Второе пророчество - Татьяна Устименко

— Так вы всё знали? — шокировано вскрикнула я, потрясенная хладнокровием старого лугару.

— Не просто знал, а сам организовал и спланировал операцию по твоему похищению! — подтвердил Калеб. — Пойми, мы не могли оставить тебя у себя — это означало бы неминуемое начало войны с чаладом Падших, но я ни за что не позволил бы тебе попасть в лапы твоего кровожадного дядюшки Логана. Бойся его, моя девочка, ибо он прирожденный убийца, беспринципный мерзавец и интриган, равного коему еще не рождалось в нашем мире!

Я растерянно прикусила губу:

— Но почему дед молчал, не раскрывая мне тайну моего происхождения?

— Мы ждали, — пояснил Калеб. — В пророчестве четко указан срок твоего вступления в пору зрелости, знаменуемый цветением второго розового бутона на могиле принцессы Дагмары. Но кто из нас мог заранее знать, через сколько именно лет распустится второй бутон — через пятнадцать, двадцать, тридцать? Увы, поэтому нам пришлось скрыть свою связь с твоим дедом даже от Следящих — мудрых жрецов Митры, ибо мы подозревали, что среди них завелся предатель, не желающий спасения людей и свершения третьего, самого важного пророчества!

— Вам удалось установить личность предателя? — Я крепко сжала челюсти, боясь дать волю своему гневу. — Мерзавец, он же намеренно отбирает у людей последнюю возможность выжить!

— Увы, нет! — Калеб виновато пожал сутулыми плечами. — Он оказался намного хитрее и прозорливее нас. Мы намеревались выполнить волю Наставника и пробудить спящего Изгоя, но опоздали. Когда мы спустились в недра горы, то обнаружили его пустую усыпальницу. Кто-то из Древних (а это мог быть только жрец, ибо лишь они владеют секретом доступа в подземное узилище Воина дождя) опередил нас — разбудил смертника и дал ему другое задание. Ур Наставник намеревался сделать Изгоя твоим защитником, но, похоже, предатель дал ему совсем противоположный приказ…

Услышав последние откровения Калеба, я буквально остолбенела. Итак, Изгой самовольно встал на мою сторону, поправ волю направившего его жреца, намеревавшегося превратить Изгоя в моего убийцу. Именно это объясняло все — и его столкновение с Айзеком и Стасом, и поединок с Рихардом. Несчастный, ради любви ко мне он в очередной раз стал предателем! Вместе с тем меня продолжали мучить некие смутные подозрения: возможно, Рейном руководила не только спонтанно вспыхнувшая привязанность ко мне?.. Но тогда что еще? Этого я пока не знала…

— Я хочу досконально разобраться, в чем состоит смысл третьего пророчества и какая конкретно опасность угрожает нашему миру! — ультимативно потребовала я, временно отодвигая на задний план свои личные любовные переживания.

— Увы, — повторил Калеб, уныло передернув плечами, хотя, на мой взгляд, этот бессильный жест совсем не шел старейшине могущественного народа, — табличка с третьим пророчеством Заратустры исчезла. Две хранятся здесь, в храме, а третья… — он виновато моргнул, — пропала бесследно. Именно поисками информации о ее нынешнем местоположении и занимался твой дед. Послушай, дорогая, — лугару придвинулся ко мне еще ближе и понизил голос, — ты слышала что-нибудь о библиотеке царя Ивана Грозного?

— Хм, — озадачилась я, едва сдерживая смех и совершенно некстати вспоминая разгром в офисе редакции «Тайны Урала», в моем воображении отлично увязывающийся именно с шутливым упоминанием о психическом неблагополучии вышепоименованного самодержца, — немного. В основном всяческие байки и россказни. Его библиотеку принято называть «восьмым чудом света», не включенным в знаменитый список «Семи чудес мира», в который входят висячие сады Семирамиды, Колосс Родосский и так далее… Но если честно, я никогда не верила в ее существование…

— Зря! — сердито перебил меня Калеб. — Очень зря!

Я скептично пожала плечами, неосознанно повторив его недавний жест.

— Ну посудите сами: во времена правления Ивана Грозного книги вообще являлись чрезвычайной редкостью, стоили баснословно дорого и ценились на вес золота. Иметь пять-шесть книг царь еще мог себе позволить, но целую библиотеку… — Я саркастично фыркнула. — Недопустимая роскошь даже для царя!

— На самом деле все обстояло не так, ты ошибаешься, — мягко упрекнул меня Калеб. — Спасая от уничтожения уникальную библиотеку византийских кесарей, младшая дочь деспота Фомы Софья (Зоя) Палеолог вышла замуж за великого русского князя Ивана Третьего, деда будущего царя Ивана Грозного. В условиях строжайшей тайны и под усиленной охраной Софья вывезла из Константинополя в Москву семьдесят подвод с книгами. Для того чтобы надежно защитить библиотеку, которая получила название «Либерия», а позднее — библиотека Ивана Грозного, книги сложили в каменный склеп в одном из кремлевских соборов, а на железные двери навесили пудовые замки. По свидетельству ученого монаха из Греции Максима Грека, признанного летописца московских царей, в библиотеке имелись глиняные таблички, пергаменты, древнегреческие книги, египетские папирусы и один текст, нанесенный на пластинку из чистого золота, содержащий пророчество огнепоклонника Заратустры. Если верить легендам, в «Либерии» были даже свитки на древнеарамейском языке, подписанные именем Иисуса. Сама библиотека бесследно исчезла в шестидесятых годах шестнадцатого века. Судя по отчетам «Аненербе», попавшим в руки твоего деда, немцы усиленно искали «Либерию» и… нашли!

Я некрасиво разинула рот, отказываясь верить своим ушам:

— Третье пророчество Заратустры досталось немцам?

— Точно! — подтвердил лугару. — Более того, оно находится у них и сейчас, и именно поэтому проклятые ликантропы пошли на сближение с недобитыми нацистами — они мечтают завладеть раритетом, способным подсказать путь к спасению.

— Значит, оборотням нужны я и табличка? — обобщила я.

Старейшина расплылся в довольной улыбке:

— Именно так, девочка моя! И если бы это не выглядело уж совсем неправдоподобным, я бы даже осмелился предположить, что их адский доктор Менгеле не просто стремился создать совершенных воинов, закачивая кровь матери Рейна в вены несчастных подопытных людей, но пытался воссоздать существо, способное воплотить пророчество в жизнь. Видят Творцы — ему это удалось!

— Немцы прочитали пророчество? — с досадой в голосе и обидой на весь мир спросила я.

— Несомненно!

Я чуть ли не до хруста в суставах впилась пальцами в край каменной скамьи:

— Мать Рейна принадлежала к расе лугару и попала в лаборатории «Аненербе»?

— Да, — по лицу Калеба прошла судорога муки, — она приходилась мне дочерью…

— Что? — подпрыгнула я. — Рейн — ваш внук?

Но к моему безмерному удивлению, лугару вдруг судорожно сжал костлявые кулаки и вскинул их в жесте безмерного отчаяния, глумливо грозя равнодушным небесам:

— В первом браке с дворянином-лугару моя дочь Ханна родила твоего отца — Белу. Мы — представители княжеского рода Фаркаш, являемся прямыми потомками Корвинов и поэтому несем вечное бремя ответственности за свой народ и наш город. — Резким движением он распахнул воротник моей куртки, выдергивая наружу кулон в форме Сокола, висящий у меня на шее. — Помни об этом, моя правнучка! Наш родовой знак всегда считался символом свободы и победы! Поэтому я и приложил столько сил к организации твоего спасения, поэтому я и пошел на контакт со Львом Казимировичем. И только одного я не смог предугадать — того, что возлюбленной Белы станет не чистокровная женщина-лугару, а мутантка — жуткое порождение экспериментов доктора Менгеле, да к тому же родная сестра этого выродка Логана! — Тут его запал выдохся, и Калеб рухнул обратно на скамью. — Их любовь выходила за рамки закона, они изначально и сознательно обрекли себя на смерть, но, вопреки всему, возвысились над нашей гордыней и глупостью, дав нам надежду на выживание. Сами того не ведая, они подарили нам тебя! Хотя возможно, именно в этом и состоит замысел Творцов…

— А плевать мне на этих дебильных Создателей! — мстительно сообщила я. — Какие же они Творцы, если вознамерились погубить нашу планету!

— Остерегайся богов, девочка моя, — испуганно взмолился Калеб, — они могут отомстить!

— Человека карают лишь те боги, в которых он верит! — небрежно отмахнулась я.

— Ты не веришь в Митру? — поперхнулся лугару, взирая на меня со смесью осуждения и тревоги. — Ты, воплощенное второе пророчество, носительница наших надежд и чаяний?..

— Я верю в стихийные бедствия, — криво ухмыльнулась я, — и в силу человеческого разума, а посему постараюсь совершить все возможное и невозможное, дабы предотвратить надвигающуюся катастрофу!

— Невозможно спасти всех! — заполошно замахал руками Калеб. — Спаси свой народ, умоляю тебя…

— Всех или никого! — непреклонно заявила я.