Счастье - Ким Чжэгю

Дин Юсон не перебивал девушку. Он внимательно слушал ее рассуждения о счастье. Да, Сор Окчу свое счастье выстрадала, завоевала в борьбе, тем оно бесценнее, тем дороже. Она заслуживает счастливой жизни.

— Вот только Хван Мусона мы никак не можем вылечить, — неожиданно повернула Сор Окчу разговор в другую сторону.

Вот оно что. Дин Юсон догадался, о чем хочет сказать Сор Окчу. Она счастлива, но хочет, чтобы был счастлив и он. А он сейчас из-за неудачной операции совсем потерял голову. И она ради него, ради их счастья готова идти на новое самопожертвование. Она готова лечь на новую операцию вместо него. И как бы предвосхищая ее просьбу, Дин Юсон сказал:

— Я все понимаю, Окчу, но это ноша моя, и я должен донести ее до конца сам.

— Зачем вы так говорите? Я никогда не отделяла свои интересы от ваших. Даже оставаясь наедине со своей бедой и пытаясь исчезнуть из вашей жизни, я в глубине души… Поверьте, я ни на минуту не забывала, что я ваш соратник, что я всегда должна помогать вам.

— Я все знаю, любимая.

— Юсон!.. Выслушайте меня до конца.

— Говорите. Я слушаю.

— Юсон, вы знаете, что мне пришлось испытать многое. Мне теперь ничего не страшно. Я прошу вас провести экспериментальную операцию на мне.

— На вас? — Дин Юсон вздрогнул, хотя подсознательно и ждал этих слов.

— Да. Я знаю, что вы намереваетесь предпринять.

— Но почему на вас?

— Я хочу быть вашей помощницей. Мы вместе должны добиться успеха в лечении Хван Мусона.

— Вы поспешили с вашей просьбой. Еще рано говорить об операции. Может быть, найдем другой выход. — Дин Юсон попытался под этим предлогом отклонить просьбу Сор Окчу.

— Неправда! Операцию надо делать немедленно. Этого требует состояние больного. А я готова хоть сегодня лечь на операционный стол, — без малейшего колебания заявила Сор Окчу.

Дин Юсон пристально посмотрел на девушку. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. И только сейчас он до конца понял, почему Сор Окчу так много и так горячо говорила о счастье. Как он ей благодарен за ее самоотверженный порыв. Он уже представил себе Сор Окчу на операционном столе, и в это же мгновение все в нем восстало против такого поворота событий. Нет, он не может пойти на это.

— Благодарю вас, Окчу. Но я не могу исполнить вашу просьбу, если даже подобную операцию придется делать. Мы для этого найдем кого-нибудь другого… А вы не волнуйтесь, преодолеем и эти трудности.

— Юсон, не отказывайте мне. Я должна помочь вам, а обо мне не беспокойтесь, я выдержу.

Дин Юсон не отвечал. Ему было трудно противостоять настойчивости девушки, и, не зная, что сказать, он встал и медленно пошел по направлению к клинике. Сор Окчу пошла за ним. Они молчали, и, лишь когда вошли в лабораторию и сели у стола друг против друга, Дин Юсон сказал:

— Окчу…

Дин Юсон понимал, что вряд ли он сумеет отговорить девушку от ее намерения. Сидит молча, сложив на коленях руки, а сама вся напряглась — ждет, что он ей скажет… Кажется, дотронься до нее, и она зазвенит, как натянутая струна.

— Окчу, — Дин Юсон взял руку девушки в свою, — мы приняли на себя огромную ответственность, надо все еще раз хорошенько взвесить. Время пока есть. А на сегодня хватит, возвращайтесь к себе. А мне надо еще повидаться с Чо Гёнгу.

Наступило воскресенье. Стоял ясный, солнечный весенний день.

Весна пришла, но не сразу поверилось, что она пришла окончательно. На этот раз зима неохотно уступала свои права — то уходила, то снова возвращалась и в конце концов, сотворив на прощание весенние заморозки, уступила место весне.

Холодный ветер, безжалостно трепавший деревья, утих, теплые солнечные лучи согревали остывшую за зиму землю. Над землей парила прозрачная дымка. Все живое тянулось к солнцу в надежде поймать его лучи, получить свою долю живительной силы.

А Дин Юсон будто и не замечал перемены в природе. И он даже немного стыдился, что не радуется весеннему солнцу.

В последнее время он жил в постоянном тревожном ожидании. Немного затихшая душевная буря в связи с благополучными операциями Сор Окчу и Ли Сунпхара разразилась с новой силой. Как быть с Хван Мусоном?

В назначенный час он вошел в кабинет заведующего отделением.

Чо Гёнгу уже ждал его. Как только Дин Юсон вошел, Чо Гёнгу обнял его за плечи и повел к столу.

— Юсон, я много думал о том, как нам поступить, и решил, что сначала пересадим вам кусочек кости от меня, как от донора, а затем вы станете моим донором. Если все обойдется, проведем аналогичные операции трем-четырем больным, а там подумаем, как быть дальше.

Обычно невозмутимый Чо Гёнгу волновался, руки у него мелко дрожали, и он даже не старался унять дрожь.

— Товарищ Чо Гёнгу! — Дин Юсон не ожидал, что его намерения так поразительно совпадут с планами заведующего отделением.

— Теперь давайте обсудим все детали.

Они приступили к делу: наметили участок будущей операции, решили, откуда и сколько взять костного тела, установили порядок трансплантации, обсудили некоторые другие детали, связанные с экспериментом.

— Сегодня дежурит по отделению Гу Бонхи, я попросил ее подготовить все в центральной операционной, — сказал Чо Гёнгу и взял телефонную трубку.

К телефону подошла старшая медсестра Ра Хигён. Она доложила, что к операции все подготовлено.

— Ну что ж, все готово, идемте, — сказал Чо Гёнгу.

Они надели халаты и пошли в операционную.

Гу Бонхи очень переживала, что ничем не может помочь Дин Юсону в постигшей его неудаче. В плохом настроении она приступила к своему дежурству. И тут вдруг ее вызвал к себе Чо Гёнгу.

— Вы сегодня дежурите? — строго спросил Чо Гёнгу.

— Да, я.

— У меня к вам просьба. После обеда в центральной операционной подготовьте все к операции.

— Хорошо. Ассистировать буду я?

— Нет. Спасибо. Операция не очень сложная, к тому же вы дежурите. Пришлите лучше медсестру Ра Хигён.

— Хорошо.

В операционной Гу Бонхи поймала себя на мысли, что вся эта подготовка к операции ее почему-то беспокоит, а почему, она не могла объяснить. Она даже не пошла обедать, что-то ее удерживало. Странно, думала она, на всех операциях — простых или сложных, — если их делал Чо Гёнгу, без нее не обходились. А сегодня от ее помощи отказались, и она недоумевала почему. И кого будут оперировать, она тоже не знает, хотя и дежурит. Обычно Гу Бонхи всеми своими переживаниями и сомнениями откровенно делилась с Сор Окчу. Сейчас она тоже подумала о ней и решила зайти к подруге в лабораторию. Но уже в коридоре она столкнулась с Сор Окчу.

— Бонхи!

— Окчу! А я к тебе.

— Ты обедать? Мне хотелось с тобой поговорить. Пойдем ко мне в лабораторию. — И Сор Окчу потащила подругу за собой.

Вчера, когда Дин Юсон ушел, Сор Окчу еще долго сидела в одиночестве, наедине со своими мыслями. Снова и снова она думала о намерении Дин Юсона взять в качестве донора для намеченной операции не ее, а кого-то другого. Но кого? И какое-то тягостное предчувствие давило ей грудь.

В ту ночь она не могла уснуть, так и не сомкнула глаз до рассвета. Утром она пошла в лабораторию, но там никого не было. Пусто было и в ординаторской. Никого из врачей она не нашла ни в кабинете заведующего отделением, ни в палатах. Ах, сегодня же воскресенье! — вспомнила она и решила зайти к Дин Юсону домой. Но его мать сказала, что сын куда-то ушел сразу после завтрака.

Сор Окчу мучила неизвестность, ей захотелось встретиться с Гу Бонхи, поделиться с ней своими подозрениями…

— Что с тобой, подружка, что еще случилось? Почему ты такая растерянная? — спросила Гу Бонхи, заглядывая в глаза Сор Окчу.

— Понимаешь, происходит что-то странное, а что — и сама в толк не возьму.

— Что же все-таки?

— Кажется, Юсон решился сегодня осуществить экспериментальную операцию на человеке.

— Сегодня?

Гу Бонхи насторожилась. Промелькнула мысль: а нет ли тут связи — между подозрениями подруги и распоряжением Чо Гёнгу подготовить все к операции.

— А где сейчас Юсон? — спросила Гу Бонхи.

— Не знаю. Искала его всюду, но нигде не нашла.

— Так… Выходит, я не зря беспокоилась..

— Ты о чем?

— Знаешь, сегодня Чо Гёнгу велел мне после обеда подготовить все необходимое для какой-то операции.

— Для какой?

— Он мне не сказал, но держался странно.

— Так, вне всякого сомнения, они все уже решили насчет операции… Пошли побыстрей в операционный корпус!..

4

В воскресенье в операционном корпусе бывает тихо, не то что в другие дни недели, когда здесь обычно много народа — сестер, санитарок, врачей. Сейчас тут пусто, царит тишина, лишь чуть слышно булькает вода в стерилизаторе, где кипятятся инструменты, да слышится легкое шипение выходящего оттуда пара.