Красный туман (СИ) - Айя Субботина

   -- Подкуп, друг мой, подкуп, - сказал канцлер. В бумагах четко указаны провинности, и полнощекий плут, самый въедливый до букв, прочел их все. - Стыд и раскаяние велят ему поступить по чести. - "Которой у него отродясь не было".

   -- Подкуп был так велик? - продолжал игру Бледри.

   -- Значителен, - уклончиво сказал Грифид.

   -- Не в ту мошну его клал, видать, - как дымоход, гудел Ивед, - иначе не сидел бы в темнице.

   "Ты блеешь, как овца, вопрошая милости волков для другой овцы".

   Тарег мгновенно вспетушился, одну руку приложил к уху, а палец другой прижал к губам, прося тишины.

   -- Вот... вот... Я слышу. Что же это? Сожаление? - Тарег, весь само соболезнование, покачал Иведу головой. - Почтенному магистру прискорбно, что тяжкая ноша эрбов миновала его кошель.

   -- Да что ты мелешь?! - взвился тот. Не сиди они по разные стороны стола - быть комедианту избитым.

   -- На заседания Конферата стали показывать петушиные бои? - учтиво поинтересовался молчавший все это время магистр Шеан.

   "А ведь он прав", - не мог не согласиться Грифид.

   -- Я взываю к разуму почтенных магистров и прошу прекратить пускать ртом бесполезную требуху.

   Не очень приличествуя положению сидящих за столом магистров фраза, но она возымела действие. Часть успокоилась, Ивег махнул на комедианта рукой, а Тарег, поняв, что нет желающих поддаться на его мелкое царапанье, скис и с обиженной миной вжался в кресло.

   -- Канцлер, - сквозь застой тишины, прорезался шепелявый голос Бредли, - я бы хотел похлопотать об участи Кантро ат-Нара. Если почтенные магистры разрешат мне сказать несколько слов...

   -- Говори уже, ради Создателей, - перебил щекастого Грифид. Простуда неумолимо давала о себе знать. Одним Создателям известно, сколько еще он продержится.

   -- Я давно знаю Кантро. Он выходец из добропорядочной и славной семьи, его родители, пусть Скорбная будет к ним милостива, с давних времен служили Риилморскому трону.

   -- Которого уже нет, - напомнила Веара.

   Грифид мысленно воздел очи небесам. Толсятк что, решил уморить их длинным пересказом всех заслуг давно сдохнувших торгашей? О, Создатели, сегодня вы поистине в дурном расположении духа.

   -- Конферат помнит все заслуги, когда-либо оказанные государству, - сказал он, хоть на самом деле имел смутное представление о чем вообще идет речь. - Надеюсь, почтенный Бледри, ты не собираешься тратить драгоценное время Конферата на обсуждение почестей, которые давно проели? И напомню тебе, что сын за отца не в ответе, равно как и заслуги предков - не щит, за которым можно укрыть злодейские профанации.

   Щекастый магистр сузил и без того крохотные, по-рыбьи выпученные глазки. Уж он точно помнит значение этих слов и если его мозг окончательно не сгинул в жиру, то помнит, чем именно обязан Грифиду лично.

   -- Я лишь хотел сказать, что у Кантро ... мог погорячиться. Знаете ли, все мы бываем невоздержанным, поддаемся порывам, оглядываясь на которые нам хочется поскорее свести счеты с жизнью, чтобы сохранить добытое предками доброе имя. Думаю, Конферат поступит разумно, разрешив этому человеку обдумать свое решение. Я лично готов похлопотать о том, чтобы магистрам сторицей вернулась их благодетельность.

   Каждый сидящий в Зале славы услышал то, что следовало. Грифид всматривался в лица и слышал звон эрбов в головах. Да и сам задним умом подсчитывал, на сколько раскошелится купец. Кантро - не из бедных, на допросах верещал и обделывался от одного только вида пыточных щипцов. Из этого гуся можно вытрясти не одно золотое яйцо.

   -- Что скажет Конферат? - для приличия вопросил канцлер.

   На этот раз магистры проявили единодушие, и имя торговца покинуло список.

   Далее следовало решить участь остальных. За хозяйку борделя похлопотал Шеан - все знали, что матрона Эва раз в месяц ходит к магистру на поклон и исправно платит умасливание: монетами и невызревшими девочками. Грифид поморщился, стараясь не думать о гадостных пристрастиях стареющего ловеласа.

   Так же освободили нерадивого офицера: тот, будучи в стельку пьяным, отвесил оплеуху старшему чину, за что был немедленно препровожден в темницу. Его расторопная женушка, поняв, что может лишиться всех привелегий и жалования мужниного чина, добилась встречи сперва с Разаром, а после и с Сенетой. Даже угрюмый Сенета на этот раз проявил небывалые чудеса разговорчивости. Канцлер подумал, что следует присмотреться к расторопной девице: из корыстных, беспринципных женщин получаются недурственные шпионы. В коне концов, она ведь как-то смогла пробить дорогу сразу к двум магистрам.

   Остальные откупились золотом.

   Когда список добровольцев был составлен, голос подал Разар.

   -- Я слыхал, что в городе появилась архата, - сказал он запросто, будто речь шла о залетной птахе.

   Грифид промокнул глаза и нос платком, передал слуге ставший влажным лоскут, а взамен получил новый, в который тут же высморкался. Из носа беспощадно текло, глаза резал даже тусклый свет ламп. Скорее бы в свои покои да в постель и вливать в себя лечебное питье. А тут этот, чтоб его к демонам, с очередными байками.

   -- Архаты в риилморской земле явление редкое, но не до такой степени, чтобы устраивать из-за этого возню, - чувствуя себя совершенно уставшим, отмахнулся от известия канцлер. - В Нешере тем паче достаточно богатых любителей экзотики, которым подавай не абы какую девку, а непременно серафимовой крови.

   -- Так-то оно так, - не отступал магистр, - но речь идет не о безродной девке, а о наследнице Второго союза.

   Последними словами Разар окатил ледяной водой всех присутствующих. На какое-то время даже Грифид забыл о насморке и ноющих суставах.

   -- Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, что говоришь, - канцлер говорил негромко, но в мертвецкой тишине был слышен каждый звук. - Наследница Второго союза в Нешере может стоить нам голов. Я надеюсь, тебе есть чем подтвердить слова, иначе Конферат примет твои слова за попытку посеять смуту.

   Угроза возымела действие. Веселость покинула лицо Разара, в глазах появилось осознание шаткости мостка, на который он только что добровольно ступил.

   -- У меня есть свои источники информации, канцлер, - с половиной былой уверенности поведал магистр, - я склонен доверять им. Возьму смелось напомнить, что именно эти источники не единожды предупреждали Конферат о предстоящих бунтах, изменах и заговорах.

   Что правда то правда, ни к чему отрицать очевидное. Но одно дело заговоры и интриги, и другое - наследница Союза. Такое и в страшном сне не приснится.