Легионер. Книга вторая - Вячеслав Александрович Каликинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Полагаю, что не стоит! – покачал головой Стронский. – Мы с вами уже выяснили, что убитый здесь субъект никакого отношения к нам и перевозимым арестантам иметь не может. А здешняя полиция может за совпадение имен зацепиться – мы же не знаем, что у них на уме! Задержат выход парохода, чего доброго… Я вот что подумал, Сергей Ильич: а не попытаться ли нам англичашку этого подпоить, да у него побольше выведать? На русскую водочку он явно запал. Может статься, что-то интересное да полезное и узнаем, а?
– Не лишено резона, голубчик. Не лишено-с… Только меня, Роман Александрович, от этого дела увольте, за-ради господа-бога! Вы за арестантов на пароходе ответственность несете. И коли полагаете, что сие неформальное общение с англичанином будет небесполезным – вам и карты в руки, батенька! А за бункеровкой угля и воды я уж сам с боцманом и вторым помощником пригляжу. Заодно уж и за этим, как его? Да-да, Гансом этим местным, будь он неладен… А вы уж расстарайтесь, батенька! Вот вам ключи от нашего водочного погребка – действуйте!
– Слушаюсь, господин капитан! – хмыкнул Стронский и лихо повернулся на каблуках.
Хмыкнул в свою очередь и капитан Кази, направляясь на верхнюю палубу, глухо гудевшую под босыми пятками двух десятков местных грузчиков, бегом носящихся с рогожными кулями ньюкаслского угля.
Бункеровка судна шла под бдительным присмотром боцмана и двух старших матросов: они и считали кули с углем, и заодно присматривали за грузчиками-китайцами – чтобы те не шлялись по палубе без дела.
Подходить к боцману капитан Кази не стал, чтобы не сбить того со счета. Понаблюдав за деловой суетой несколько минут, он направился на бак судна, где другая команда грузчиков с участием матросов закатывала по сходням огромные бочки с пресной водой. Здесь же капитан нашел и своего второго помощника, делившего внимание между погрузкой и присмотром за причалом. Заметив капитана, второй помощник оправил китель и бодро отрапортовал о ходе работ.
– Молодцом, батенька! – похвалил помощника Кази и кивнул на причал. – А там как?
– Как обычно, господин капитан. Местная полиция допустила на причал, с нашего ведома и согласия, нескольких торговцев с фруктами. Наши караульные матросики их держат на расстоянии, дозволяют приближаться к иллюминаторам арестантского трюма по одному, и только по просьбе тех арестантов, которые изъявляют желание купить что-нибудь.
– Покупают?
– Мало, господин капитан. Видно, денег у них негусто, да и берегут последние медяки до Сахалина: здесь побалуешься ананасом, а там-то о брюхе голодном думать надо будет. Так что больше спрашивают, ценам здешним дивятся.
– А что немец здешний знаменитый? Который каждый пароход с каторжными встречает? Тут он?
– Был туточки, господин капитан. Как обычно, с двумя корзинами гостинцев.
– Как обычно? – удивился Кази.
– Так ведь я ж не впервой его вижу, господин капитан. Четвертый год на «Нижнем» служу, насмотрелся тут всего, осмелюсь доложить… Так вот, про Ганса этого. Он явился, разрешения спросил у начальника караула, все чин-чином… По-немецки поговорил с кем-то из арестантов, гостинцы роздал – разумеется, после того, как начальник караула корзины проверил и осмотрел. Как обычно, ничего недозволенного, господин капитан – табак, фрукты, хлеб, ерунда всякая – вроде носовых платков и каких-то книжек. Да вы не извольте беспокоиться, господин капитан, я не первый сплав каторжный на Сахалин везу, немчика этого хорошо знаю. Он чудак, но безобидный. Как не пустить его? И арестантам вспомоществование…
– Вспомоществование, говорите, голубчик? Действительно, радости-то у наших субчиков маловато, прямо можно сказать. А впереди, в каторге, и того меньше… Вы вот что, голубчик: распорядитесь, чтобы караульные торговцам передали – я закуплю шесть с половиною сотен ананасов, по числу арестантов. За их примерное, скажете, поведение во время продолжительного плавания. Чтобы каждый, черт возьми, мог попробовать сей фрукт. Ежели не найдется у торговцев потребного числа анансов – пусть подвезут, но не позднее семи часов утра местного времени.
– Не дороговато ли казне обойдутся ананасы для каторжан, господин капитан? Я к тому, что в упрек вам не поставит начальство сие гуманничание?
– А хоть бы и поставили, батенька! Шесть копеек, кажется, за штуку тут спрашивают? Невелики деньги. Да на круг и дешевле наверняка выйдет. Ничего, выдержим, батенька! Вы уж распорядитесь, не забудьте!
– Слушаюсь, господин капитан! Сей момент!
– Ну, сей момент не обязательно – погрузку сперва закончить надо, – Кази вздохнул, повернулся и пошел на мостик.
В дверь капитанской каюты постучали.
– Разрешите, Сергей Ильич?
Кази, обернувшись, увидел в дверях своего первого помощника Стронского.
– А-а-а, заходите, заходите, батенька! О-о, да и вид у вас совсем свежий, Роман Александрович! Никак ваша водочная «миссия» с англичанином не вышла?
– Как это она могла не выйти? – усмехнулся Стронский, закрывая за собой дверь. – Против русской водки, как известно, никакой англичанин не устоит! А что до моего бравого вида – так меня на юте полчаса, не меньше, холодной водой в порядок и в соответствие приводили. Да и пропускал я, конечно, рюмочки, когда англичанин отвлекался. Так что миссия моя выполнена, господин капитан!
– Ну тогда докладывайте. Да вы садитесь, садитесь!
– Благодарю, – Стронский присел на краешек стула, вынул из кармана несколько листов бумаги, аккуратно разложил перед собой. – Собственно, докладец мой небольшим будет. Англичане уверены, что убитый в местном отеле накануне прихода «Нижнего Новгорода» иностранец имеет самое прямое касательство к русскому Жандармскому корпусу. Какое именно – они и сами доподлинно не знают. Но в том, что это тайный правительственный агент – сомнений у них нет!
– Час от часу не легче! – простонал капитан, берясь за голову. – Что за фантазии этим британцам в их бедовые головы взбрели? С чего они взяли про Жандармский корпус? Только потому, что у убитого оказались русские документы на имя Власова?
– Ну документы у него, положим, не только русские при себе были, Сергей Ильич. Как выяснили в здешней полиции, бумаги у подозрительного иностранца оказались на все случаи жизни – и русские, и немецкие, и британские. И все – на разные имена. Но самое главное – багаж! В багаже у нашего соотечественника оказалось и оружие, и яды, и даже взрывчатка.
– Да почему же они думают, что это наш, русский? Если у него и немецкие, и английские бумаги были при
