Осада (СИ) - Кирилл Берендеев

Кроме выдающихся мертвецов, чье восстание наделало немало шуму, рядовые мертвые и обратившиеся, постарались от души. Размах был ужасен, многие города, как сообщали из тамошних управлений ФСБ, требуя немедленного введения войск, утром пятого превратились в города мертвых. Про деревни и поселки окрест следовало вообще забыть – их стерли в ту же ночь. Когда жители испугавшись грозы и грохота, выбирались из подвалов, думая, что опасность миновала, во дворах и домах их уже встречали. Многоквартирные дома пострадали меньше, но у некоторых обратившихся имелись ключи от кодовых замков, и они помнили, как ими пользоваться. К тому же, в темноте трудно отличить недавно обращенного от живого. Да и в свете дня, в скоплении народа, при самом президенте. Денис Андреевич оказался в кольце зомби, неожиданно атаковавших его охрану и людей, собравшихся поглазеть на живого президента. Несмотря на меры предосторожности, на все предупреждения, на площадь перед мэрией города, где остановился президентский кортеж, моментально стеклись толпы. Их не фильтровали, да и как отфильтруешь многотысячный поток, радующийся тому, что президент о них не забыл. Пока Денис Андреевич общался с прессой и народом, кошмар и начался. Когда расплакался попросившийся на ручки мальчик, и сам президент поднял его, пытаясь успокоить.

В этот момент как по сигналу – а может, так и было – десятки челюстей сомкнулись на плечах, горлах, руках живых, разом обращая их в мертвых. Народ запаниковал, рванулся к президенту, оказавшемуся в кольце мятущейся толпы. Бежать было некуда, мертвецы наступали, телохранителя бросились прикрывать президента – но как стрелять в живых, пытаясь отсеять от них мертвых, как опознать среди живых уже пораженных смертью? Все смешалось. И как ни странно, лишь один президент устоял в хаосе. Он поднял голову и зычным гласом, разом успокоившим толпу, стал отдавать распоряжения. Минуты две пытался руководить своей охраной и подбежавшими милиционерами, и только затем его увели в мэрию. В аэропорту ему поднесли цветы, он был растроган и взволнован, хотя перед этим и принял укол успокаивающего. Сердечно поблагодарил рязанцев и отправился в Калугу, не прервав свой однодневный тур по городам Европейской части России.

Когда я посмотрел этот ролик в сотый раз, мне подумалось, а может, мои слова все же оставили в нем свой след. Может, он все же решился?

– Так что у вас с Армагеддоном, Артем? Давайте заголовки, не хочется вникать сейчас, – голос президента, так непохожий на тот, что заставил толпу успокоиться, вернул меня с небес на землю.

– Шотландский парламент принял декларацию о независимости подавляющим большинством голосов и обратился к мировому сообществу с просьбой незамедлительно признать новообразованное государство. Денис Андреевич, полагаю, в наших интересах это сделать как можно скорее. Исландия уже признала Шотландию, Англия объявила своей бывшей колонии блокаду.

Денис Андреевич задумчиво кивнул.

– Завтра прилетает президент Исландии Эрик Харальссон. Будет просить о помощи. Вы же знаете, Исландия на пороге гуманитарной….

– И будет напирать на диссидентов, которых мы просто обязаны спасти. Ведь Россия так велика, а Совбез все не хочет рассматривать общий курс на борьбу с восставшими. Так, что дальше.

– Совбез ООН в очередной раз прокатил резолюцию Франции и Германии о непротивлении зомби насилием.

– Они там с ума посходили, раз считают, что с мертвяками не только можно договориться, но и дать права.

– Проклятая европейская толерантность, что вы хотите. Они ей уже давятся, но видно, мало. Старая Европа согласна, что мертвецы могут считаться людьми при условии ненападения на живых и жизни на отведенных территориях. До людских прав они не доросли, а вот права животных дать им считают обязанными. Все же бывшие люди.

– Да, не доросли. А если зомби объявят протест? – он усмехнулся. – Митинговать пойдут.

– Мне кажется, они просто не могут справиться. Вот и пытаются договориться.

– Скорее, убедить самих себя в такой возможности. Вопрос, кому это выгодно? Кроме зомби, конечно.

– Япония обратилась официально к нам, сообщая, что раз острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и Уруп уже не заселены, она может помочь освободить их от мертвецов взамен на получение обратно. Тогда все проблемы между нашими странами будут решены.

– Дырку от бублика они получат, а не Курилы, да хоть бы на них трижды все вымерли. Черт, ведь находят время думать о выгоде. Прекрасно знают, где браконьеры берут четверть их рыбных запасов. Я немедленно сообщу об этом Груденю, пускай он пошлет хоть несколько крупных кораблей для патрулирования территории. Еще что?

– Денис Андреевич, насколько я помню, сторожевики флота патрулируют прибрежные воды от Владивостока до Охотска, коли не дальше, ну и всю Камчатку, понятно, высаживают десант и борются….

– Вымпел им все равно не в помощь. Пускай пошлют хоть приморскую флотилию. Дальше.

– Защитники прав животных призывают нас отказаться, как это сделала вся Европа, от использования животных в экспериментальных целях. Только компьютерные программы, – как и ожидалось, президент посмотрел на меня, как на слегка помешанного.  – Они к вам направят обращение в ближайшее время.

– Каждый сходит с ума по своему.

– Американцы согласны продать нам «Энтерпрайз». За три с половиной миллиарда и с требованием, чтобы он немедленно отправился в Североморск, и как минимум год оставался там. Они же требуют, чтобы мы перестали продавать акции крупнейших сталелитейных компаний и банков. У нас их осталось на шесть с половиной миллиардов. Ответ до девяти утра завтра по средневосточному времени. Иначе авианосец не достанется.

Денис Андреевич махнул рукой.

– Да пусть их. Согласен. Сам позвоню президенту. «Хаммеры» тоже пойдут нам?

– Да. Они не возражают. Все военные закупки одобрены.

– Вот авианосец мы и используем как транспорт для доставки купленной техники. Что еще?

– Продолжаются погромы в Индии… да, Пакистан начал боевые действия в штате Джамму и Кашмир. Еще вчера днем, только сейчас об этом стало известно. Бангладеш неожиданно поддержал Пакистан, правда, пока морально, и усилением войск на границе. В Куру закончились работы по дооснащению стартовой площадки для наших «Протонов». Официально пригласят вас посетить космодром на той неделе, когда все будет на мази, – на последнюю новость Денис Андреевич никак не отреагировал, продолжая смотреть в дальний конец комнаты. Пауза затянулась надолго.

– Спасибо, Артем. Что у вас еще?

Моя папка закончилась, на дне лежал лист с курьезными происшествиями. Но их президент слушать не стал. Напомнив, что завтра в три заседание расширенного Совбеза, Денис Андреевич поднялся, дав понять, что встреча окончена.

Я вышел – и тут же столкнулся с Сергеем Балясиным. Он молча протянул мне лист бумаги. Я прочел – и немедленно поскребся обратно.

Денис Андреевич окинул стол, не понимая причины моего возвращения, верно, подумал, не забыл ли я что. Я потоптался в дверях, и только затем вымолвил.

– Только что сообщили. Андриан Николаевич… повесился.

41.

Полковник Петренко разложил новую карту.

– Вот здесь и здесь, – произнес он, поглядывая на Корнеева. Генерал-полковник смотрел на своего старого товарища молча, все никак не решаясь опустить глаза и взглянуть на карту с отметками новых появлений живых мертвецов.

– То есть им удается каким-то образом, обходить наши заслоны?

– У меня версия, Владимир Алексеевич. Скорее всего, их приносит морем – течения в Азовском море сложились такие, что нет ничего удивительного, что их выбрасывает именно в эти места …

Корнеев выглянул в окно. Здание, в котором расположился штаб армии, прежде был домом культуры. Теперь культура здесь без надобности, в городе остались всего несколько десятков жителей, последними пакующие чемоданы, и местная милиция, постоянно их понукающая. К девятому все должны исчезнуть. Из окна виделось пустое море и неприветливый берег, заваленный гниющим мусором. Все почти готово. Осталось прочесать всего несколько поселков на самом юге полуострова. И дождаться обещанного батальона спецназа ФСБ, который должен был прибыть сегодня утром, но по непонятной причине до сих пор задерживается.

При мысли о всем Кавказе, оставшемся за спиной, Корнеев неприятно поморщился. Все же это высшая безответственность оставлять в резерве целую армию, прошедшую не одну войну. Хотя… он вспомнил инцидент в Мели и вздохнул. И тут же спросил у Петренко.

– Наши потери? – Полковник недоуменно посмотрел на своего начальника. – Я хотел бы узнать последние данные, – добавил Корнеев, старательно не глядя на карту.