Иосип Броз Тито - Евгений Матонин

С 16 по 19 ноября 1949 года под Будапештом проходило третье заседание Коминформа. Оно приняло резолюцию, название которой говорило само за себя: «Югославская компартия во власти шпионов и убийц». Утверждалось, что «Тито и его клика» являются «агентами империалистических разведок, завербованными ранее и замаскированными, пока их не разоблачили». Ставилась задача создания в Югославии новой, подпольной компартии.

По примеру Москвы двусторонние договоры с Белградом расторгли и правительства стран «народной демократии». За короткий период оказались разорванными 46 различных договоров и соглашений с Югославией. Поданным югославских источников, ФНРЮ недополучила 95 процентов обещанных советских кредитов, а торговый дефицит страны увеличился до пяти миллиардов динаров или на 49 процентов от югославского экспорта.

Советские союзники проявляли и собственную инициативу. Например, Венгрия прекратила платить югославам репарации за причиненный во время войны материальный ущерб. Румыния в одностороннем порядке приостановила почтовое и железнодорожное сообщение с ФНРЮ, а Албания прервала со своими соседями вообще все связи. В ноябре 1949 года последовал ответный шаг Белграда: он разорвал договор о дружбе с Албанией, объяснив это небывалым размахом антиюгославской истерии в этой стране. Год спустя Югославия разорвала с Тираной официальные дипломатические отношения.

К концу 1949 года Югославия оказалась в экономической, культурной и морально-политической блокаде со стороны своих недавних друзей и союзников. А поскольку отношения с западными странами у режима Тито были тоже плохими, то блокада оказалась почти полной.

Вот как описывает очевидец югославские города в это время. «Снабжение населения, особенно в городах, было очень скудным. Витрины зияли пустотой. Вместо товаров на них стояли портреты членов Политбюро. В это время возник анекдот о „советских агентах“, которые тайно проникли в Югославию и потом доложили Сталину: „Все-таки они строят социализм!“ —„Как???“ — возмутился Сталин. — „Да. У них все отлично. Так же, как и у нас. И в магазинах ничего нет. Ну все совсем как у нас“[388]. К концу 1949 года дефицит продуктов питания настолько стал тревожить граждан страны, что Тито пришлось публично пообещать: правительство не допустит голода в стране».

В 1952 году журналисты спросили Тито: были ли раскрыты за время конфликта с Советским Союзом какие-нибудь серьезные заговоры? «Никаких заговоров не было, — ответил маршал. — Речь может идти только об отдельных людях, которые из страха перед Советским Союзом или по привычке считали, что Сталин гораздо умнее нас… Но это были единицы. Опасности для общественного строя они не представляли»[389].

По данным же югославских спецслужб, в 1948 году было, например, зафиксировано 2477 различных случаев поддержки резолюции Информбюро. Это были совершенно различные выступления — от заявлений, что Сталин не может ошибаться или о невозможности воевать против русских, до попыток организации подпольных групп. В последующие годы конфликта число подобных выступлений снизилось, хотя они не прекращались никогда. Время от времени в городах появлялись надписи: «Смерть Тито!», «Да здравствует Сталин!» и т. д.

Шпиономания в Югославии в эти годы достигла внушительных размеров. В октябре 1951 года прошел судебный процесс по делу 14 человек во главе с инженерами Путником и Трудичем. Их обвиняли в шпионаже в пользу СССР и в том, что «вредители» якобы мешали строительству железных дорог. Этот процесс был очень похож на советские показательные процессы 1930-х годов — он был открытым, присутствовали даже иностранные журналисты, обвиняемые признавали свою вину. Путника и Трудича приговорили к смертной казни, но потом, правда, помиловали[390].

В том же 1951 году группа «вредителей» была раскрыта в редакции газеты «Борба». Служба госбезопасности утверждала, что раскрыла в редакции группу сторонников Информбюро, а у одного из них найден список сотрудников, которые должны быть арестованы и расстреляны сразу же после занятия Белграда Советской армией[391].

Арестовывали даже людей из ближайшего окружения Тито. Забрали, например, его сапожника Бошко Чолича, который непрерывно находился при маршале с 1942 года. Следствие утверждало, что после войны его завербовала советская разведка и произошло это тогда, когда в стране работала съемочная группа советского художественного фильма «В горах Югославии». Чолич показывал кинематографистам места боев, и тогда-то якобы его и сделали «шпионом-миной», как называл таких людей сам Тито. По данным следствия, Чолич проделал дыру в одном из помещений Тито и установил там подслушивающий прибор. Он получил 20 лет тюрьмы, отсидел 12 лет, а потом был выпущен на свободу.

Летом 1949 года в Югославии начались аресты русских эмигрантов, проживавших там после Октябрьской революции. Их обвиняли в шпионаже в пользу советских спецслужб и в антигосударственной деятельности.

Надо сказать, что довольно масштабная разведывательная и диверсионная деятельность против «клики Тито» действительно имела место. В странах Восточной Европы было создано более двадцати центров, которые занимались организацией разведывательной работы, созданием диверсионных групп и заброской их в Югославию. Диверсанты забрасывались в страну из Албании, Венгрии, Болгарии и Румынии. По данным югославской стороны, только за первый год конфликта было зарегистрировано 219 вооруженных пограничных инцидентов, и их число неизменно возрастало. В 1952-м их было уже 2390. Весной 1951 года МИД Югославии выпустил «Белую книгу» об агрессивных действиях Советского Союза и стран Восточной Европы против ФНРЮ. Книга в четыреста с лишним страниц была разослана государствам — членам ООН в качестве официального документа. На международное сообщество она произвела большое впечатление.

Советская пропаганда старалась создать картину, что настоящие коммунисты и патриоты в Югославии день ото дня усиливают свою героическую борьбу против «клики Тито», и не скрывала, что они пользуются поддержкой Советского государства. 6 мая 1950 года заместитель Председателя Совмина СССР и член политбюро ЦК ВКП(б) Николай Булганин громогласно заявил в Праге: «Народы Югославии достойны лучшей судьбы, и мы верим, что недалек тот час, когда они одержат победу над фашистской кликой Тито — Ранковича». 11 мая Тито ехидно прокомментировал эти слова: «Это всего лишь пожелание маршала Булганина. Такие пожелания высказываются уже два года… Но они и в будущем останутся всего лишь пожеланиями».