Черно-белая война - Игорь Ковальчук

– Сказать по правде… Нет. Этим занимаются мои потомки.

– Вот и не суди… Постой! Ты в курсе, что плен на Черной стороне был провокацией Блюстителей?

Дракон Ночи спокойно кивнул. Мэрлот впервые заглянул в его глаза, впервые попытался подвергнуть его взгляд анализу – искренен или нет. Ощущения говорили, что искренности в его словах больше.

– Знаю. Я знаю, что они все это устроили. Зачем еще нужно быть одним из самых старших, самых влиятельных патриархов? Я знаю цену информации, только, в отличие от Мортимеров, не покупаю ее, а раздобываю другими способами.

– Какими?

– Это мой клановый секрет.

– И многие патриархи также знают об этом?

– Нет. Вряд ли многие. Я могу поручиться за Реохайда Гэллатайна – но для него этот факт пока не слишком существен, за Мустансира Эшен Шема – но его занимают только проблемы собственного клана. Ему, если честно, плевать на все остальные дома. Он беспокоится только о своем.

– Его можно понять.

– Пожалуй.

– Ну а еще?

– Шатадана Странник в Вечности. Он, если помнишь, едва ли не единственный протестовал против Генетической программы. Он – ярый противник этого предприятия, и так же, как и ты, собирает все факты, которые могут скомпрометировать Блюстителей Закона. Я сведу тебя с ним, и, уверен, вы сможете плодотворно и не без приятности побеседовать.

– Ты уже обсуждал с ним этот вопрос?

– Конечно.

Машина медленно подкатила к высоким ажурным воротам, которые буквально мерцали от обилия наложенной на них магии. Створки распахнулись, стоило лишь гравию подъездного пути зашуршать под колесами. Мэрлот ожидал неприятных ощущений от смены дорожного покрытия (сам он предпочитал гоночные автомобили, реагирующие даже на марку асфальта, что уж говорить о гравии или щебенке, или огромные джипы-вездеходы, в которых одинаково трясло на любой дороге), но не ощутил ничего. Машина, в которой он ехал, была высшего класса, и уж конечно зачарована.

А за воротами раскинулся сад. Или парк… Сложно было сразу решить, что это такое на самом деле. Конечно, Мэрлот не понаслышке знал, что такое роскошь, он владел жезлом патриарха уже несколько сотен лет, и уже давно его клан считался одним из самых богатых в Центре. Парк при метрополии его клана был великолепен и роскошен. Но здесь… Здесь главной была вовсе не роскошь и даже не великолепие, а гармония.

Глава дома Мортимеров уже бывал здесь, но никогда прежде не обращал внимания на причудливое сочетание деревьев разных пород и цветников, где лилии нередко росли рядом с розами и тут же тянулись невысокие каменистые гряды камней и миниатюрных скал, затянутых декоративными мхами в окружении елочек и других хвойных растений. Прелесть и очарование царили повсюду. Парк не был распланирован по линиям, он напоминал естественное создание природы. Поворачивая за угол, ты никогда не мог наверняка знать, что ожидает тебя дальше – уютная каменная или деревянная беседка, увитая виноградом, альпийская горка, водопад или спокойное озерцо, над которым вспархивал изысканный ажур легкого мостика, или даже целое ущелье, густо заросшее зеленью и оттого нисколько не страшное.

На дорожках, среди кустиков и цветов, играли дети. Глядя на них, Мэрлот твердо знал, что среди них нет ни одного маленького Дракончика. Всех представителей клана Эндо он знал, самыми младшими среди них были Аэль и Илвар, которого он собирался вернуть патриарху. Малышей у Драконов Ночи не было. В парке при метрополии играли, разумеется, только малолетние отпрыски людей клана.

– Добро пожаловать в мой кабинет, – пригласил Эндо. – Там нам будет удобно.

– Момент. – Мэрлот достал мобильный телефон. – Майнар? Все готово? Ну, вези. Все копии сделали? А меня не волнует. Ну ладно, посмотрим. – Он закрыл телефон и повернулся к Дракону Ночи. – Сейчас подвезут Илвара, предупреди своих привратников, чтоб пропустили машину моего сына. Назвать номер?

– Нет, не надо.

– Представь себе, мои потомки решили допросить одного из пленников, показали ему часть документов, а он возьми и кинь их в шредер. Сейчас маги все по волокнам восстанавливают.

Эндо смерил собеседника внимательным взглядом.

– А этот пленник – точно не из твоих потомков?

– Бог его знает, – легкомысленно ответил Мэрлот. – Не могу ручаться за своих отпрысков. Но надо отдать должное пленнику. Его, кажется, даже не били толком – от восхищения. Беда в том, что часть документов – те самые, о которых я тебе говорил. Придется подождать.

– Не к спеху. – Дракон Ночи махнул рукой. – Идем, Мэрлот. В кабинете будет сподручнее обсудить законников.

– Я вот что хотел сейчас обсудить с тобой, – сказал Мортимер, сдвинув брови и вдруг став очень серьезным. – То, что мы сейчас делаем, выглядит однозначно.

– Ты о чем?

– О том, что при большом желании наш договор можно назвать изменой.

Эндо свел брови в единую линию. Посмотрел на собеседника.

– Что ты имеешь в виду?

– По закону у глав домов есть лишь одно право, связанное с принятием-непринятием закона, а также с вынесением вотума недоверия высшему должностному лицу или лишением какого-либо клана его привилегий, – подача предложения в Совет.

– Пока это по ряду причин невозможно.

– Я знаю. Но факт остается фактом. При желании Блюстители Закона смогут обвинить нас в предательстве, нарушении закона и так далее. Вплоть до попытки захватить власти.

– Кому ты не доверяешь? Мне? Моему сыну? Своему сыну? Или Шатадане?

– Я всем доверяю, Эндо. Просто хотелось бы, чтоб все вышепрозвучавшее каждый имел в виду. Я никогда еще так по-крупному не нарушал основной закон государственной безопасности, придуманный для того, чтоб не давать патриархам слишком много власти.

– Я буду иметь в виду, – согласился Эндо.

Глава 11

Вскоре Мэлокайн перестал прятаться от законников. На его адрес не приходило никаких извещений или повесток, Блюстители не звонили ему и не пытались его найти, и даже у патриарха его местонахождением не интересовались. Но, что самое главное, природное чутье воина шептало ему, что опасности больше нет и от него ничего не хотят. Пока.

Казалось, заставив непокорного ликвидатора провести ночь с Тайарной Эмит, они добились желаемого и успокоились. Тайарна тоже не давала о себе знать, а он не искал ее. Мэлокайн успокаивал себя тем, что, может быть, ребенка-то и не получилось. Даже у смертных один-единственный половой акт без предохранения еще ничего не гарантирует, а уж у бессмертных все намного сложнее. Бывает, что они столетиями не могут завести ребенка, а тут один раз.

Но здравый смысл подсказывал мужчине, что, не получись у них с Тайарной, его хотя бы попытались бы отловить еще разок. Не пытаются – значит через некоторое время у него появится отпрыск. Мэл никогда не подсчитывал срок по пальцам. Ему было не по себе.