Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проектное задание было разработано в 1968 году — через два года после землетрясения, когда в Ташкенте еще работали архитекторы из разных союзных республик. Проектированием дома Потребкооперации занимались украинские архитекторы из института КиевЗНИИЭП — Федор Боровик, Леонид Клейменов и их коллеги. КиевЗНИИЭП был одним из четырех украинских проектных институтов, участвовавших в восстановлении Ташкента[420] и проект Дома Потребкооперации стал частью «братской взаимопомощи», оказанной Ташкенту Украинской ССР.
Макет раннего варианта проекта с плоским куполом. 1970
Архитектурный образ дома Потребкооперации был отчасти предопределен его ролью в застройке города, упомянутой выше, — здание должно было стать одной из архитектурных доминант, демонстрирующих возможности высотного строительства в сейсмически опасной зоне. Композиционное решение построено на сочетании трех основных объемов: горизонтального корпуса-каре с прямоугольным внутренним двором, поставленной поперек этого двора вертикальной пластины 15-этажного административного корпуса и цилиндра, встроенного в восточную часть горизонтального корпуса. Если контраст вертикали и горизонтали был вполне обыденным архитектурным приемом советского модернизма, то добавление цилиндра, выделенного к тому же ярким цветом, помогло уравновесить вертикальную пластину и сделать облик здания небанальным и узнаваемым.
План 1-го этажа
Что касается содержательного наполнения комплекса зданий Дома потребкооперации, то просветительской и воспитательной работе среди работников системы потребкооперации в нем было отведено очевидно не первое место.
Площади распределялись следующим образом. В 15-этажном административном корпусе размещались рабочие кабинеты, зал заседаний на 120 мест, на шестом и двенадцатом этажах были буфеты, на первом — аптека, зубной кабинет и другие медицинские кабинеты, а также магазинчики с товарами первой необходимости: работники Потребкооперации могли заняться здоровьем и покупками буквально «не отходя от кассы». Кроме Узбекбрляшу (Потребкооперации), в здании на седьмом и двенадцатом этажах располагался ЦИНОТУР (Центральный институт научной организации труда, управления и рационализации), разрабатывавший систему знаков для советских универсамов, — в эпоху высокого застоя советская экономика наконец достигла таких впечатляющих результатов, что для ориентации в магазинах советским покупателям понадобилась система навигации. Также это было связано с появившейся во времена Хрущева свободной выкладкой товаров (в Ташкенте такая выкладка впервые появилась в ЦУМе{5}).
Вид с востока. 1977
В горизонтальном 2–3-этажном корпусе (перемена этажности была обусловлена перепадом рельефа) размещались гостиница на 80 мест с номерами «стандарт» и «люкс», спортивный зал, зал для показов мод, библиотека, выставочная галерея, и демонстрационный зал, предназначенный для «широкого показа и демонстрации достижений предприятий потребкооперации Узбекистана». Однако главным центром притяжения был расположенный на втором этаже в западной части здания ресторан «Кооператор» на 200 посадочных мест с банкетным залом. По воспоминаниям современников, в ресторане была хорошая кухня, приемлемые цены и отличная система кондиционирования — «Кооператор» считался самым прохладным рестораном Ташкента. Под рестораном, на первом этаже, располагался продуктовый магазин с бюро заказов, также пользовавшийся большой популярностью, под ним — складские помещения.
Вид сверху. 1982–1983
В цилиндре размещался актовый зал на 720 мест. Он запомнился ташкентцам тем, что там проходили конференции, во время которых можно было купить дефицитный товар вроде редких изданий или пластинок зарубежных групп, например «Битлз», а также дискотеками со светомузыкой, на которые сотрудники, работавшие в здании, проводили своих знакомых. В актовом зале было оборудование для демонстрации фильмов и даже для постановки спектаклей, однако в основном оно простаивало. Вокруг цилиндра были размещены гостиная, буфет и бильярдная, но также и кружковые комнаты для занятий оркестра народных инструментов, помещения хореографического, театрального кружков и студии изобразительного искусства — в общем, те самые элементы массовой культурно-просветительской и воспитательной работы, которыми архитекторы объясняли строительство здания. Пользовались ли эти кружки популярностью — об этом история умалчивает.
Ранний вариант отделки купола актового зала. 1970
В архитектурном оформлении здания «для достижения максимальной выразительности авторы умело использовали традиционный узбекский орнамент, придав современное звучание его геометрическим формам»[421]. Помимо орнамента, «национальный колорит» придавался зданию через колористическое решение — было использовано множество оттенков синего цвета, считавшегося традиционным цветом мусульманской архитектуры. В первую очередь синей была поверхность «шайбы» — выступающей над уровнем кровли горизонтального корпуса части цилиндра актового зала. Этот цилиндр стал единственным архитектурным элементом, существенно измененным по сравнению с первоначальной версией проекта (где актовый зал был перекрыт плоским орнаментированным куполом, едва поднимавшимся над уровнем кровли горизонтального корпуса, так, что орнамент могли бы видеть только работники кабинетов верхних этажей административного корпуса). В реализованной же версии поверхность внешней стенки цилиндра, или «шайбы», как его называли, была облицована керамической глазурованной плиткой синего, бирюзового и светло-голубого цветов и таким образом «создавала мощный цветовой акцент и пластическую светотеневую игру шестигранных ячеек»[422] и «синтезировала в своих формах, рельефах и особенно в цветах „голубые купола Самарканда“»[423].
Цветовой акцент поддерживали бирюзовые же подоконные вставки 15-этажного административного корпуса, а также орнаментальное мозаичное оформление в бирюзово-фиолетовой гамме бассейнов двух внутренних двориков, образовавшихся за счет постановки административного корпуса поперек внутреннего двора корпуса-каре. Внутренние дворики с бассейнами, фонтанами, малыми архитектурными формами, «создающие прохладный микроклимат» стали в то время практически повсеместным элементом общественной архитектуры Узбекистана.
Помимо цвета, за «национальный» облик здания Потребкооперации отвечали разнообразные солнцезащитные решетки — с разным рисунком, бетонные и алюминиевые, они, наравне с внутренними двориками, были наиболее частым приемом внедрения национальных традиций в современную архитектуру.
Интерьер актового зала. 1977
Интерьеры здания своей пышностью могли превзойти даже смелые ожидания, которые могли бы возникать у тех, кто видел богато оформленные фасады. Если облицованный синей керамикой цилиндр актового зала служил композиционным акцентом во внешнем облике комплекса, то интерьер этого зала также был апофеозом в декоративном оформлении его внутреннего убранства. Стены и потолок круглого в плане зала были складчатыми, при этом одна поверхность перетекала в другую, образуя единую целостную структуру в духе Луиджи Нерви, но «с восточным акцентом». Авторы трактовали эту форму как «подобную шатру»[424]. Центральная часть потолка была вырезана в форме шестиугольника, повышена и прорезана шестилепестковыми ячейками со светильниками цилиндрической формы. Вся эта структура по замыслу архитекторов должна была ассоциироваться с солнечным диском и расходящимися от него лучами.
Панно в буфете актового зала. 1977
Тема небесных светил была продолжена
