Счастье - Ким Чжэгю

Девушки снова подошли к дверям центральной операционной. Оттуда не доносилось ни звука. Стояла какая-то пугающая тишина. Время шло в тревожном ожидании. Никто уже не плакал. Страх сковал тело, лишил сил.

Но вот за дверью операционной послышались шаги, затем щелкнул замок, и дверь тихо отворилась. Девушки бросились к дверям, навстречу вышла Ра Хигён.

— Ой! И как только они пошли на такое! — только и проговорила она, будучи не в силах передать словами то, чему она была только что свидетельницей.

— А как они? Как чувствуют себя? — взволнованно спросила Сор Окчу.

В эту минуту в дверях показался Чо Гёнгу с марлевой маской на лице. Шел он медленно, какой-то не своей походкой.

— Сонсэнним! — с криком бросилась к нему Гу Бонхи.

Вслед за Чо Гёнгу шел Дин Юсон. Он тоже шел как-то осторожно.

Сор Окчу первое время стояла словно окаменев. Потом…

— Юсон, это слишком! Вы не имели права… Как вы посмели обмануть меня? — И тут же бросилась к нему.

— Извините меня, Окчу. Я чувствую свою вину. Но обстоятельства оказались сильнее меня. Я не мог поступить иначе. Поймите меня правильно. Я никогда не согласился бы рисковать вашим здоровьем.

— Юсон!

— Окчу! — Дин Юсон обнял девушку.

Так они и стояли некоторое время в объятьях друг друга. Потом Сор Окчу, оглядев Дин Юсона, спросила:

— Как вы себя чувствуете?

— Пока ничего.

— Вам, наверное, очень больно? Да и есть, наверное, хотите, вы же не обедали.

— Разве? Ничего, обед никуда не уйдет. Идемте.

Дин Юсон с трудом терпел боль, она отдавалась во всем теле, но он и вида не подавал, что ему больно.

В гардеробной врачи переоделись. Когда все шли мимо реанимационной палаты, дорогу врачам преградила Сор Окчу.

— Вам сейчас непременно нужно полежать. Мы все тут приготовили.

Гу Бонхи открыла дверь реанимационной — две заправленные койки, чистое белье, аппараты для переливания крови, медикаменты.

— Друзья мои, спасибо вам. Огромное спасибо за внимание и заботу. Однако мы не больные, а врачи, — с улыбкой сказал Чо Гёнгу.

Улыбнулся и Дин Юсон. Он тоже поблагодарил девушек за заботу.

Все вышли из операционного корпуса. У главного здания клиники Гу Бонхи остановила врачей.

— Товарищи, вы ведете себя легкомысленно, вы совершенно не думаете о себе! Мы приготовили для вас шестую палату, там никого нет. После сегодняшней операции за вами нужно тщательное наблюдение. Поймите наше желание помочь вам, не отказывайтесь, — сказала она чуть не плача.

— Кажется, наши молодые коллеги в самом деле решили нас уложить. Но нам нельзя ложиться. К тому же вы видите, мы идем нормально. Не беспокойтесь, пожалуйста. Сегодня воскресенье, надо пораньше разойтись по домам, — пытался успокоить девушек Чо Гёнгу.

— Нет, мы настаиваем на госпитализации и тщательном наблюдении, любой врач на нашем месте предпринял бы то же самое, — сказала Сор Окчу решительно.

— Мы уверены в благополучном исходе операции. Нам ничто не грозит. Видите, мы спокойны, успокойтесь и вы. В общем, все по домам!

И Чо Гёнгу направился к центральному выходу.

В клинике начался очередной будничный день. Дин Юсон, как всегда, пришел в отделение рано. Вид у него был спокойный, словно накануне никакой операции он не подвергался. Он сразу пошел в свои палаты. При его появлении больные поднимались с коек, здоровались с ним. Только Хван Мусон лежал неподвижно, он даже не пытался встать. Дин Юсон подошел к нему, поздоровался и некоторое время постоял возле него. Хван Мусон молчал. Дин Юсон тоже ничего не говорил, но сейчас у него все-таки уже появилась надежда. Если маленький кусочек костного тела от Чо Гёнгу приживется в его организме, он сумеет вылечить Хван Мусона, однако лучше больному пока ничего не говорить, надо подождать.

Оперированное место болело, иногда довольно сильно, но он терпел. Утренняя летучка прошла нормально, в клинике не произошло ничего из ряда вон выходящего. В коридоре он встретил заведующего отделением. Чо Гёнгу заметно хромал. Правда, при встречах с подчиненными или с больными он старался идти прямо, но стоило ему остаться одному, как он снова начинал прихрамывать. С Дин Юсоном происходило то же самое. Однако оба старались это не показывать.

И сейчас как ни в чем не бывало оба направились в операционную, где должна была происходить очередная операция.

Их появление в операционной больше всех напугало Гу Бонхи: в отделении только она знала тайну — и не сразу нашлась, чтобы под каким-нибудь предлогом отменить сегодняшнюю операцию. Ничего не придумав, она побежала в лабораторию советоваться с Сор Окчу.

Сор Окчу в одиночестве что-то рассматривала под микроскопом.

— Подружка, что делать? — Гу Бонхи готова была от бессилия зареветь.

— Что такое?

Сор Окчу не на шутку испугалась. После бессонной ночи она чувствовала себя неважно. Ей все мерещилось, что с Дин Юсоном что-то случилось. На работу она пришла рано и, только убедившись, что оба врача пришли в клинику и выглядят, в общем, нормально, немного успокоилась и попыталась заняться своими делами. Но все валилось у нее из рук, она никак не могла сосредоточиться, преследуемая навязчивой мыслью, что она по долгу врача должна добиться немедленной госпитализации и Чо Гёнгу, и Дин Юсона. Но ее связывало обещание хранить их тайну.

— Представляешь, Чо Гёнгу и Дин Юсон хотят оперировать больного из второй палаты, помнишь, того, с коленным суставом.

— Но это же невозможно! Надо что-то предпринять!

С этими словами Сор Окчу помчалась в операционный корпус. За ней следом пустилась Гу Бонхи. У здания им навстречу попалась дежурная медсестра из отделения восстановительной хирургии.

— Девочки! Говорят, приехал товарищ Ким Ир Сен, он идет к нам в отделение.

— Что? Товарищ Ким Ир Сен?

— Ага. Все уже пошли его встречать. Идемте и мы! Скорее!

5

Профессор Хо Герим смотрел из окна скорого поезда за проносившимися мимо телеграфными столбами, одинокими деревьями, небольшими домиками и вспоминал свой разговор с заместителем министра здравоохранения.

А дело было так: во время перерыва на республиканском совещании хирургов к нему подошел заместитель министра и сообщил, что в их городе побывал товарищ Ким Ир Сен; он посетил институтскую клинику, в частности побывал в отделении восстановительной хирургии, интересовался работами профессора и выразил надежду, что профессор внесет достойный вклад в развитие отечественной медицины. Кстати, просил оказывать ему всяческое содействие.

Это сообщение, естественно, взволновало профессора. После того как он перебрался на Север, ему создали здесь такие условия, о каких в Южной Корее ученый не мог и мечтать. Ему верили, надеялись, что его работа принесет пользу родине. А он? Не очень-то он до сих пор содействовал развитию отечественной медицины, в частности восстановительной хирургии. Более того, он упрямо отстаивал привычные для него, но порядком устаревшие воззрения на многие жизненные проблемы, в том числе и проблемы медицины. А вот руководитель партии и республики все же интересовался его деятельностью, проявлял прямую заботу о нем…

Поезд мчался сквозь ночь, оставляя за собой сопки, леса и перелески, а душу профессора не переставали терзать угрызения совести. Поезд прибыл к месту назначения ранним утром. Профессор сошел с поезда и неторопливо направился к зданию вокзала. К своему удивлению, он увидел идущих ему навстречу директора института и главного врача клиники.

— Ого! И директор, и главврач! Очень признателен. Здравствуйте, товарищи! — Профессор обменялся с встречающими рукопожатиями.

— С прибытием, профессор. Наверное, устали от заседаний, да и от дорожной сутолоки? А мы вас с нетерпением ждали, — пожимая руку профессора, сказал главврач. — У нас произошло чрезвычайное происшествие…

— Что вы говорите? Какое же?

— Об этом, пожалуй, поговорим в клинике. А сейчас давайте в машину.

Прямо с вокзала профессор в сопровождении директора института и главврача поехал в клинику. Первое время все хранили молчание. Профессор счел это дурным предзнаменованием, но от расспросов воздержался.

— А в ваше отсутствие нашу клинику посетил товарищ Ким Ир Сен, — нарушил молчание главврач.

— Я знаю. Мне в Пхеньяне об этом сообщил заместитель министра. Товарищ Ким Ир Сен, по его словам, даже интересовался моей персоной. Для меня это большая честь.

— Да, это так, в ваш адрес было сказано много теплых слов. А вот что сотворили с собой Чо Гёнгу и Дин Юсон, вы не знаете.

Главврач решил уже в машине рассказать о поступке Чо Гёнгу и Дин Юсона, но тут подъехали к дому профессора, чтобы занести его вещи в квартиру.

— Конечно, вам, профессор, не мешало бы передохнуть с дороги, но дело не терпит отлагательства. Так что извините.