Мучения Минти Мэлоун - Изабель Вулф

У Мелинды было такое лицо, будто она вот-вот расплачется.

– Так непонятно объясняет, – пожаловалась она, когда Софи вернулась к расписанию. – Когда ты объясняешь, я все понимаю, ведь ты не такая умная.

– Спасибо. – Ее сомнительная похвала меня порядком взбесила.

– Я хотела сказать, ты понятнее объясняешь, – поправилась Мелинда. – Поможешь мне?

– Хорошо, – сказала я, взглянув на часы. – Давай махнемся. Ты отредактируешь за меня репортаж – у тебя на это целых двадцать минут, – а я напишу за тебя реплики.

– Но ты же знаешь, я не умею ведактивовать, – скулила она.

– А я не умею делать два дела одновременно. Мелинда обиженно поморгала, но я не сдалась.

Пусть не рассчитывает, что те ее слова про отсутствие, которое «отвицательно сказывается на пвогвамме», забыты и прощены. И потом, с какой стати я должна ей помогать? Она ради меня ни разу и пальцем не пошевелила. Мы спустились в студию В, готовые к прогону.

«Через час слушайте программу „События», ведущая – Мелинда Миттен», – объявил Барри.

– Пленки готовы? – спросил Джек, пробежав глазами сценарий.

– Да, – ответил Уэсли.

– Помехи убрали?

– Все чисто.

– Звуковые эффекты подготовили?

– Да.

– А музыку?

– Да.

– Уэсли, – устало произнес Джек. – Ты бы лучше практиковался в укачивании детей в свободное от работы время. Положи, пожалуйста, ребенка Мелинды.

– Извини. – Уэсли прекратил сюсюкать с крошкой Покахонтас, положил ее обратно на детское автомобильное сиденье и стал качать его левой ногой, причем довольно сильно. Я даже испугалась: а ну как малышка выскочит и нам придется ее ловить? К счастью, она была надежно пристегнута.

Через пять минут открылась дверь студии, и вошла Моника, а за ней – сэр Перси. У него был вполне дружелюбный вид, хотя он слегка запыхался.

– Не суетитесь, ребята, девочки! – промолвил он с грубым йоркширским акцентом. – Мне и здесь удобно. – Он примостился на мягкой скамеечке у двери и снисходительно улыбнулся Мелинде, а та помахала ему из-за стекла. – Не обращайте на меня внимания, ребята, – сказал он. – У вас, небось, работы невпроворот, я-то все равно в этом ничегошеньки не смыслю.

Стыдитесь своих грамматических ошибок? – послышался прекрасно поставленный мужской голос. Мы ждали начала программы. – Неграмотно говорите по-английски? Не расстраивайтесь! Запишитесь на курсы грамотности! Послушайте, что говорит один из наших довольных клиентов. Шесть месяцев назад я не мог даже правильно написать «директор», – произнес «благодарный клиент» голосом Майкла Кейна. – Теперь я сам директор!

Всего 69 фунтов 99 пенсов, – подхватил первый голос. – Возможна оплата в рассрочку – в три этапа, без процентов. Принимаем кредитные карты.

Бип-бип-бип.

«А сейчас в эфире программа „События» с Мелиндой Миттен», – произнес Барри. Сэр Перси одобряюще улыбался.

«Пвивет, вадиослушатели! – пропела Мелинда. – Сегодня мы погововим о евво. Действительно ли плюсов больше, чем минусов? Вас ждет шокивующий веповтаж об эксплуатации детского твуда, анонс нового фильма Стивена Спилбевга и интеввью со знаменитым авхитектовом, сэвом Новманом Фостевом[72], о его чудесном новом сельском гомике... домике».

Все мы стыдливо потупились, но сэр Перси ничего не заметил. Похоже, ему все нравилось, и, в общем и целом, программа прошла неплохо. Темы были подобраны идеально, пленки отредактированы, окончание программы точно совпало с началом интервью, которое шло «вживую».

«Было пвиятно погововить с человеком, котовый соовудил так много чудесных задниц, – радостно заключила Мелинда. – Пвостите – зданьиц! – исправилась она, заглянув в сценарий. – До завтва, довогие слушатели. С вами была Мелинда Миттен, до свидания!»

– Батюшки, ну и занятная программа, – похвалил сэр Перси, когда мы вышли из студии. – Очень занятная. Да я и в офис бы заглянул одним глазком, нечасто ж я тут бываю. И с тобой, Джек, хотел бы перекинуться словечком. Про будущее радиостанции, рейтинги и все такое.

– Разумеется, – ответил Джек. – Мы с удовольствием покажем вам офис.

Мы поднялись на лифте на третий этаж, Джек включил кофеварку и послал кого-то за приличными чашками и блюдцами. Потом сэру Перси захотелось заглянуть в туалет, Моника разлила кофе, а Мелинда открыла коробку с очень аппетитными пирожными. Девять вкуснейших маленьких бисквитов в гофрированной оболочке, каждый в облаке белоснежного крема, а наверху – блестящая алая вишенка. Мы умирали с голоду, потому что ни у кого не было времени пообедать, но вежливо дожидались, пока дядюшка Перси вернется из туалета.

– Мелинда, уточка моя, молодчина! – похвалил он, вернувшись в офис. – Отличный сценарий.

– Большое спасибо, дядя Певси, – расцвела Мелинда. – Я все сама сочинила.

Моника протянула сэру Перси чашку кофе, и тут он заметил открытую коробочку с пирожными на столе у Мелинды.

– Пирожные с кремом, – умилился он. – Мои любимые. Что может быть лучше, чем пирожное с кремом? Какая ты у меня заботливая, уточка. Дай-ка мне одно. – Он схватил пирожное, вонзил в него зубы и принялся уминать за обе щеки. Жевал и жевал. Мелинда взяла пирожное и протянула коробку мне.

– Сама приготовила? – поинтересовалась я.

– Нет, что ты, – отмахнулась она. – Я вообще готовить не умею. Это Вобевт мне пвислал.

– Вобевт пвислал? – хором прокричали мы.

– Да, – ответила она простодушно. – Пвавда, очень мило? Написал, что хочет сделать мне подавок.

Мы в ужасе уставились на дядюшку Перси, чье лицо вдруг одеревенело. В глазах у него застыла смесь удивления и ужаса. Он прекратил жевать и начал давиться, плеваться. Он выплевывал влажные, наполовину пережеванные куски с ярко-красными вкраплениями вымоченной в ликере вишни. Кофейная чашка выпала у него из рук, и он заблевал весь стол Мелинды. А потом, с выражением изумления на простоватом лице, дядюшка Перси рухнул на затянутый ковролином пол.

«Возлюбленные мои! – торжественно провозгласил викарий. – Сегодня мы собрались...»

Я никак не могла выбросить из головы это. Даже при взгляде на Хелен и Чарли, блаженно улыбавшихся друг другу у алтаря в день своей свадьбы, через две недели после ужасного происшествия на радио «Лондон», жуткие картины не стирались из памяти. «Возлюбленные мои... «То же самое говорил викарий на похоронах дядюшки Перси, в четверг... Какой шок. Какой ужас. Жуткий, убийственный кошмар.

Вздохнув, я попыталась отвлечься, изучая расписание церемонии: «Церковь Святого Иоанна, Холланд-Парк, Лондон. Суббота, 14 февраля». В нижнем левом углу было написано: «Хелен», а в правом: «Чарлз». В церковь набилось много народу. На улице стоял жуткий мороз, падал снег, и все гости оделись по-зимнему.