился отчаянный безумец, решивший пойти против него, Винсент обязательно вешал отступника перед замком. Так повторялось из раза в раз.

Где ты?

Я поднималась все выше.

Я знала, где сейчас Райн. Я молила богов, чтобы моя догадка подтвердилась, и цеплялась за нее с отчаянием и надеждой.

Одолев последнюю лестницу, я оказалась на верхнем этаже замка и распахнула тяжелую дверь. В лицо ударила струя жаркого сухого воздуха, откинув мои волосы назад.

На верхнем этаже находился один из бальных залов. Одна стена целиком состояла из окон; средние выходили на балкон. За окнами темнело ночное небо, край которого уже начинал розоветь. Но пока на небе ярко сияла луна и звезды, их свет отражался на черном мраморном полу, отполированном до зеркального блеска.

До чего же красиво! Хрупкое мгновение нетронутой красоты, когда знаешь, что через миг стекла превратятся в осколки.

Все, кто был в зале, находились спиной ко мне.

А за окнами, на балконе, я увидела фигуру, которую сразу узнала, невзирая на расстояние. Даже не фигуру, а силуэт.

Время потекло медленно.

Ночной огонь, окружавший меня, разрастался.

Ришанские солдаты повернулись на звук открывшейся двери и увидели меня.

Я обеими руками сжала эфес Отнимающего сердца. Ладони жгло, но жжение меня только подзадоривало и добавляло сил.

«Теперь ты понимаешь, – произнес Винсент с оттенком гордости и грусти. – Сила, как и власть, жжет. Она требует жертв. Змейка, ты хочешь изменить этот мир? Взбирайся по решеткам, пока не окажешься так высоко, где тебя никто не поймает. Я как-то говорил тебе об этом. Я знаю, потому что сам так поступал, дочь моя. Я знаю».

Мой взгляд остановился на Райне, прикованном цепями.

Когда ришанские солдаты устремились ко мне, я была готова к сражению.

Глава сорок вторая

Орайя

Я всегда была хорошим бойцом. Но сегодня сражалась без малейших усилий, словно эта способность была такой же врожденной, как дыхание. Мне не требовалось думать над каждым ударом. Я не выстраивала стратегию и не искала способов как-то компенсировать свою телесную слабость.

Я была наследницей Дома Ночи и дочерью Винсента – короля ночерожденных, и оба этих обстоятельства обусловливали мою силу.

Отнимающий Сердца оказался просто фантастическим оружием. Он рассекал тела и вскрывал грудные клетки, словно те состояли из песка. Теперь я понимала, почему Винсент охотно пожертвовал бы душой, чтобы обрести такую силу, и почему Септимус разорвал бы в клочья все Обитры, только бы превзойти его.

Я была опьянена этой силой.

Не помню, как убивала солдат. Только замечала, что мертвых тел вокруг становится больше. Крылья уничтожили барьер между землей и небом, помогая двигаться быстрее, проворнее уворачиваться от ответных ударов и перемещаться туда, куда нужно. Чужая кровь заливала мне лицо, попадая в глаза и придавая окружающему миру черно-красный оттенок.

Я стремительно пробилась к открытым дверям, ведущим на балкон. Внизу лежал Сивринаж – целое море крыш и куполов цвета слоновой кости. Река Литуро, прочерчивая его, напоминала стеклянную змею.

Отнимающий Сердца оборвал жизнь очередного ришанского солдата, подскочившего ко мне.

Успел ли он нанести удар? Сомневаюсь. Я ничего не чувствовала. Если и задел меня, плевать.

Еще одного противника я почуяла спиной. Возникло ощущение, чем-то похожее на боль. Я повернулась. С его меча капала ярко-красная кровь.

– Гадина-полукровка, – только и успел прорычать солдат, павший от моего меча.

«Отлично, – похвалил меня Винсент. – Они этого заслуживают».

На меня бросился последний ришанин. До этого он возился с цепями, сковавшими Райна. Я опустила меч и полоснула ему по ноге. Он пошатнулся и с воем рухнул на пол.

Но я не позволила ему упасть. Подхватила и, не обращая внимания на боль в мышцах, прижала к стене.

На этом солдате враги Райна не заканчивались, но здесь он был последним. Только я не считала сражение законченным. Я была ненасытна и зла.

– Симон, – прорычала я. – Септимус. Где они?

Солдат плюнул в меня и даже попытался замахнуться, при этом ударившись обо что-то. Я даже не взглянула на это.

Ладно. Не хочешь говорить, не надо. Да и вряд простой солдат мог знать столь важные сведения.

Я проткнула ему грудь и сбросила с балкона.

Может, я перебила не всех? Я обернулась, готовая убивать дальше, но не услышала ни воинственных кличей, ни стонов боли, ни лязга стали. Только бешеное биение собственного сердца.

И…

– Ну и явление, принцесса.

Его голос звучал глухо и хрипло.

Я сморгнула красную пелену с глаз. Кровожадный азарт куда-то пропал, а когда я увидела Райна, меня вдруг прошиб озноб.

Райна заковали в серебряные цепи, прикрепленные к стене. К той же стене прибили его расправленные крылья. Кровь покрывала его красивые перья. Кровь покрывала его лицо и мятый, изодранный камзол. Растрепанные волосы липли к лицу.

Он отбивался, как демон. Я это видела по его облику. Сражался, превозмогая отравление дурманом.

Этот облик больно ударил по мне. Взглянув на Райна, я вдруг ощутила себя слабой и беспомощной, словно не я расправилась со всеми его пленителями, словно моя рука не сжимала меч, а на пальцах не плясало пламя Ночного огня. Недавнее чувство могущества улетучилось.

Райн криво улыбнулся. Улыбка была совсем вялой.

– Неужели я выгляжу настолько плохо?

Убрав меч в ножны, я подошла к Райну. Вблизи зрелище оказалось еще плачевнее. В нескольких местах цепи протянули прямо через кожу. Я выругалась сквозь зубы.

Замысел врагов Райна был мне понятен. Они собирались сжечь его. Не на огне. На солнце, рассчитывая, что с восходом оно начнет медленно его убивать на виду у всего Сивринажа. Для вампира это самый унизительный вид смерти. По мнению Симона, Райн даже не заслуживал, чтобы его казнили. Казнили тех, кто представлял угрозу.

– Кайрис, – прохрипел Райн. – Это был Кайрис. Предатель. Ты можешь в такое поверить?

Сказав это, он засмеялся, как над веселой шуткой. Такой смех мог легко смениться истерикой.

– Прекрати! – рявкнула я.

Вдали послышались голоса. Много голосов.

Дело дрянь.

Моя атака не была бесшумной и незаметной. Сюда уже спешили, чтобы расправиться со мной и с Райном.

– Сейчас будет больно, – предупредила я.