Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Черные люди - Всеволод Иванов

Черные люди - Всеволод Иванов

Читать онлайн Черные люди - Всеволод Иванов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 145
Перейти на страницу:

— «Цепей ошейных золотых с алмазами да жемчугами — пять, — стучал его голос. — Да перьев золотых же на шапку с алмазы и лалы[13] — три…»

Голова скосился на воеводу, а тот из-под набрякших от вчерашнего хмеля век внимательно смотрел на стол — муха грелась на солнце, прочищая лапками хоботок.

«Наелась, вот и чистится! — думал воевода. — Улетит небось сейчас. И купцы тоже — заберут соболя и улетят… А цепи с алмазы боярин Борис Иваныч заберет! Ух, силен Морозов!»

— «Серьги с алмазы да с яхонты — двои…»

«Во-во, — думает воевода. — Их бы да той бы девке подарить, Аньше…»

И опять перед воеводой та девушка Анна из деревни Сёмжи, инда душа болит…

— «Перстень большой с алмазом, кругом алмазы же помене».

«Этот Морозов молодому царю подарит…»

— «Да запонов с лалы да сапфиры… Да зарукавьев золоченых с яхонты да жемчуги… Да жемчугу окатного пять гривенок…»

«Или я не воевода туг? — думал боярин, слушая чтение росписей. — Ежели она волей не пойдет, не смогу я силой взять? Да што девка — дура, што ль, я же ее осчастливлю. Первые со всего города бабы будут ее в мыльню водить…»

Мирно светит лампада перед иконами, но мира нет в задней избе. Черным рядом сидят у стены на лавке чужеземные гости в шляпах, гордые, уверенные в себе, черные длинные трости блестят, как копья. Они привезли в Московию все эти драгоценности, все эти диковинные предметы — зеркала, кубки, органы, картины. В эти кольца, запястья, серьги, алмазные перья на шапки привыкли уже рядиться бояре, чтобы еще выше стать над смурым народом, еще краше, еще недоступнее, как стоит каменный, с золотом столп Ивана Великого промеж деревянных избушек Москвы.

И всех бояр выше, краше, ослепительнее солнца сияет царь московский в иноземной парче, в каменьях, в жемчугах, словно божья икона в драгоценном окладе. Кто с ним, с таким, поспорит? Кто посмеет слово сказать против него, противу его слуг, бояр?

Мистер Грэс кончил чтение росписи, все смотрели на воеводу.

— Все взять на государя! — распорядился тот, поглаживая бороду рукой с большим перстнем.

До чего богата теперь Москва! А ведь после литовского разорения, почитай, ничего не оставалось. В царевом Верху[14] инда пола не было — все содрали, все утащили усатые паны в Литву! А как сам польский король Жигимонт их помер, так даже положили его в гроб в шапке московского великого князя — из Москвы стащили… А теперь бога-ато стал жить царь-то.

— «Да двадцать пудов сахару головного, аглицкого, самого лучшего, да пять пудов леденцов цветных, да пуд леденцов затейных!..» — вычитывает мистер Грэс.

«Ну, даст вот бог, справлю осенью государеву службу в Архангельском, наберу соболишек да ворочусь с Анной в Москву! — думает воевода. — Нужно на царских глазах быть в Москве».

И тут изловчился боярин и воевода и враз зло прихлопнул назойливую муху.

Голос Томаса Грэса замолк.

— Брать все на государев обиход! — определил воевода. — Что дале?

— «Да привезено же на корабле том, — стучал опять голос Томаса Грэса, — на корабле том пороху в бочках новых семьсот семьдесят пудов. Да свинцу четыреста семьдесят семь пудов…»

«В кабаках питухи кричат, что война будет. И как всё, дьяволы, пронюхивают? — думает воевода. — Да с Москвы и книгу из Разряда вечор прислали, чтоб по ней стрельцов и ратных людей учить: «Учение и хитрость пешего ратного строю»…

— «Да привезено еще, — читал Грэс, — стали свейской[15] сто пятьдесят пудов. Да панцирей железных пятьдесят восемь. — Да досок железных[16] двести пятьдесят пудов. Да прутьев стальных шведских же двести семьдесят пудов. Да пистолей сто двенадцать. Да меди чистой триста пудов. Да колоколов двои…»

— Это доброе дело! — сказал воевода. — На государя все! Кому же порох и покупать, как не государю? Его вся сила!

Все, что привезли эти гости, принял воевода на государев обиход широкой своей рукой. Забрал он и много серебряных денег — рейхсталеров, на которые московская казна ставила свои клейма и пускала в оборот как ефимки: у самих-то серебра было мало.

Когда все товары были объявлены, мистер Кау поднялся, как старшина, и, хриплым голосом выразив благодарность боярину и воеводе, повитался с ним за руку.

А на вопрос мистера Кау о расчетах воевода по-бычьи мотнул головой на таможенного голову.

— Кирила Васильич теперь с вами и посчитается и разочтется. Соболей-то возьмете? — обратился он прямо к купцам.

Вместо ответа широкие, приятные улыбки разлились по всем лицам, трости качнулись вправо и влево.

— Ладно! Ваше дело торговое — ну и торгуйтесь. Много спросите — не заплатим!

Поднялся таможенный голова.

— Спасибо, князь и воевода, — с поклоном сказал он, — спасибо на прямом слове. Твое государево дело — приказать, наше земское дело — выполнить. Мы — торговые люди, торговля любит счет. Ты изволил принять, а мы заплатим по-хозяйски, как земле выгодно. Соболиную казну мы покажем господам из Лондона, пусть отбирают помаленьку. И лишнего, господа, тоже не дадим!

Воевода, опустив поводья, медленно ехал в обрат по городу, на свой воеводский двор. Солнце перевалило далеко за полдень, городские люди, давно пообедав, спали. Но лавки не спали, здесь не Москва, здесь гудела ярмарка — годовой торг. На площадке, где стоял кабак, у его распахнутых ворот, носился, гудел смех — давешние скоморохи давали представление.

В драной овчинной шубе, в высокой «горлатной» шапке из сосновой коры сидел на бревне перед кабаком «боярин» с выпяченной далеко вперед нижней губой в пеньковой бороде, а перед ним в цветных лохмотьях кувыркались скоморохи, били челом, в переплясе несли ему посулы[17] в рваных лукошках — кто камней, кто песку, кто лопухов.

— Что вам? — спрашивал «боярин».

— Правды ищем, боярин! — отвечают те.

— Прочь! — орал! «боярин». — Нету, смерды, нету вам правды!

— Ой, боярин, ой, воевода! — плясала перед ним цветная метель веселых размалеванных рож и масок. — Любо тебе над нами величаться! Давай правду, не то с тобой расправимся!

И «боярин» пляшет, бегает уж от лохмотников, а те стегают его прутьями по толстому заду, тащат топить в лужу.

Яростно загремел тулумбас воеводы:

— Путь князю и воеводе! Путь! — вопили земские ярыжки.

Толпу словно метнуло, она повернулась к подъехавшему тихо воеводе и повалилась в пыль, пряча озорные глаза.

Воевода высоко поднял плеть, крикнул хрипло:

— Скоморохов схватить! В Земскую избу!

Гончими псами гнались за лохмотниками и ярыжки и тайные истцы, а те ныряли, уходили в поднявшейся на ноги, в сбившейся плотно толпе.

Под воеводиным конем оказался коренастый монах с яркими глазами.

— Не замай, боярин, народ! — говорил степенно он.-Народ тешится! Чего плохого? Скажи-ка нам, боярин, вот откуда нам соли взять, чтобы рыба не воняла?

— Что за человек?

— Соловецкого монастыря келарь[18], чернец Никанор я… Привезли рыбу, а соли не купить! Чего, боярин, делать велишь?

— Ты народ бунтуешь? Вор! Взять! — крикнул он ярыжкам.

— Ослобоните, окаянные! Соловецкий я человек! Боярин, а правда где? — кричал монах, борясь с вяжущими его ярыжками. — А соль-то где? Со-оль?

Воевода ехал уже далеко на своем гнедом бахмате. Келаря Никанора увели, гул и шум не унимался, а пуще прежнего гудел морем…

Глава четвертая. Устюг Великий

День за днем убывает ярая сила солнца, прошли праздники Преображения да Успения, и 1 сентября приходит Симеон-летопроводец, день Нового года[19]. Кончается архангельский веселый торг.

Иностранные и московитские гости уже докричались, добились сходной цены, ударили по рукам. Иноземные корабли погрузили отменные московитские товары, первей всего — меха собольи, песцовые, лисьи — чернобурки, огнёвки, сиводушки; беличьи, медвежьи, волчьи, рысьи, сало да поташ, ворвань да деготь, пеньку, лен, кожи воловью да лосиную, да зерно-хлеб, подымают паруса, уходят Белым морем в Европу — продавать, наживать золото. Вслед им смотрят с берегу московиты, машут рукавами да шапками, принимаются за свои дела на этом море, в лесах, городах…

Велико оно, Студеное море, бесконечны его извилистые, изодранные берега, губы, заливы, бухты — от Варяжской губы, от Вшивой губы, от глубокого жерла Белого моря уходящие все дальше и дальше на восход солнца, туда, за остров Колгуев, за Вайгач, за полуостров Ямал, за Двину-реку, за Мезень-реку, за Печору-реку, за реки Обь, Енисей, Лену, за Колыму — к земле Чукотской, к земле Камчатской.

Суровы земли по берегам Студеного моря. За высокими прибрежными скалами стелются болотинами тундры в жалкой, низкорослой растительности, летом белые от моха ягеля, зимой — от снега, засыпанные камнями, распадающимися в дресву, в песок от жестоких морозов, ветров, летнего солнца.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 145
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Черные люди - Всеволод Иванов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит