Дежавю - Татьяна Шмидко

– Что еще? – быстро спросила Адель, потому что Катарина была уже за дверью, а кухарка начинала приходить в себя.

– Да, любовь моя, совсем забыл сказать! Так как ты надела мой личный медальон, то с этого момента мы помолвлены!

Глаза Адель полезли на лоб и она хотела что-то ответить, но не успела – Катарина зашла в комнату, с облегчением увидев «спящую» Адель. Я уже был далеко от дома в этот момент. Адель чуть не закричала от счастья. «Прайм, это – нечестно! Как я счастлива! Вау! Что мама скажет? Как быть со свадьбой и церковью? А ему можно туда? Можно, наверное! Ура!» – вот что я слушал с широченной улыбкой на лице. Адель с трудом удавалось лежать смирно и изображать глубокий сон. Успокоившаяся Катарина на цыпочках вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Я мчался через горный перевал в нелепом счастливом мареве. Я едва мог заставить себя рационально думать и даже едкий запах оборотня не привел меня в чувство. Адель, ее запах, ее смех, ее невероятные глаза, все приводило меня в состояние восторга. Как она держалась сегодня! Она не испугалась меня, не стала звать на помощь или тыкать в меня распятием. Ее самообладание и трезвость мысли вызывали уважение. Я считал себя счастливейшим из влюбленных на этой планете – самая прекрасная и необыкновенная девушка ответила мне взаимностью! Самое удивительное – зная, кто я есть на самом деле – она не против, чтобы я находился рядом с ней! Исчезло давящее чувство одиночества, которое долгие годы высасывало радость существования. Я себя чувствовал живым как никогда раньше.

Пока пытался осознать весь масштаб перемен, которые возникли с появлением Адель в моей жизни, мои ноги безошибочно привели меня к плоскому мокрому камню в лесном овраге, вокруг которого лениво кружилась холодная вода лесного ручья. На нем была наспех брошена одежда моих визитеров. Три пары хороших сапог, недешевая одежда и сумы. Провизии я не заметил – значит, они не искали меня, а шли наверняка, не собирались задерживаться надолго. Первым делом я бросил в костер одежду и обувь. Огонь почти уничтожил тяжелый запах оборотней. После внимательного досмотра сумок я бросил в костер практически все, за исключением весьма интересной бумаги.

На простом листе аккуратным почерком был написан список имен с точной информацией о том, где можно найти каждого. И практически напротив каждого стояла надпись – убит. У меня подкосились на секунду ноги и потемнело в глазах. Если верить этой бумаге, то весь шотландский, испанский, итальянский и русский кланы были уничтожены. Мое имя стояло практически в конце списка. За мной было только трое – Аронимус, Кайсус и Мишель. А это означало, что во всей Европе можно найти не более десятка вампиров! Оборотни практически нас уничтожили! Эта находка охладила мой любовный пыл.

Никогда, никогда еще не случалось подобного! То, что вампиры долго время делали с оборотнями, они наконец-то сделали с нами! Стоило мне отойти от дел, как этим воспользовался кто-то и зачистил Европу от вампиров.

Я яростно пнул ногой большой валун, который тут же частично раскрошился и большая его часть улетела в ближайший подлесок.

Я сопротивлялся своему предназначению, наставлениям учителя и решил жить как все. Без войн, убийств, интриг и бесконечных заговоров. Я закрыл лицо руками, а перед мысленным взором моя совершенная память воскресила всех убитых. Я всех их хорошо знал. Десятки погребальных костров вознесли их к небесам… Я издал самый ужасающий рык, в который вложил всю силу моей боли. Ярость, вперемешку с отчаянием затопила мое сознание.

Стоп! Я опять взял проклятый список в руки и прочитал его снова. Напротив моего имени было написано подробное описание моей персоны и рекомендация «Крайне опасен. Обнаружить, напасть немедленно по причине крайней опасности». И кто же дал такую подробную информацию? Я написал письмо Аронимусу, высылая небольшую партию вина Катарины. Получается, что это он? Или кто-то перехватил письмо? Жив ли он вообще?

Что ж, как бы там ни было, белый волк не прислушался к предостережению, взяв с собой против меня только двоих новичков, поэтому сейчас лежит на дне ущелья. То, что я прочитал о себе, мог знать только вампир из моего близкого окружения. Это было прямое предательство, которое каралось смертью! Я невольно зарычал. Потом закрыл глаза и втянул ноздрями запах бумаги. Она хранила едва уловимый след сложного запаха бессмертного, трудно было уловить индивидуальные нюансы, – видимо, белый волк долго носил его за пазухой. Я осторожно спрятал улику в карман.

Я задумался, сидя над костром, в котором догорали остатки одежды оборотней.

Жизнь поставила мне шах и мат. Я хотел отойти от дел, зажить тихой, простой жизнью. Планировал жениться, и не знаю как, но прожить с Адель столько, сколько она захочет.

А тропы оборотней и вампиров причудливым образом переплелись снова и прошли через мой жизненный путь. Еще месяцем раньше я с легкостью принял бы решение. Но теперь в мою жизнь вошла любовь и ставила свои условия. Обязанности перед моим родом или зов сердца? Оставить Адель одну и ввязаться в войну? Или остаться и ждать, пока лавина войны сама докатится к нашим дверям? Что будет правильнее?

Муки выбора подняли волну раздражения во мне. Чтобы привести мысли в порядок, я отправился туда, где мне легко думалось.

Через пару минут молниеносного бега через лес я сидел на обрыве над морем. Созерцание необъятной морской глади всегда помогали мне неспешно размышлять. Присев на край скалы, я смотрел вниз на рокочущие волны и вглядывался в морские глубины, которые напоминали мне переменчивость и непредсказуемость судьбы. Как бы не был бесконечен океан – это замкнутая система. Как и мир, в котором я жил. Невозможно спрятаться от конфликта, он рано или поздно доберется до меня, а, значит, и до Адель… меня будут искать и не успокоятся, пока не найдут. Я понимал это, потому что сам бы так поступил. И тогда я уцелею, а Адель может не пережить столкновение с миром бессмертных. Я не смогу заточить ее в крепости и оберегать от всех опасностей. Это будет не жизнь. Выбор остается один – дать ответный бой и уничтожить источник опасности, подарив, таким образом, будущее нашей любви.

Я могу инкогнито вернуться в Италию. Как бы там ни было, но тот, кто послал убийц, рассчитывает, что я уже мертв. Зная крутой нрав оборотней, было смешно думать, что они не нападут. Предупреждение, скорее всего, было простой формальностью. А это даст мне преимущество – я немедленно выдвинусь на север Италии, соберу остатки кланов и начну зачистку. Я горестно схватился за голову. Опять убивать! Как же это невыносимо! С сердцем, полным любви, нести смерть…