Юность Лагардера - Поль Феваль

— Видишь? Герцог метил в грудь, и обманный финт был весьма недурен! А наконечник со своего вертела он снял!

Кокардас произнес эти слова с ленивым благодушием, и в том ему ответил компаньон:

— Итальянец хочет убить нашего Маленького Парижанина!

Тут оба расхохотались и одинаковым жестом хлопнули себя по бедрам.

Пытаясь запугать своего противника, герцог делал выпады, страшно вскрикивая и тут же стремительно отпрыгивая назад. Мастера же думали: «Все уловки нашего искусства ему знакомы. Да только… Только фехтует-то он с Лагардером!»

Мэтрам и впрямь не стоило беспокоиться за своего ученика.

Холодный и непреклонный, Анри блестяще парировал все удары. Тщетно Карл-Фердинанд прибегал к самым гнусным хитростям из своего репертуара: шпага его неизменно встречала пустоту. Он был не в силах пробить защиту виртуозного мастера.

Внезапно звонкий голос Лагардера разорвал тишину чулана, так что даже стекла в окнах задрожали.

— Герцог Гвасталльский, мне жаль вас. Вы ничего не можете сделать… вы задыхаетесь и хрипите… предлагаю вам передохнуть!

Молниеносным движением он выбил шпагу из рук своего противника, и та, отлетев на двадцать шагов, нырнула в бочку с водой, стоявшую в углу.

Анри сказал самому себе: «Это он! Только чудовище, о котором говорила госпожа Бернар, может фехтовать в зале, сняв наконечник со шпаги».

Мастера, прильнувшие к окну, услышали небрежный ответ Карла-Фердинанда:

— Сегодня я не в форме… Слишком много было выпито на пирушке у его королевского высочества…

Он двинулся к Анри. Как ни напрягали слух Кокардас с Паспуалем, им не удалось услышать, какими словами обменялись два противника, но по выражению их лиц было ясно, что разговор состоялся серьезный.

Герцог вышел первым. Мастера, успев отскочить в сторону от окна, подошли к нему с невинным видом. Он сказал им притворно веселым тоном:

— Ваш птенчик фехтует вполне сносно, любезные мэтры… А вот я был не в ударе. Бессонная ночь… Ужин с герцогом Шартрским, а потом… красотки, прелестницы, плутовки!

— Но вы взяли верх? — добродушно спросил Паспуаль.

Гонзага, не удостоив его ответом, снял колет и перчатки и направился к вешалке за плащом и шляпой.

Маленький Парижанин стоял в задумчивости посреди чулана.

Мастера терпеливо ждали своего любимца, и он наконец вышел, слегка порозовевший, но невозмутимый и довольный.

— Ну как? — осведомился тенор.

— Он снял наконечник? — полюбопытствовал баритон.

Анри, протянув им руки, промолвил вполголоса:

— Ему не терпится умереть! Сегодня вечером у нас встреча.

Нос Паспуаля, казалось, вытянулся еще больше.

— Это убийца, малыш! — провозгласил он. — Наверняка он придет не один. Будь осторожен!

— Мы пойдем с тобой! — воскликнул Кокардас.

— Зачем? — пожал плечами Анри и положил руку на эфес шпаги. — Если он приведет с собой десятерых, то будет десять трупов! Пышные будут похороны, как вам кажется?

— Мы пойдем с тобой! — настойчиво повторил Паспуаль.

— В качестве секундантов? Тогда согласен!

В те времена крепостные стены французской столицы на западе располагались почти там же, где ныне находится площадь де ла Конкорд. Границами сада Тюильри служили ров, покатый склон и стена с неким подобием сторожевой башни на берегу Сены. Из Парижа можно было выйти через укрепленные ворота Сен-Оноре, отделяющие город от пригорода, и через ворота Конферанс, которые были ближе к реке.

Выйдя из ворот Конферанс, можно было довольно быстро добраться до «Аллеи королевы», красивого парка, обнесенного оградой. Он был разбит по повелению Марии Медичи, вдовы Короля-Повесы. Здесь назначали друг другу свидания влюбленные — но только при свете дня.

Ночью место это производило, скорее, зловещее впечатление…

Мало кто отваживался заходить сюда, кроме пьяниц и грабителей, а также мушкетеров или швейцарских гвардейцев — красивых и смелых воинов, которые не боялись ни Бога, ни черта и которым надо было где-то провести время с боязливыми, но пылкими девицами.

Нынешним вечером в «Аллее королевы» было безлюдно. Весь день шел сильный дождь, и месить грязь не хотелось не только влюбленным, но даже пьяницам.

Анри подошел сюда, насвистывая охотничью песенку и внимательно оглядывая приятное местечко. Луны не было. Холодный, почти зимний ветер завывал в ветвях деревьев.

Юноша ничего не сказал Армель, не доверился он и графине де Монборон. Есть вещи, которые не должны касаться дам…

Придя на место дуэли за час до встречи с герцогом Мантуанским, он изучил поле сражения, как подобает опытному тактику.

— Великолепная мышеловка! За каждым каштаном может спрятаться убийца… Идеальное место для засады и за этими густыми кустами… Можно нанести удар в спину без малейшего риска. Хорошо придумано!

Через четверть часа на аллее показались Кокардас с Паспуалем, одновременно настороженные и благодушные.

Лагардер быстро определил их позиции.

— Сюда, судари мои… Кокардас, встань за этим кустом… Паспуаль, твое место вот тут, в зарослях бузины… И, ради вечного спасения ваших душ, не двигайтесь и не вмешивайтесь ни во что! Только если я позову на помощь!

Через десять минут началось какое-то движение у юрот; Конферанс. Послышалось лошадиное ржание, звякнула уздечка, задела о камень шпага… Потом зазвучали приглушенные голоса.

Анри де Лагардер обладал одной любопытной особенностью: подобно ночным хищникам, он прекрасно видел в темноте. Слух у него также был отменным, что уже не раз сослужило ему хорошую службу.

Поэтому он удовлетворенно улыбнулся.

— Его светлость оказывает мне честь… Чтобы раз и навсегда разделаться с бывшим горбуном из «Театра Маленькой Королевы», доброму герцогу пришлось нанять… сколько же? ну-ка! пять… шесть… восемь… девять… десять! Десять головорезов, и не пеших, а верховых! Да это просто почетный эскорт! Кажется, я узнаю их… Это висельники из «Сосущего теленка»… Вот место, куда я обязательно наведаюсь в самом скором времени… пора попробовать его на зуб… или на шпагу!

Юноша не ошибся. Нынче вечером (ибо днем он туда прийти не осмелился) Антуан де Пейроль появился во владениях Злой Феи. Его отвели к королю убийц Марселю де Ремайю, коротавшему время за кувшином молодого аржантейского вина. Вскоре они ударили по рукам.

На дело пошли девять наемников, включая самого Марселя. Работа предстояла нетрудная: прикончить всего-навсего одного юнца — правда, ловко владеющего шпагой, как честно предупредил Антуан. Работа без всякого риска: услуга понадобилась очень знатному вельможе, который при необходимости сумеет пресечь нездоровое любопытство судейских из Шатле.