Божественная комедия. Чистилище - Данте Алигьери

«Править вас сгорбленных в том мире от грехов», в подлиннике: Che drizza voi che il monde fece torti.

1015

До Беатриче – т. е. до земного рая.

1016

Замечательно, что Данте, будучи спрошен Форезе, кто его вожди, называет одного только Виргилия, имя же Стация скрывает, может быт потому, что имя последнего мало интересовало Форезе. Для него важнее знать, что это именно та самая тень, для которой потряслось все чистилище.

1017

Наше восхождение по лестнице не мешало разговору, и наоборот. Этому стиху подражал Ариосто, Orl. Fur, c. XXXI, st. 34:

Non, per andar, di ragionar lasciando,Non di seguir, per ragionar, lor via.

1018

«Умерших как бы снова» (в подлиннике: cose rimorte), т. e. «мертвецов, имеющих как бы призрак мертвых тел, вследствие неимоверной худобы от голода и жажды». Бенвенуто Рамбалди. – «Осенние деревья, дважды умершие». Посл. Иуды, I, 12.

Люди железные, заживо зревшие область Аида,Дважды узнавшие смерть, всем доступную только однажды.

Жуков. Одис. XII, 21–22.

1019

Данте продолжает прерванную в предыдущей песни речь, говоря о Стации, которого он не поименовал.

1020

«Она», т. е. тень Стация, стремится к небу, может быть, медленнее, чем следовало бы, но она желает сделать угодное другому моему вожатому, т. е. Виргилию.

1021

«Пиккарда – дочь Симона Донати, сестра мессера Корсо и Форезе. Сделавшись монахиней ордена св. Клары, она была насильно уведена из монастыря братом своим Корсо Донати и против воли выдана замуж за Розеллино делла Тозе. О ней подробнее будет сказано Рая III, 42». Скартаццини.

1022

«Смущена» удивлением, видя меня живого среди мертвых.

1023

В подлиннике:

La mia sorella, cho tra bella e buona,Non so qual fosse piú…

Стих, заимствованный Петраркой, о Лауре:

Tra bella e onestaNon so qual fosse piú.

1024

Олимп (nell' altro Olimpo) – эмпирей неба. Олимп от греческого ὅλος и Λάμπω – весь блестящий.

1025

В этом круге можно назвать каждую тень по имени; никто этим не оскорбится (Сличи Ада XXXII, 85-123 и примеч. к 94–96), потому что все мы так обезображены голодом, что никого из нас нельзя узнать по наружному виду (Чистилища XXIII, 43 и примеч.).

1026

«Бонаджиюнт из Лукки». Бонаджиюнти дельи Орбиччиани или Урбичмиани, по профессии нотариус, был, по общему отзыву всех комментаторов, поэт, a по словам Бенвенуто да Имола, – нотариус в Лукке. Данте упоминает о нем в своей De vulg. Eloq., как о поэте, писавшем на простонародном наречии своего города, которое он возвысил до более чистого языка, названного им языком Volgare curiale или illustre (lib. I, С. XIII). По-видимому, он был лично знаком с Данте и обменивался с ним письмами и сонетами; впрочем, в сборнике стихотворений Данте этих сонетов не находится. Он процветал около 1250 г. Бенвенуто Рамбалди говорит о нем: «Luculentus orator in lingua materna, et facilis inventor rhythmorum, sed facilior vinorum, qui noverat auctorem in vita, et aliquando scripserat sibi».

1027

T. e. всех более изнурен голодом и, следовательно, всех более был предан греху сластолюбия.

1028

Т. е. был папой. Данте называет церковь прекрасной женой (Ада XIX, 57 и примечание), a папу – мужем церкви. Здесь разумеется папа Мартин IV, наследник того Николая III Орсини, который помещен поэтом в аду между симонистами (Ада XIX, 46 и 74). – «Мартин был избран папой 8-го марта 1281 г. и умер 5-го апреля 1285 г. До своего избрания он назывался Симоном, из фамилии Брие в Шампаньи, и был пребендарием в Туре во Франции. Папа Урбан IV возвел его в кардиналы. Непосредственный предшественник Мартина, папа Николай III, не благоприятствовал французской партии в Италии. По смерти его Карл Анжуйский поспешил прибыть в Витербо, где в то время собрался конклав, чтобы упрочить успех выбора в благоприятном для него смысле, и наконец, при его помощи, был избран Симон под именем Мартина IV. В течение своего папствования он постоянно благоприятствовал французской партии; так, в делах сицилийских он всегда держал сторону дома Анжуйского; также и во всех других случаях он был постоянным противником партии Орсини. В частной жизни, за исключением порока, приписываемого ему Данте, он отличался вообще чистотой нравов. – Виллани (lib. Ии, с.58) говорит о нем: «Di vile nazione, ma molto fu magnanimo e di grande cuore ne' fatti della Chiesa, ma per sè proprio e per suoi parenti nulla cuvidigia ebbe». – По смерти он был почитаем едва не за святого; на могиле его, по уверению современников, происходили чудеса (Muratori Script. Rer. Ital. Voi. Ili, p. 1)». Филалет.

1029

Больсена, озеро в провинции Витербо в Папской области, богатое рыбой, из которой особенно славились во времена Данте жирные угри. Фра Пипино, современник Данте, рассказывает, что папа Мартин очень любил угрей, которых он «топил» в вине (vernaccia, из особой породы винограда с Генуэзских гор), почему по смерти папы были сочинены насмешливые стихи:

Gaudent anguillae, qui mortuus hic jacet illeQui quasi morte reas excoriabat eas.

Он же повествует, что в одном сочинении, под заглавием «Incipit initium malorum», папа Мартин изображен в первосвященническом облачении с угрями подле него. Вообще все комментаторы единогласно утверждают, что папа очень любил хороший стол и вино. Сличи у Филалета.

1030

«Довольно». По мнению некоторых комментаторов, души здесь довольны своей славой; но едва ли это справедливо. Души в аду действительно гордятся своей славой; но души в чистилище считают славу мира сего за дыхание ветра (Чистилища XI, 99 и примеч.). Они, напротив, желают, чтобы живущие на земле молились о них. Поэтому надобно полагать, что души здесь довольны тем, что их называют по именам, в надежде, что Данте когда-нибудь помолится о них, или напомнит о них их сродникам. По итальянскому тексту, здесь, следовательно, под выражением «довольны» надобно понимать, что они не были огорчены. Скартаццини.

1031

В подлиннике: Vidi per fame a vóto usar li denti, подражание Овидию, Превращ, VIII, 826–829.

Он яств все искал в видениях сонных:Движет напрасно он ртом и трет лишь зубы зубами;Горло, в обман приводя, томит небывалою пищей:И за место всех яств глотает лишь воздух текучий.

Перевод Фета.

«Убальдин» из древней фамилии дельи Убальдини, брат кардинала Оттовиано Убальдини, помещенного Данте в шестом круге ада (Ада X, 120 и примеч.) Он носил прозвище делла Пила от замка Пила в Мугело. Вместе с тем он был братом того Уголини д'Аццо, который выведен Данте к чистилища XIV, 105, и отцом архиепископа Руджьери, врага графа Уголино (Ада XXXIII, 14). Он любил хорошо покушать, Ландини пишет о нем: «fu molto goloso, e pecco molto in volerne in quantità ultra misura. Elli chiamava un suo castaido, e dicea: Che fa'tu fare da dessinare? E gli dicea; tale e tale cosa; e dicea di tre o quattro imbandigioni. Ed elli sempre dicea: or fa anche di tale, e aggiungeali tre, overo quattro vivando. – Убальдини принадлежали к гибеллинской партии. Один брат помещен в ад, как эпикуреец, другой в чистилище, как лакомка.

1032

Бонифаций, по общему мнению комментаторов, архиепископ Равеннский; как кажется, он происходил из фамилии Фиески в Генуе и был племянником папы Иннокентия IV. Относительно его сластолюбия ничего положительно неизвестно; напротив, он был известен, как хороший проповедник и благодетель бедных, которым он открывал свои житницы во времена голода. Эпархия Равенского архиепископа простиралась до города Пармы, почему и сказано, что он пас своим жезлом множество духовных общин.

1033

Мессер Маркезе – личность неизвестная. По Боккаччио, он происходил из фамилии Орделаффи, по Пиетро ди Данте, – из фамилии Аргольози из Форли (Ада XXVII, 45 и II Приложение, 309 стран. – Политическое состояние городов Романьи в 1274–1302 гг.). – Вентури рассказывает, без указания на источник, следующий анекдот о Маркезе: когда слуга его заметил ему однажды, что в городе про него говорят, будто он ничего иного не делает, как только пьет, – он отвечал: скажи им, что у меня всегда жажда.

1034

Т. е. к Бонаджионту, с которым, как мы видели (стих 20 и примеч.), Данте был знаком при жизни.

1035

Т. е. в полости рта, где он всего более ощущал терзание от голода, вследствие которого тело его изнывало, как бы таяло (в подлиннике: pilucca – piluccate, обрывать ягоды одну за другой на виноградной грозди).

1036

Джентукка – одно из самых темных и потому спорных мест во всей Божественной Комедии. Большинство комментаторов принимают это слово за имя собственное и видят в нем имя одной дамы, которую Данте знавал и, любил во время своего пребывания в Лукке в изгнании. Франческо ди Бути говорит, что Данте, будучи в Лукке, воспылал любовью ad una gentil donna chiamata madonna Gentucca, che era di Rossimpelo, per la virtù grande et onesta che era in lei, non per altro amore». – Другие, на основании того, что Джентукка, как имя собственное, вовсе неизвестно, принимают это слово за имя нарицательное, за gentuccia – чернь и притом одни – за поэтов луккских, предшествовавших Данте, другие – за партию Белых, состоявшую более из простого народа, которую сам Данте называет партией Лесною (Ада VI, 65). Но теперь доказано, что Джентукка, как имя женское, существовало в Лукке во времена Данте, известны даже, по крайней мере, две Джентукки, из них одна была жена Бернардо Морла дельи Антелминелли Аллюциньи (Тройа, Veltro di Dante, p. 142). Во всяком случае, существовавшая здесь любовь Данте к этой особе чистого, платонического характера, вроде любви трубадуров; ибо Данте едва ли бы здесь сделал сознание другого рода, не осудив себя при этом. Филалет. Скартаццини. Dante Aligh. Biel 1869, pag. 40.