Черно-белая война - Игорь Ковальчук

– Не о чем нам говорить, пока вы не соизволите отпустить меня и моего учителя на свободу, – ответил тот с неменьшей иронией, и Мэлокайн с удивлением понял, что молодой человек весьма проницателен.

Впрочем, он уже знал, с кем имеет дело.

– Послушай, Спиногрыз, – начал он устало. – Тебя ведь так зовут, верно? Интересно, что ты здесь делаешь? Нашим велели доставить тебя к Мортимерам. Прохлопали, что ли?.. Руин рассказал мне о тебе. Послушай, к тебе этот человек не может иметь никаких претензий и лишь решает, как тебя удобнее вернуть обратно. Но я полагаю, ты не очень-то хочешь назад?

– Без учителя – нет. – Спиногрыз надулся и опустил канделябр.

– Нам надо поговорить. Можно войти?

– Ну заваливай. И вы тоже. – Он отступил в глубь комнаты.

Лоанаро с изумлением переводил взгляд со Спиногрыза на Мэлокайна и обратно. Потом медленно спросил:

– А ты уверен, что он не…

– Мой брат об этом думал, – оборвал ликвидатор, входя в комнату. – Слушай, Спиногрыз, может, хочешь пойти со мной?

– Только с учителем.

– Хм… Слушай, ты знаешь, что такое… м-м… семейная ответственность?

– Конечно, знаю. Что ты меня, за дикаря принимаешь?

– И не думаю. Ну так вот. Твой учитель сейчас находится в своей семье. Своей большой семье.

– Да ладно. С ним же обращаются как с пленным!

– Не совсем так. Рикардо провинился перед семьей, и этот вопрос будет решаться главой его рода. Понимаешь? В это нельзя вмешиваться, как нельзя вмешиваться в ссору мужа и жены…

– Отличный образ, – вполголоса одобрил Лоанаро. – Во всяком случае, я уверяю вас, юноша, что мы не поступим с вашим учителем ни на йоту суровее, чем того требует справедливость.

Надувшийся Спиногрыз переводил взгляд с Мэла на Лоанаро. Впрочем, в его взгляде не было и следа упрямства – чувствовалось, что он хотел понять.

– Что же он наделал?

– Сложно ответить, – улыбнулся Алзара. – И не хотелось бы говорить об этом до того, как будут исследованы все обстоятельства дела. Пока же Рикардо обвиняют в том, что можно назвать предательством.

Юноша вздрогнул.

– Я уверен, что учитель не мог…

– Я понимаю вас. Разумеется, мне трудно поверить, и я уверен, что даже если подтвердится обвинение, найдутся и смягчающие обстоятельства, которые все объяснят. Но не стоит торопить расследование, вы же согласны, верно? – Теперь в его голосе не было ни следа иронии.

– Само собой, – ответил Спиногрыз. – Дело надо рассмотреть тщательно, убедиться, что все верно.

– Пойдем, Спиногрыз?

– Ну… Руин обещал, что найдет мою мать.

– Если Руин обещал, он непременно выполнит. Но с ним надо поговорить. Должен же он знать хоть что-нибудь о твоем родном мире.

– Раз так, то… Идем.

– Отпускаете, Лоанаро?

– Конечно. Спасибо за помощь. Сколько вы желаете за консультацию?

– Нисколько.

– В таком случае, если не возражаете, я переведу на ваш счет столько, сколько считаю необходимым? Прошу, не отказывайтесь, иначе у меня останется неприятный осадок.

Мэлокайн развел руками и невольно улыбнулся в ответ.

– Грех был бы отказаться от помощи ближнему, которая к тому же ничего ему не стоит. Идем, Спиногрыз.

Бывшего пленника он посадил в свою машину и через три портала привел его к дому брата всего за десять минут, считая разгон и торможение. Все это время пассажир вертелся на переднем сиденье, и казалось, не уследи за ним, выскочит в окно или просочится в какую-нибудь щель. Он совершенно расплющил нос об стекло, разглядывая небоскребы, нарядных людей, автомобили и другие средства передвижения, которые встретились им по пути.

– Свихнуться можно! – воскликнул Спиногрыз. – А как они будут прятаться, если налетят «песьи уши»? Разве можно собираться такими толпами? Это опасно.

– У нас не водятся «песьи уши». Только те, что на головах у собак.

– Они опасны?

– Кто? Собаки?

– Их уши.

– Нет. Опасны только блохи, которые с них перепрыгивают. – Мэл покосился на своего спутника и убедился, что его не слушают. – В каждом мире существуют свои опасности, и потому в каждом мире люди живут по-своему. Если решишь остаться здесь, мы научим тебя всем правилам безопасности, которые здесь существуют. Вылезай.

Спиногрыз выбрался из салона автомобиля с опаской и постоянно вертел головой, глядя то в небо, то по сторонам, в заросли жасмина и сирени, пока шел к дверям дома, и только за ними успокоился, стал посматривать вокруг с любопытством. Теперь он совершенно не напоминал дикаря, потому что в метрополии Алзара его, то ли насильно, то ли еще как-то, помыли, постригли и одели в приличную одежду. Кажется, он даже вполне освоился с необычной обстановкой.

Дом Руина привели в порядок после достопамятного нападения черных магов, заменили панели, ковер и кое-какую мебель. Родственники хозяина дома воспользовались случаем, чтоб слегка подновить интерьер, и когда Арман появился на пороге своего дома, он первым делом досадливо поморщился. Родственникам он ничего не стал говорить – те действовали из лучших побуждений и, конечно, стремились доставить Руину удовольствие. Возможно, то, что они сделали, было весьма красиво, но нисколько не соответствовало представлению Армана об эстетизме.

И потому первым делом он принялся за свой дом. Работы еще не были закончены, но то, что уже было сделано, могло поразить человека с тонким вкусом. Руин, как и его родичи, воспользовался случаем, чтоб улучшить свой дом, он вставил в узкие рамы окон прихожей цветные витражи, заказал новые резные перила, и прихожая приобрела поистине готический вид. Молодой человек выглянул из арки верхнего этажа, вытирая руки, и приветливо кивнул новоприбывшим.

– А, Мэл. Рад тебя видеть, Спиногрыз. Мэл, похоже, Мэрлота не поняли даже люди клана, раз передали ученика Рикардо клану Алзара.

– Возможно, просто не взяли на себя труд выслушать до конца.

– Возможно. Но я рекомендовал бы патриарху обратить на это внимание.

– Согласен. Спиногрыз, хочешь есть?

– Я всегда хочу.

– Тебя что, в плену не кормили? Сейчас скажу кухарке, чтоб она подавала на стол.

– Я слышала, – раздалось из кухни. Оттуда выглянула полная смертная женщина в белоснежном фартуке. – Только, сударь, если вы изволите назвать меня своей кухаркой, то я не премину заниматься только готовкой, а уж с беспорядком как-нибудь справляйтесь сами.

– Как же вам угодно, чтоб вас называли? – улыбаясь, осведомился Руин и перегнулся через перила.

– Служанка или домработница, уж как вам больше нравится, сударь. Не выношу, когда лгут.

– Это была неточность…

– Неточности – тоже некрасиво, – проворчала служанка, неспешно исчезая в кухне. – Обед будет на столе через пятнадцать минут.