Голос Незримого. Том 2 - Любовь Столица

ПОД ЗВОН КАМПАНИЛЛЫ ИЛИ ПРОУЧЕННЫЙ ХАНЖА

новелла в 1 действии с послесловием

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

БРУНО ПИНУЧЧО – купец.

КАМИЛЛА – жена его.

ЛАДЗАРИНО – благородный юноша.

ПЕРОНЕЛЛА – служанка у Пинуччо.

Действие происходит в предместье Флоренции в эпоху Возрождения.

Маленький цветущий сад, принадлежащий Пинуччо. С одной стороны – серая, увитая синими глициниями, стена дома с балкончиком. С другой – низкая ограда с круглой дверью в ней. На заднем плане – лиловатые холмы и высокая кампанилла. Весенний день.

ЯВЛЕНИЕ 1-Е

ПЕРОНЕЛЛА – миловидная дебелая девушка – развешивает белье на балкончике. Во время ее пения из дома выходит ПИНУЧЧО. Он – пожилой человек с ханжески-скопческим лицом, в темной одежде.

Вьются голуби, голубкиИ воркуют: гуль-гуль-гуль!Я – юна и крепче ступкиВ этой новой красной юбке.Не влюбляться я могу ль?

День весь я варю бульоны,Макароны – буль-буль-буль,И рубашки, панталоныМою рьяно, исступленно.С другом ночь не отдохну ль?

Ах, ему до этой юбкиВсё отдам я – труляля!Пару глаз, и рук, и губки, —И об этаком поступкеКто б узнал, не похваля?

Эй, рубашки, панталоны,Как висите – траляля! —Вы на выступе балкона,Так вишу теперь влюбленноУ него на шее я!

Да замолчи же, Перонелла!Мой слух стыдливый пощади…Как ты сама не покраснела,Как до того могла дойти,Чтоб этой песней непристойнойСегодня оглашать мой дом?То христианки не достойно,Да и девица ты – притом!

Но что же, сударь, в том дурного?

А завтра – вспомни календарь —Какого празднуют святого?

Ей-ей, не помню, хоть ударь!

Так запиши вот здесь на лентеИль тут на фартуке, что чтимНазавтра нами Иннокентий,Бернардо, Доминик, Лаврентий,Амброзио, ИеронимИ трое преподобных с ним,Затем…

ПЕРОНЕЛЛА зажимает уши.

Да слушай же, невежда!

Когда б всё это записать —То были б святцы – не одежда!

(Хочет уйти.)

Постой! Изволь еще сказать!..

Вот так пристал, брюзга несносный!

А нынче что у нас?

Среда!

Так веселятся ли в день постный?

Послушай вас – так никогда,Синьор, попеть я не могла бы!

Да и не надо петь совсем.Умен не слишком пол ваш слабый, —И лучше б, если б был он нем!

Ну, что касается до пола,И ваш ведь не всегда силен!В иных же, кроме их камзола,Ничем не обозначен он!

Бочонок сала! Тряпок куча!На что ты смеешь намекать?

То – истина, сеньор Пинуччо, —Не мастер вы жену ласкать!

Эй, берегись вот этой трости!

(Гонится за ПЕРОНЕЛЛОЙ, она ускользает от него)

Задохся… Ух!.. В поту вся плешь…

Да бросьте! Растрясете кости —А после растирать вас – мне ж!

(Убегает.)

И быстроногая же шельма!Не удается всё побить…Не у святого ли АнсельмаО том мне помощи просить?..

(Складывает руки и <бормочет>[106].)

ЯВЛЕНИЕ 2-Е

Появляется СИНЬОРА ПИНУЧЧО. Она – рыжеволосая, прекрасная собой женщина.

Супруг мой! Где вы? Что такое?

Я здесь… молюсь… Что, монна, вам?

Но показалось мне – тут двое:Такой был спор, возня и гам!

Признаюсь вам: мешал в молитвеМне некий толстый, красный бес,Но мерзкий посрамлен был в битвеИ, фартуком взмахнув, исчез!

Послушайте, мой друг… Мне странно:Бес? Фартуком?

То бишь – хвостом,Что вис под юбкою багряной.

Под юбкою?

Верней – плащом.

Синьор! Дивлюсь всё вновь и вновь я…Ваш лоб горяч, плачевен вид…Боюсь за ваше я здоровье.О, набожность сверх мер вредит!Вы, право, слишком богомольны!

Я изнуряю плоть, молясь.

Она изнурена довольно,Поверьте… Но прошу я вас:Чем ставить к голове пиявки,Иначе обновляйте кровь.Давайте сядем здесь на травкеИ воскресим с весной любовь!

(Увлекает его.)

Не забывай!

Чего, мой Бруно?Тебя? Конечно ж, милый мой!

Не забывай, жена, кануна —Ведь завтра – праздник, и большой!

Опять?

Хоть искус мне и труден,Я буду сдержан, как всегда.

О, горе мне! Кому от буден,А мне от праздников беда!

(Ласкается к мужу.)

Иль я худей, чем ваша палка,Черней картофелин в золе?Глазок мой – пармская фиалка,А губы – маки в Фьезоле!

БРУНО невольно хочет поцеловать ее, но в это время раздается колокольный звон.

Слышишь, слышишь: зазвонилиНа высокой кампанилле —Тили, тили, тили, тили,Тили, тили, дон!Молвит Бруно и Камилле,Чтоб сегодня не любили,Тот печальный звон!

КАМИЛЛА садится на скамью и закрывает лицо руками.

(К публике, хитро посмеиваясь и подмигивая)

Тили, тили, тили, тили,Многих в гроб уж вколотилиЛаски юных жен.Я ж покуда не в могиле —И спасибо кампанилле!Тили, тили-дон!

(Удаляется.)

ЯВЛЕНИЕ 3-Е

Никак сударыня здесь плачет?

Ах, мне весь белый свет постыл!К чему весна? цветы?

Ну, значит,Хозяин снова запостил!

Когда б изволили, синьора,Исполнить вы один совет,Ток ваших слез иссяк бы скоро…

Не изменить ли мужу? Нет!

Не открещусь и не отплюнусь:Похвальна верность, будь в ней прок,А ваша красота и юностьЗря прокисают, как творог!Ваш муж – простите! – пес на сене,Коль и сегодня вас отверг!

И в день столь голубой, весенний!

Но он – среда, а не четверг,А тот – под пятницу… и дальше.Мне думается, с госпожиПо горло хватит жалкой фальшиЕе любезного ханжи!То – пост, то – праздник, то – сочельник…

То – набожнейший человек!

Нет, просто он – в любви бездельникИ жулик в деле брачных нег!Небось, сегодня ж наш святошаПоужинает каплуномИ выпьет литр вина хороший.Да, пост блюдет он лишь в одном!

В пренебреженье жить до смерти…О, лучше уж совсем не жить!

Но у прекрасной дамы, верьте,Всегда есть способ отомстить.

Какой же?

Благородный, скромный,Высокий, ловкий и… брюнет!

О!

<… огромный,>[107]А здесь вот – крошечный берет!

Так то – мужчина?

Без сомненья,И уж не по одним усам.Его который вижу день яУ наших стен. Да вот он сам!

Мимо ограды проходит ЛАДЗАРИНО, бросая пламенные взоры на КАМИЛЛУ, та так же пристально смотрит на него.