Любовь всегда права - Барбара Картленд

Скай была небольшого роста. В невысоких женщинах есть что-то такое, что вызывает у мужчин инстинктивное желание их защищать. Скай не придавала особого значения своей миловидности и обычно забывала преподносить себя в максимально выгодном свете.

В Шотландии ее сияние было ослепительным, в Лондоне же ее часто затмевали другие девушки, которые без устали заботились о своей одежде и внешности.

Скай предпочитала старую одежду, удобную обувь и общество умных людей. Больше всего она любила свободную жизнь в Шотландии. Ей очень нравилась природа этого сурового края – болота, холмы, бегущие с гор ручьи, река, протекавшая неподалеку от Гленхольма.

И тем не менее она не могла долго выносить атмосферу застывшей древности и покоя, которая была неотъемлемой частью дедушкиного поместья.

В жизни Скай руководствовалась внутренним убеждением, что она должна проявить себя как самостоятельная и самодостаточная личность. Но знала она и то, что в доме Нормана такой независимости не добьется. Он предлагал ей чересчур роскошное и комфортное существование.

Становясь старше, Скай пыталась беседовать с матерью, найти ответы или какое-нибудь объяснение интересовавшим ее проблемам. Однако в этом отношении Эвелин ничем помочь дочери не могла.

Норман со своим прямолинейным подходом к жизни вызывал искреннюю симпатию девушки. Он преподал ей уроки куда более полезные, чем те, что она получила в школе.

Именно Норман обнаружил, что Скай способна тонко чувствовать цвет и линию, и всячески поощрял ее стремление заниматься живописью. Наконец, поняв, что главное для нее – быть самостоятельной, Скай переехала в Челси. Девушка намеревалась изучать искусство по меньшей мере в течение двух лет. Позволив идти к своей цели, отчим с дедом поставили Скай одно условие – в Челси она должна поселиться с какой-нибудь девушкой, которая была бы значительно старше ее, причем такой, чью кандидатуру они бы оба одобрили.

Им повезло, что дальняя родственница Эвелин, которая прилично зарабатывала на ниве прикладного искусства, согласилась поселить Скай в своей квартире – как она выразилась, на испытательный срок.

Эксперимент удался. Мэри Гленхольм было около сорока, она отличалась здравомыслием и под настроение даже чувством юмора, а также была достаточно ответственна, чтобы удовлетворять требованиям лорда Брора и Нормана. Последний даже как-то пригласил ее пообедать и поделился опасениями насчет будущего Скай. Однако здравомыслие Мэри успокоило его.

– Позвольте ей поступать по-своему, – посоветовала она, – тогда в будущем вам не придется ни о чем беспокоиться. В противном случае она рано или поздно взбунтуется, и тогда вы не оберетесь проблем. Она отнюдь не та сонная муха, какой была Эвелин. Простите, конечно, за эти слова, но после смерти Колина она сделалась как мертвая. Да вы и сами это помните! А у Скай есть характер и ярко выраженная индивидуальность. Я обязательно буду присматривать за ней, но так, чтобы она никогда этого не заметила.

– Очень на это надеюсь, дорогая Мэри, – с тревогой в голосе ответил Норман.

– Вы похожи на старую наседку, которая трясется над своим единственным цыпленком, – усмехнулась Мэри. – И ее дед тоже не лучше! Вы бы слышали, как он расспрашивал меня, как я живу. Можно было подумать, что Челси в тысячу раз страшнее Содома и Гоморры, вместе взятых.

– Скажите, а в Челси действительно довольно свободные нравы? – спросил Норман. – Или же это лишь досужие выдумки писателей и журналистов?

Мэри весело рассмеялась.

– Простите, Мэри, я просто очень беспокоюсь за судьбу Скай, – пояснил он.

– Все вы одинаковы, – ответила Мэри. – Вы считаете, что если в одной руке художник держит кисть, то в другой – непременно бокал абсента? Дорогой мой, Челси сейчас не менее респектабельный район, чем Южный Кенсингтон, и куда более приличный, чем Мейфэр. Уверяю вас, те редкие проявления порока и свободной любви, которые случаются в Челси, имеют место в среде тех, кто только мнит себя художником, а на самом деле вовсе им не является.

Норман бы очень удивился, если бы узнал, насколько честолюбива Скай – причем исключительно ради него.

Он и понятия не имел, что падчерица отчаянно пытается достичь успеха во всем, за что только берется. Не знал, что она уже решила, что отчим обязательно должен стать одним из самых влиятельных предпринимателей Великобритании.

Скай, конечно же, понимала, что, будь она мужчиной, для нее непременно нашлось бы место на фабрике Нормана. Удалившись в конце концов от дел, Норман мог бы передать ей бразды правления своим производством, если бы у него не было наследника мужского пола. Но она не могла принимать активного участия в его делах, могла лишь слушать его рассказы о том, чем он занимается на фабрике. Норман частенько обсуждал с ней свои производственные дела, пусть даже она ничего в них не смыслила и ничем не могла помочь ему в решении бесконечных проблем. Хотя кое-что она все-таки понимала. Скай ценила доверие отчима и горько сожалела о том, что не родилась мальчишкой.

– Норману обязательно нужен сын, – сказала она как-то Мэри. – Тогда ему будет ради кого продолжать свое дело. Ведь каждый мужчина мечтает о том, чтобы передать дело своей жизни в руки наследника, сына, своей плоти и крови.

– Значит, ему придется еще раз жениться, – ответила Мэри. – Надеюсь, он не ошибется на этот…

Она тут же осеклась, поняв, что брякнула лишнее. Однако Скай прекрасно поняла, что хотела сказать ее собеседница.

– …раз, – закончила она за нее. – Можешь не притворяться, Мэри. Я знаю, что мама была совершенно неподходящим человеком для Нормана. Невозможно даже представить себе еще двух таких людей, у которых не было бы совсем ничего общего. С мамой Норман всегда чувствовал себя ужасно неловко. Я не раз наблюдала, как он теряется в ее присутствии. И мне всегда было его очень жалко. Да, было бы неплохо, если бы он нашел себе милую и добрую жену.

Проходя по Белгрейв-сквер по дороге домой, она заметила машину Нормана возле дома под номером 225.

Скай не могла объяснить, почему, увидев на лестнице отчима, она решила, что Норман подумывает о новой женитьбе. Она почувствовала это инстинктивно, не имея пока никаких на то оснований. Воображение подсказывало, что он уже не одинок. Когда он приветливо улыбнулся, Скай представила себе рядом с ним то самое овальное кукольное личико, которое она однажды случайно заметила в машине Нормана.

– Скажи мне правду! – потребовала она.

Норман отчего-то замялся и стал отрицать предположение падчерицы. Девушка поняла, что хотя Норман ни в чем не признался, ее предположения не лишены оснований.

– Не преувеличивай, – сказал Норман. – Я пришел сюда потому, что скоро мне придется часто бывать в Лондоне, и я решил вновь открыть этот дом.

– Замечательно, – ответила Скай. – Терпеть не могу, когда здесь все заперто на сто замков. Наш старый бедный домик выглядит таким заброшенным, правда? Конечно, дорогой, ты должен обязательно привести его в порядок.

– Именно это я и намерен сделать, – признался Норман. – И тебе придется мне в этом помочь.

– А что, если мой вкус не придется по нраву твоей будущей жене? – поддразнивая его, поинтересовалась Скай.

– Я уже сказал тебе, – решительно произнес Норман, – что не собираюсь жениться.

– А я вчера видела тебя с ней, – уличила его во лжи Скай.

– Когда? Где? – выпалил Норман.

– Она очень миленькая. Как ее зовут?

– Кого? – с непонимающим видом переспросил Норман.

И встретившись взглядом с падчерицей, понял, что та во что бы то ни стало вознамерилась удовлетворить свое любопытство. Он даже рассмеялся.

– Ну, хорошо, – сдался он. – Я тебе расскажу, уж если ты так настаиваешь. Ее зовут Карлотта, по профессии она актриса. Ее приемная мать – довольно известная особа по имени Магда Леншовски.

– Та самая необъятных размеров дама, которая занимается театральными костюмами? – спросила Скай. – Да я ее знаю. Я постоянно беру у нее напрокат платья для Бала Искусств в Челси.

– Да, именно она. Карлотта – ее приемная дочь.

– Она как, добрая? – спросила Скай. – Умная? Дорогой Норман, тебе нельзя жениться на какой-нибудь дурочке, пусть даже и симпатичной!

– Я вовсе не собираюсь на ней жениться, – сказал Норман. – Я даже не делал ей предложения.

– Но подумываешь об этом. Да? Признавайся! Ах, мой милый Норман, будь, пожалуйста, поосторожнее в выборе спутницы жизни. Ей понравился Мелчестер? Тебе надо подумать о том, как она отнесется к Мелчестеру.

– Обязательно подумаю, – пообещал Норман. – Не беспокойся!

– Как же не беспокоиться? Ты ведь даже не знаешь, что можно заботиться и о самом себе.

– Я всегда считал, что у меня это неплохо получается, – улыбнулся Норман.

Они оба весело рассмеялись.

– Еще есть какие-нибудь новости? – поинтересовалась Скай.

– Я получил правительственный контракт, – ответил отчим.