Красный туман (СИ) - Айя Субботина

   -- Торговля из-под полы и сокрытие налогов, - бросил кто-то из магистров, скорее всего, первее остальных успевший прочесть в пергаментах сопроводительные приписки.

   -- У этого червя барышей - мыши наплакали. А все потому, что корабли его стоят в порту уже второй десяток дней из-за бюрократических проволочек. В трюмах уже добрая половина товаров сгнила или пришла в негодность. Откуда же ему стать честным человеком, если детей кормить нечем.

   Болван. Отчего Создатели даровали способность к аркане этой пустой башке? Неисповедимы пути их.

   -- Стало быть, почтенный магистр, ты находишь возможным обворовывание государственной казны? - поинтересовался Грифид, окружив себя мнимым безразличием. Кому другому за такие без разбирательства голову сняли бы тот час, а этому твердолобому хоть бы хны. И знает ведь, потому и треплет без опаски. - Или Конферату следует как-то иначе понимать твои слова?

   -- А мне дела нет, как ты, - Ивед обвел взглядом собравшихся, - вы их понимать будете. В Напутствиях сказано, что в день Высокого солнца следует возрадоваться, добровольно, со счастливою душой отправиться пировать с Создателями. Не по принуждению, не по велению чьего-то пальца или матни, не в дурманном бреду - а из собственного желания.

   Какой наивный. Грифиду сделалось скучно. Годы неумолимо берут свое: в былые времена словоблудие Иведа пробуждало в нем интерес, а теперь только усугубило головную боль.

   -- Нашему другу Иведу следует чаще входить в народ, - хихикая, как молодуха, которую лапает пьяный солдат, отозвался Тарег.

   -- Это еще зачем? - недоуменно уставился на весельчака магистр.

   -- Чтобы иметь понятие о том, какова на самом деле народная любовь. Я давно потешаю Конферат своим присутствием, и могу засвидетельствовать - добровольцев с каждым годом все меньше.

   "Как будто кому-то нужны твои свидетельства".

   -- По счастью, у Конферата целых тринадцать пар ушей и глаз, - напомнил Грифид, - чтобы видеть и слышать.

   -- Какое полезное применение столь хрупким и никчемным отросткам человеческого тела, - продолжал ерничать Тарег.

   Канцлер снова подумал о безвозвратно ушедших временах. Вот уже и речи Тарега не раздражают, а вносят приятную потеху.

   -- Что за бесполезное скоморошество, - совершенно бесцветно встряла магитресса Виала. - Если некому замолвить за ... - Она тщетно силилась вспомнить имя виновника спора, но сдалась, - ... купца слово, то его кандидатура меня устраивает. А что до смирения, - она надменно посмотрела на Иведа, - то мне дела нет до его духовных воззрений. Создатели примут слугу своего и пошлют нам пророчество.

   Ее поддержали Найтэ, Тарег и еще несколько магистров.

   -- Напоминаю Конферату, что решение должно быть принято двумя третями голосов, а я вижу, - он пересчитал взглядом поднятые гусиные перья, - семерых. Неужели остальным нечего сказать?

   "Если мы каждую кандидатуру будем так тщательно выбирать, то заседание продлится как раз до дня Высокого солнца".

   Лок сидел с отрешенным видом, потирал рябую проплешину в жиденькой опушке волос и выглядел так, словно забрел на заседание совершенно случайно. Такие же мысли, должно быть, блуждают по лицу давшего обет целомудрия послушника, когда смешливые товарищи вталкивают его в бордель. Полное непонимание происходящего, хотя Локу как никому понятна суть происходящего. Ведь он - об этом старились не говорить - однажды сам был кандидатом из списка. Правда, случилось это в те времена, когда желающих отдать жизнь по добро воле находились сами и в количестве втрое большем от нужного числа. Прошение отвергли, но от Грифида не скрылась разительная перемена, что произошла с магистром с той поры.

   "Почему бы тебе, лысый остолоп, не повторить прошение сейчас? - мысленно обратился к Локу канцлер. - Ручаюсь, я приму твое прошение. Отмою его слезами и выкажу искреннее сожаление о собственной никчемной жизни, в которой не довелось сотворить ничего путного, с чем было бы не стыдно податься на глаза Создателям".

   Справедливости ради, Лок был еще большей серостью. Может от стыда подохнуть хотел, а может, от чего-то другого. Грифиду до его резонов дела не было, тем более, что лысый магистр не проявлял рвения лечь под жертвенный нож.

   Немой вопрос канцлера переместился на женоподобного Банси. Тут все ясно. У дождевого червя хребет крепче, чем у этого тощего существа. Назвать Банси мужчиной язык не поворачивался: куда ни глянь - везде мягко и аккуратно, и сам магистр неизменно ладно причесан с использованием разных бабских ухищрений для завивки волос. Тьфу, смотреть тошно! Даже магистрская мантия сидит на нем претенциозно и вычурно. Чистоплюй и прихлебатель, чьих благодетелей канцлеру пока не удалось вычислить. Наверняка, какой-то толстосум, падкий на пригожих и трепетных юношей. Этот поднимет перо, как только наберется нужное количество, и не раньше. Он лучше выпьет содержимое своего ночного горшка, чем возьмет на себя хоть каплю ответственности. Правда, чего греха таить, в безвольности парнишки был несомненный плюс, точнее минус - ко всем голосованиям, которые канцлер пытался решить в свою пользу. Марионетками, неспособными на ответственность, легко манипулировать.

   "Нужно разузнать, кто стоит за его спиной", - положил не забыть Грифид, и перевел взгляд на Сенета. Этот как раз пожирал глазами красотку магитрессу. Ее степенно вздымающиеся округлости интересовали его куда больше обсуждаемой жизни. Или, вернее сказать, смерти. Тут все просто: Сенета известный в узких кругах садист и душегуб. Отвлекся на груди Найтэ, вот и забыл поднять перо. Канцлер собирался поправить эту ошибку.

   -- Уважаемый Сенета, вы не желаете поднять свое перо? - Грифид не боялся говорить открыто. Все знают, что между "помиловать" и "казнить" канцлер Сенека выберет первое.

   Названный с сожалением оторвал взгляд от прелестницы и воздел перо, не удосужившись сопроводить его словами. Но они и верно ни к чему.

   Ивед недобро зыркнул на него, но Сенка снова устремился в глубины декольте молодой магитрессы.

   -- Восемь, - громко возвестил Конферат канцлер. - Купец Тарин ат-Моадер признается достойным участи отправиться на пиршество Создателей, о чем будет извещен со всеми надлежащими почестями.

   Лафред разулыбался, предвкушая пригоршню сплетен, которые его шпионы уже завтра начнут сеять между людьми.

   Грифид высморкался, более не в силах сдерживать вновь хлынувший из ноздрей поток.

   -- Я вижу среди кандидатов почтенного Кантро ат-Нара, - заговорил толстяк Бледри. - Что это ему в голову взбрело?