Девять молчащих мужчин - Николай Леонов

– Кажется, вы относитесь к Жидкову с большим уважением, – заметил Лев. – Он был для вас ценен как наемный работник?

– Больше, чем ценен. Скажу вам по секрету, я предлагал Олегу стать моим компаньоном в бизнесе. Так что если вы подозреваете в какой-то мере меня в его исчезновении, то сразу скажу, что вы на неверном пути. Без Олега мне будет очень и очень трудно.

– Я даже не намекал, что мы вас подозреваем, – спокойно возразил Гуров.

– Ну, вы же обычно подозреваете всех.

– Нет, только тех, подозревать кого есть основания. А вы уже не надеетесь увидеть Жидкова живым?

– Почему? – явно спохватился Мерзликин.

– Вы сказали, что вам будет трудно без Олега. И все время говорите о Жидкове в прошедшем времени. Как будто уверены в том, что его уже нет в живых.

– Послушайте. – Голос бизнесмена стал тверже и увереннее. – Просто так в наше время люди не пропадают. Тем более люди такого социального уровня. Жидков не бомж какой-то и не подросток, который ушел с друзьями на речку. Он коммерческий директор крупного концерна. Это иной уровень жизни, поведения, бытовой мотивации. Да и сам факт, что этим занимается человек из МВД, уже о многом говорит. Вас исчезновение Жидкова озаботило не меньше, чем меня.

– Хорошо, что вы это понимаете.

– Прекрасно понимаю.

– Кому была нужна смерть Жидкова? – спросил Гуров прямо.

– Не знаю, – вдруг сник Мерзликин. – Сам голову ломаю.

– Ломайте скорее, – поднимаясь из кресла, посоветовал Лев. – Это в ваших интересах. И вам ломать над этим голову сподручнее. Вы знаете свою фирму, все схемы. Может, были какие-то предложения, от которых Жидков отказался, а новым партнерам позарез нужно ваше согласие. Может, Жидков уволил кого-то, а бывший сотрудник решил отомстить. Вы лучше все это знаете. Думайте, Мерзликин, думайте!

Крячко шел по коридору МУРа своим размашистым решительным шагом. Он коротко здоровался с некоторыми сотрудниками, с кем был знаком по прошлым делам. Радовало то, что знакомых лиц оставалось еще много. Был период, когда в МУРе началась дикая текучка кадров. Сложный был период. Даже два! Сначала девяностые ударили по кадрам, а значит, и по профессионализму. Много приходило молодежи, и многие из них быстро уходили. Удержались в этот период туманности и безденежья не все. Потом реформа, по поводу которой плюются многие офицеры. Много было перегибов, много откровенных коррупционных схем. Крячко помнил, как в 2011 году благодаря Виктору Владимировичу Голованову удалось сохранить костяк профессионалов МУРа. Генерал Голованов пришел в мае на должность заместителя начальника ГУ МВД по городу Москве. Он хорошо знал МУР, ведь Голованов был единственным человеком, который за свою полицейскую службу начальником МУРа был дважды.

Нужную дверь Крячко толкнул рукой сразу, без всяких предварительных манипуляций. Станислав Васильевич искренне считал, что стучать в дверь чужого кабинета, в котором тебя, между прочим, ждут, пошло и глупо. Он считал, что таким образом ты подчеркиваешь, что можешь застать хозяина кабинета за каким-то предосудительным занятием.

Майор Зотов с красными от недосыпания глазами усиленно таращился на экран монитора, проверяя ошибки в тексте набранных объяснений гражданина. Крячко прошел к столу и уселся напротив посетителя. Было ему на вид лет сорок с небольшим, и длинные не по возрасту, вьющиеся волосы, надо сказать, шли ему. А судя по перстню с черепом и еще какой-то символикой, был он типичным байкером, несмотря на то, что приехал в МУР в деловом костюме. Точно, и на шее вон татушка своеобразная виднеется.

– О, вовремя вы, Станислав Васильевич, – обрадовался Зотов, пожимая руку Крячко. – Сил больше нет, вторую ночь без сна. Не поверите, вчера как дежурство закончилось, так и не могу домой уйти.

– Поверю, – не глядя на Зотова, ответил Крячко. – Знакомь с гражданином!

– Это тот самый Рокотов, о котором я вам говорил, – кивнул Зотов и повернулся к мужчине с длинными волосами. – А это полковник Крячко из Главного управления уголовного розыска.

– Ого! – без улыбки пошутил Рокотов. – Как все круто у вас. Чем дальше, тем страшнее. Следующий будет генералом?

– Не исключено, – усмехнулся Станислав. Ему показалось забавным, что Орлов может захотеть лично допросить свидетеля. – Вы байкер? Прозвище у вас Рок?

– Да, вы как… вы меня знаете? – удивился мужчина.

– Догадался. А насчет Рока не удивляйтесь. Рокотов, да еще, по-видимому, музыкант. Есть такое хобби? У вас подушечки пальцев на левой руке грубые. Это от гитарных струн.

– Н-ну! Артур Конан Дойл отдыхает! – уважительно покивал Рокотов. – Я так понимаю, что мне и вам теперь надо все пересказать?

– Да, пожалуйста. Дело, знаете ли, очень важное. И если можно, то максимально подробно. Мне майор Зотов по телефону рассказал, что вы видели в четверг вечером Жидкова где-то на трассе. Но сначала расскажите, откуда вы его знаете, как познакомились.

– По мясным делам познакомились. У меня много знакомых фермеров, и как-то я так приноровился встрять между ними и мясокомбинатами. Договаривался, организовывал доставку, расплачивался. Всем удобно, все довольны, и я не внакладе. А с Жидковым я познакомился месяца два назад. Договаривались мы о регулярных серьезных поставках. Я тогда имел уже приличную клиентуру и мог стать для «Подмосковного» мясокомбината солидным поставщиком. А тут он меня вдруг ошарашивает отказом. И, главное, на ровном месте.

– Отказался принимать мясо?

– Долгосрочный контракт подписывать отказался. Сказал, что у них там что-то изменилось и в моих услугах в таком объеме он не нуждается.

– У него появился другой крупный поставщик? – догадался Крячко.

– Видать, появился. Да еще очень крупный, потому что я узнал, что еще нескольким хозяйствам отказали пока в приеме.

– А что за поставщик? Жидков не поделился информацией?

– Это я предположил, что новый поставщик. А Жидков мне стал плести что-то про переоборудование, реконструкцию, снижение объемов приема мяса и выпуска продукции. Я что, не понимаю?

Крячко слушал Рокотова и размышлял. Этот посредник, конечно, свою роль в производственном цикле концерна «Подмосковный» слишком преувеличивает. Там, видимо, такие объемы проходят, что его сотня телушек или хрюшек в месяц погоды не делают. Хотя кое в чем он прав. Подготовка контракта шла, и вдруг неожиданное снижение объемов выпускаемой продукции? Из-за внеплановой реконструкции? Так не бывает, эти вещи плановые, они в бизнес-планах прописаны, такое не происходит спонтанно. Значит, Жидков просто обманывал Рокотова, хотел от него по-быстрому отвязаться, не воспринимал всерьез. Значит, правда появился какой-то мощный поставщик, из-за которого они стали сбрасывать со счетов остальных, более мелких. Кто? И, главное, именно в этот момент Жидков пропадает.

– Я понял вас, – остановил Рокотова Крячко. – Теперь расскажите про встречу на трассе.

– Мы с мужиками часто на озера ездим за МКАД. Вот я и ехал на байке через Косино-Ухтомское. Свернул на Большую Косинскую и тут вижу деваху. Машину на обочину приткнула и явно «голосовала». Что-то, наверное, с машиной у нее. Вдруг впереди меня «аудюха» резко берет вправо и за ее машиной останавливается. Я когда мимо проезжал, аж газ сбросил, чтобы посмотреть, что за чудик остановился.

– Почему чудик? Что-то не так с этой девушкой было?

– Да как вам сказать… Я бы не остановился.

– Интересно… – Крячко переглянулся с Зотовым. – В ней было что-то угрожающее?

– Да ладно, пуганого-то пугать, – засмеялся Рокотов. – Наоборот. Знаете, есть такая категория, я не берусь ярлыки навешивать, мол, она уличная проститутка или что-то в этом роде, но бедрами виляла откровенно. И одежка на ней была точно в масть. Кожаное короткое платье, «молния» до пупа распущена и чулки в сеточку. Это как красная тряпка для быка, так и для мужиков, кто попроще, сигнальный фонарь, что девочку можно снять. Когда мимо проезжал, вижу, что стекло у «аудюхи» опускается, а в ней – Жидков собственной персоной. Я тогда сплюнул с досады, дал по газам и ушел вперед. А уж чем там все у них закончилось, я не знаю. Потом только в новостях увидел, что Жидков пропал, что его ищут, вот и позвонил по «02».

– Правильно сделали, спасибо вам, – кивнул Крячко. – Машину запомнили, которая стояла на обочине? Кто еще там был?

– Никого, хотя открыта была только передняя водительская дверь, а стекла у машины были тонированные. «Мазда», кажется. «Мазда-6». Красная.

Крячко ворвался в кабинет, но Гурова там не было. Эффект пропадал, а так хотелось поразить напарника. Он не стал садиться, а прошелся до окна и назад к журнальному столику у стены, где стоял еще горячий электрический чайник. Лев кабинет открытым не бросает, значит, он где-то рядом.

– Приехал? – раздалось за спиной.

Гуров вошел, отряхивая пиджак и колени. Кивнув на стену, отделявшую их кабинет от соседнего, со вздохом признался: