Меч Немезиды - Данил Корецкий

Борисов победоносно потряс черным пластиком:

— Мои ребята сидели на прослушке целые сутки, и за это время зафиксировали восемь откликов на ключевое слово «Тиходонск». Картина такая: организация «Дяди» воюет с тиходонским бизнесменом Булановым, криминальная кличка «Козырь». С чего началось, сказать трудно, но именно Буланов отмечал в «Раю» день рождения, когда комплекс раздолбили из «Вампира»! А те в ответ расстреляли машину «Дяди». И запустили в «Удачу» отравленные наркотики.

— И откуда появилась такая картина? — прищурился Карпенко.

Борисов раскрыл папку, положил на видавший виды стол. Командир «Меча» не заботился о своем комфорте и о солидной обстановке.

— Глянь шестой лист распечатки, время записи «12–35». Карпенко открыл папку, нашел нужное место. Стал читать.

«…Тиходонский он. Нашли уё…ка. Нашли, клянусь. Тот самый уё…к, про которого Крючок покойный говорил. Этот. Вова. Афганец. Лёжка у него в Мневниках была, оказывается. Это он из Мневников ездил каждый день, Крючка охмурял. А когда сваливал оттуда, пожар устроил. Это как раз в тот день было, когда мы Крючка за жопу взяли. Все совпало, ну. Пожар потушили, ясно. Но там упаковку порошка обнаружили, того самого, с палатоксином. Да, и еще „симку“ — тот самый номер, с которого он Крюку звонил. Ну и сразу розыск, х…ё-маё, все такое. Отследили этого уё…ка до Казанского, он на поезд „Москва — Тиходонск“ сел. А дальше, типа, кранты. Но мне как полдень ясно, это от Козыря гонец был. Это Козырь нам подляну кинул, героин этот ржавый. А я думал… Вот сукин кот. Я ему, гаду, в жопу кол вобью, бля буду. Спать не буду, пока не прикончу…»

Карпенко поднял голову.

— Кто это болтает?

— Есть там такой Жердь. Официально — начальник службы безопасности. Думаю, реально — командир боевого отряда.

— Ну что ж, похоже, версия была с самого начала выстроена правильно! — кивнул Карпенко. И задумчиво добавил: — Значит, вся эта вонь и муть идут от двух этих граждан? От этих, выражаясь их же языком, уе…ков? Все эти смерти, взрывы, отравления?

Борисов кивнул:

— Так и есть.

— Ну-ну, — проговорил Карпенко, что-то напряженно обдумывая.

Офис широко известного охранного агентства «Барьер» находится в самом центре, на Магистральном проспекте, в двухэтажном угловом доме, который, по слухам, когда-то был куплен тиходонским купцом Колодиным для своей любовницы, а по другим слухам — для нескольких любовниц сразу. В общем, солидный исторический дом, с красивым фасадом и затейливой лепниной, к тому же хорошо отреставрированный. Перекрытия деревянные, зато стены в полтора метра. И район хороший, солидный. Глянешь на припаркованные в соседнем дворе машины — сразу ясно, куда попал. «Лендкрузеры», «мерсы», «бэхи», как на подбор холеные, умытые — хоть снег, хоть грязь — им все нипочем! А по весне, как распогодится, «Порши-кабриолеты» слетаются, «кулеры» пронырливые, прочая мелкота от 50 тысяч евро. Вряд ли увидишь здесь демократичные «Форды», «Опели» или «Хюндаи», не говоря уже об отечественных тачках. Хотя бывают исключения, бывают…

— Все правильно сработали, кто ж знал, что у него машина бронированная, — уныло бубнил сзади Волкодав, и Козырь не хотел его слушать.

Борюсик Симановский, который купил здесь две квартиры, долго ездил на отреставрированной «Чайке» «ГАЗ-13».

Потом устал парковать это шестиметровое чудовище, пожирающее к тому же тонны бензина, выставил на аукцион раритетов, но продать не успел: взорвали Борюсика вместе с новым «Майбахом» — в первый день, как выехал… Да и сейчас время от времени случаются здесь беспородные уродцы — вот как этот серый «Пежо», бочком воткнувшийся в тесную прореху между благородными тачками. Но это все залетные: или массажистка к кому-то приехала, или тренер по йоге, а может, доктора вызвали… Надолго они не задерживаются и картину общую не портят… Вон снег как повалил, к вечеру дороги станут непроезжими…

— А потом их занесло, одна машина в другую врезалась…

Козырь любил этот дом, этот двор, и даже безликую чугунную решетку парка Строителей, что была видна из его кабинета, — даже к ней он испытывал какие-то теплые чувства. Стоял, бывало, у окна, смотрел и расслаблялся… Но не сейчас. Вот уже полтора месяца после разгрома «Рая» он как взведенная пружина. Боевая пружина в автоматном затворе. И он уже устал сдерживаться.

— Что ты мне пургу гонишь?! — рявкнул он, разворачиваясь. — Просрал все дело, так и скажи!!

Волкодав запнулся на полуслове. И остальные, сидящие за большим овальным столом, испуганно отшатнулись, опустили глаза.

— Я приказал, включить «ответку» по полной! — продолжал орать Козырь, чувствуя, как ослабевает владевшее им напряжение. Да, все правильно — надо дать выход чувствам: бить, взрывать, стрелять… Никто из этих гоблинов без него правильно не сработает. Дебилы!

— Мы и включили, — тихим голосом ответил Волкодав. Он чувствовал свою вину. — Там у них, знаешь, сколько передохло? Теперь все боятся в «Алмазе» дурь покупать, они все в потерях… Знаешь, на какие бабки они попали?

— И хрен с ними, с бабками! — выпучив глаза, орал Козырь. — Почему этот сраный «Алмаз» еще стоит на земле? Ты видел, что они сделали с «Раем»? Сколько они наших положили?! Сколько гостей?! Я теперь в Тиходонске как прокаженный! Меня теперь ни в один приличный кабинет не пустят! Потому что я потерял репутацию! А она гораздо важней денег! Ты это понимаешь?

— Понимаю, — Волкодав тоже опустил голову. — Чего ж не понять?

— Тогда почему ты не завалил этого гада?! Почему не взорвал этот гребаный «Алмаз»?

— Так я ж говорю — тачка бронированная… А к офису и казино не подойдешь — там и ментов полно, и охраны… Москва — не Тиходонск! Там шашкой махать не так просто…

— Это точно. Я был в Москве раз… — сказал Умный, осторожно трогая плечо, примятое упавшей по касательной балкой. Раньше у него под бинтами было голое мясо и ниже вся рука синяя до самой кисти, но Умный в рубашке родился, не иначе: та же самая балка раздавила Тапка в лепешку, как обычный домашний тапок давит наглого таракана. А у него и мясо наросло, и сустав почти вошел в норму…

— Ладно, заткнитесь все! — Козырь немного успокоился, подошел к столу, сел на свое место, осмотрел соратников.

Шакал нервно переглядывается с Киркосом, шепчет что-то ему в волосатое ухо. Фанат и Винт смотрят прямо, не ерзают и не бздят. Волкодав дергается, как ерш на сковородке, но это от того, что знает — облажался он по-крупному! А Умный зло скалится, вроде в бой рвется… Придурки! А что делать? Других нет…

— Короче, слушайте сюда! — объявил он. — План такой: Шакал и Киркос посылают десяток бойцов на Москву. Полетят самолетом, «чистыми», поселятся в проверенной гостинице, там Волкодав своих пацанов селил, место вроде подходящее… Так, Волкодав?

— Так. «Аленка» называется. Там одни лохи живут, а менты вообще не заглядывают. Район тихий, рядом Измайловский парк, если что — легко оторваться…

Козырь поморщился:

— От кого отрываться? Им и делать ничего не надо! Пусть вокруг «Алмаза» пошныряют, понюхают, другие их точки «пробьют»… За Дядей походят, за Жердем, или как там его… Короче, полная разведка!

Бригадиры напряженно слушали.

— А мы позже подтянемся: я, Волкодав, Фанат, Киркос, Умный… У тебя как клешня-то?

— Через дней пять обещали повязку снять. Нормально будет!

— Короче, мы в поезде поедем, с волынами и всем, чем надо… И вставим им там паяльник в жопу! Всех завалим, будут знать, как в Тиходонск лезть…

— Точняк, шеф, в точку! — оживился Умный. — Сейчас пацаны на взводе, крови хотят. Надо вести их в дело скорее, не дать остыть — тогда Москва наша. Я так думаю: из их «наезда» мы еще и пользу поимеем!

— Какая польза? Что гонишь? — вызверился на него Волкодав. — Наших пацанов в землю положили — для пользы твоей, что ли?

— Из всего можно пользу добыть, — гнул свое Умный. — Космонавты вон, нассут, а потом воду из этого делают, чтобы пить и не подохнуть. Так и у нас…

— Чего ты буровишь! — недовольно процедил Фанат. — Хочешь ссаки пить — пей сам, я с тобой не подписываюсь…

— Да это я так, для сравнения! — «завелся» Умный. — Когда мы этого долбаного Дядю уроем и его шестерок растерзаем, тогда что? Место освободится! А мы на него и сядем!

Он глянул на Козыря, ища поддержки, но тот сидел молча, сцепив кулаки на гладкой столешнице. В кабинете царила тяжелая тишина. Атмосфера была напряженной.

Умный подождал, помолчал и продолжил уже не так уверенно:

— А что? Поставим себя правильно, с нами считаться будут. И выйдет так, что они хотели нас под себя взять, а тут мы — их под себя возьмем! Все наоборот…

Умный высморкался для солидности, преданно посмотрел на Буланова и закончил:

— Это я к тому, что надо на большой простор выходить. В Тиходонске Козырь король, а все-таки вырос ты, шеф, из Тиходонска, вот мое мнение. Пора, пора Москву под себя подгорнуть…