Тартарен из Тараскона (сборник) - Альфонс Доде

Альфонс Доде

Тартарен из Тараскона (трилогия)

Альфонс Доде – юморист и сатирик

Альфонс Доде (1840—1897) родился в Провансе, в городе Ниме. Раннее детство его протекало на фабрике, принадлежавшей отцу. Доде хорошо запомнил пустынный фабричный двор, покинутые строения с дверьми, хлопающими от порывов ветра, высокие олеандры, распространявшие горький аромат. Детское воображение превращало заброшенный и неуютный уголок в необитаемый остров, на котором можно бесконечно играть в Робинзона – любимого героя одной из первых прочитанных книг. В романе «Малыш» Доде подробно рассказал об этой поре своего детства, о счастливых, неомраченных днях в кругу согласной семьи.

Все изменилось в 1848 году, когда его отец неожиданно разорился. Фабрику пришлось закрыть и переехать в Лион. Начались годы учения, сначала в церковной школе, затем в Лионском лицее. Альфонс и его старший брат Эрнест в полной мере испытали на себе, что такое клеймо бедности. Дети богатых родителей встретили их враждебно, старались унизить, сторонились общения с ними. Шли годы, приближался срок окончания лицея. Дела отца вконец расстроились. Эрнест, так и не окончивший лицея, уже трудился в почтовой конторе, а вскоре и Альфонс отправился учительствовать в коллеж городка Але. Ему было шестнадцать лет, когда он оказался среди маленьких сорванцов, сразу же почувствовавших его неопытность и беззащитность. Однако жизнь в коллеже продолжалась недолго. В ноябре 1857 года Альфонс переехал в Париж, где его брат работал в редакции одной из роялистских газет.

В романе «Малыш» и в книге «Тридцать лет в Париже» Доде красочно описал этот свой первый день в столице. Он испытал истинную радость оттого, что покинул Але и вновь встретился с братом. Но впереди была полная неизвестность. Началось полубогемное существование. Доде часто меняет жилье, недоедает. Единственное его развлечение – посещения Латинского квартала. Здесь пестрая толпа студентов и приезжей молодежи обсуждает вопросы политики, литературы, театра. Именно тут встретил Доде Гамбетту и Жюля Валлеса – будущего писателя и коммунара. Вскоре он стал посетителем и не только Латинского квартала, но и литературных салонов. Через год ему удалось опубликовать свою первую книгу – сборник стихов «Возлюбленные», написанных в духе Мюссе. Книга имела известный успех и помогла проникнуть в одну из популярных газет – «Фигаро». Спустя некоторое время он становится третьим секретарем приближенного Наполеона III – герцога де Морни. Должность – синекура оставляет ему уйму свободного времени. Теперь он может писать, не очень заботясь о завтрашнем дне.

Во время одной из поездок в Прованс Доде пишет рассказ-очерк, с которого началась работа над циклом «Письма с мельницы».

Доде во всех подробностях знал жизнь Прованса, знал его природу, населяющих его людей. Сердцу художника были милы выжженные солнцем поля, цветущие виноградники, покрытые лесами горы и даже обжигающий ветер – мистраль. Маленькие рассказы и сказки, составляющие сборник, звучат как стихотворения в прозе – столько в них внутреннего изящества, неподдельной поэзии, неповторимого аромата. То веселые и озорные, то печальные, они бесконечно разнообразны по своим темам, лишены всякой искусственности и книжности. Все эти истории Доде черпал в беседах с крестьянами, в старинных легендах и преданиях, передаваемых из поколения в поколение, в общении с природой Прованса. Описывая неповторимую красоту Прованса, Доде скорбит, что своеобразный колорит любимого края разрушается. Ветряные мельницы вытесняются паровыми, строятся железные дороги, ставятся телеграфные столбы, портятся нравы. И Доде как бы спешит увековечить облик своей чудесной родины.

В 1868 году вышел «Малыш», первый роман Доде. Книга носит автобиографический характер, хотя многие эпизоды, по словам писателя, рождены его фантазией.

Реалистическое творчество А. Доде глубочайшим образом связано с той демократической линией во французской литературе, которую представляли Бальзак, Флобер, Золя, Мопассан. Доде не был «доктором социальных наук», как назвал себя Бальзак, не был ученым-экспериментатором, каким хотел себя видеть в литературе Золя. У него отсутствовала целостная концепция жизни и общества, а его политические взгляды проделали лишь небольшую эволюцию от умеренного легитимизма к позициям умеренного республиканизма. Доде – наблюдатель частного, но чутье подлинного реалиста не раз выводило его на дорогу больших обобщений. Об ограниченности творческих задач, которые ставил перед собой писатель, хорошо сказал Гюисманс: «Золя смотрит на действительность в телескоп, Доде – в микроскоп, один воспроизводит ее в увеличенном, другой в уменьшенном виде». И все же Доде в чем-то дополняет таких гигантов, как Бальзак, Флобер, Золя. У него своя манера видеть мир, подкупающий лиризм, единственный в своем роде юмор, переходящий порою в весьма едкую сатиру.

«Необычайные приключения Тартарена из Тараскона», появившиеся в 1869 году, принесли А. Доде огромный и заслуженный успех. И сейчас эта книга стоит в ряду лучших произведений французской литературы.

На первый взгляд «Приключения Тартарена» примечательны прежде всего своим непревзойденным юмором, порою даже кажется, что главным героем ее является смех. И действительно, народный провансальский юмор пронизывает эту чудесную книгу. «Провансалец любит посмеяться, – писал Доде, – смех является для него выражением всех чувств… самых страстных и самых нежных» («История моих книг»).

Однако «Тартарен» написан не только для того, чтобы порадовать читателя искрящимся провансальским смехом. Внешняя развлекательность романа не мешает писателю делать глубокие обобщения, тонкие зарисовки современной действительности. Так некогда Рабле сравнил свою книгу о Гаргантюа и Пантагрюэле с причудливым и затейливым ларцем, который скрывает бесценное содержимое. «А посему, – говорил он, – раскройте мою книгу и вдумайтесь хорошенько, о чем в ней говорится. Тогда вы уразумеете, что снадобье, в ней заключенное, совсем не похоже на то, что сулил ларец: я хочу сказать, что предметы, о которых она толкует, вовсе не так нелепы, как можно было подумать, прочитав заглавие…»

У книги Доде есть много общего с книгой Рабле, и Анатоль Франс не без оснований заметил, что «Тартарен – такой же народный тип, как Гаргантюа». Но есть у Доде и другой предшественник: Сервантес с его несравненным «Дон Кихотом». Только в Тартарене соединены оба героя прославленного испанца – Дон Кихот и Санчо Панса.

Как всегда, Доде идет от конкретных наблюдений. Через пятнадцать лет после опубликования романа он точно указал родину своего героя. Она лежит милях в пяти-шести от Тараскона. «Там, будучи еще ребенком, я видел, как чах баобаб в горшке из-под резеды… Именно там пели дуэт из „Роберта Дьявола“…»

Доде изображал реальную жизнь южного провинциального городка, мещанскую узость интересов его обитателей, которые «охотятся за фуражками», играют в карты, поют забытые романсы, сплетничают, болтают, фантазируют, для которых прибытие зверинца – уже целое событие, запоминающееся на всю жизнь. Тартарен – плоть от плоти этих добродушных, тупых и самовлюбленных обывателей. Однако он всех их превзошел не только своим диковинным садом, где растут карликовые баобабы, пальмы, берберийские фиговые деревья, и не только редкостным оружием, развешанным на стенах его кабинета, но и своим фантазерством. Тартарену достаточно помечтать о чем-либо, чтобы желаемое принять за действительное. Он только собирался поехать в Шанхай – и уже поверил, что эта поездка состоялась. Быть героем Тараскона очень удобно, так как для этого не требуется ни усилий, ни забот, ни риска. Фантазия Тартарена делала его похожим на Дон Кихота. Он проглатывал множество книг об экзотических странах, мечтал о подвигах, о геройстве. Но то был один из Тартаренов. Другой Тартарен – Тартарен – Санчо Панса любил покой, обильную еду и хорошую постель. Только тогда, когда слава «великого» человека подверглась испытанию, он решил покинуть Тараскон и отправился в Африку.

История всех приключений Тартарена могла бы остаться лишь забавным анекдотом, если бы не характер Тартарена и не наблюдательность его автора.

Вторая империя благоприятствовала расцвету мещанских вкусов, пустозвонству, показной красивости. В стране преследовалось все передовое и свободолюбивое. Вместе с тем французский буржуа чувствовал себя при режиме Наполеона III вполне удовлетворенным и спокойным за будущее. Героическая пора его жизни ушла в прошлое, и слово «революция», которое когда-то вело его на штурм Бастилии, стало бранным словом. Буржуазия наслаждалась жизнью, отделывала свои дома в стиле аристократических особняков, покупала бездарные копии знаменитых картин, угоднически выражала свою преданность императору, была преисполнена самодовольства. Тартаренство процветало повсеместно, и образ Тартарена становится большим социальным символом этой фальшивой жизни.