Атрак (СИ) - "1ex0"

Множество дней и ночей истратили гвардейцы Адина, идя постоянно на запад. Южное государство было огромным, а потому и путешествие по нему было очень затратным делом. Везде, в какие бы поселения ни входили воители, их встречали достаточно радушно. Управитель покупал у местных продовольствие, чтобы пополнить запасы, и не скупился на оплате. И вот, в середине одного из дней они стали подъезжать к очередной деревне. Воители уже смаковали, как они там отдохнут, вновь напьются молока, поедят варёной картошечки, споют с местными сельчанами развесёлые песни. Однако в этот раз их грёзам не суждено было исполниться, потому что поняли, что в этом месте шёл дикий разбой. Оттуда доносились женские крики жертв и зычный гогот грабителей. Асон вострепетал от этого и скомандовал наступление. Какие-либо построения были бесполезны — враг, подверженный алчности, всё равно выиграет в тактике. Поэтому, как и было оговорено, стратегия битвы тут проста — выбрал цель, сразил цель, пошёл дальше. Так было и здесь. Воители Адина поднажали и всей гурьбой ворвались в Кандо́к. У них не было времени даже осмотреться, потому что мирные жители в опасности. А потому они тут же начали сражаться с теми, кто принадлежал к Западной стране. Алчные воители убивали мужчин, выволакивали всё имущество из их домов, а женщин насиловали. Трое воителей встретились с первым западником и даже немного опешили. Его глаза были выпучены, так что того и гляди, выпадут на землю. Он неестественно глубоко и размеренно дышал. Он нацепил на себя различные стулья и одежду. На спине висел большой сундук, который пригибал его к земле. Ещё два сундука поменьше он нёс, обхватив их руками и прижав к своему телу с боков. Это было какое-то дикое существо, но никак не человек. Осмотрев троих, он затараторил: «Моё, моё, моё, моё, моё, моё», а после отпустил два сундука и вынул свой меч, чтобы атаковать. И тут он показал, что не только выглядит дико, но и сражается подобным образом. Постоянно нападая и отступая, он не позволил воителям Южного государства контратаковать. А, когда они ринулись в атаку, он скинул со спины огромный сундук, и его прыть стала ещё более дикой. Он прыгал, как дикарь, запрыгивал на стены, отпрыгивал от них, перекатывался, неестественно уклонялся от ударов, как будто бы лишён костей и суставов. И буквально каждое своё движение он приправлял ударом своего цепа. Но и воители Адина тоже не были простачками. Они умело использовали те знания, которые в них успели вложить Золина и Дракалес. Но также стоит отметить, что это их первый настоящий бой. А потому скованность, страх и неопытность пока что не позволяли им побеждать. Но главное — это то, что враги отвлеклись от своих дел. Пока первые ряды воинов распределялись в начале деревни, последующие углублялись в неё и встречали ещё больше противников. Стало понятно, что Гамион серьёзнее отнёсся к завоеванию, чем Мармар. Дракалес, Золина, Асаид и Вихрь бежали в первых рядах, однако они не отвлекались ни на кого. Трое следовали за своим учителем, а тот мчал вперёд, туда, где находился источник фиолетовой силы — алчности. Он должен победить его, поглотить этот источник и ослабить его воинство, чтобы сополченцы могли победить тут.

Вскоре они ворвались на главную площадь и увидели, как всё имущество этой деревни сносилось в это место. Всё, буквально всё, что находилось в доме, было тут, начиная какой-нибудь потерявшейся пуговицей, заканчивая крышкой от подвала. Некоторые воители уже начали брать вещи из этой кучи и погружать их в одну из повозок, намереваясь отвезти всё это к себе. И посреди этой огромной кучи всего и всех стоял он, источник алчности. Невысокий мужчина, одетый в броню, которая плохо защищала, но которая нужна была для того, чтобы показать свой статус. Он тут главный. Он командир. Подбежав к одному из западников, Дракалес мощным движением руки вырвал у него цеп и, совершив фуруварат, перелетел через груду имущества и приземлился там, где только мгновение назад стоял нет, не Гамион. На этот раз в наступлении был его советник — Аву́т, второй незаконнорождённый потомок Асибазая. Но для бога войны это не было проблемой. Главное, что ему после победы над этим человеком достанется половина силы алчности. Фиолетовый дух вырывался мощным фонтаном из его сущности и устремлялся ввысь, достигал вершины и снова ниспадал туда, откуда он извергался. Как и все носители духа, Авут молчал, потому что был его рабом. Скорее, этот нечестивый дух правил им, а он лишь подчинялся ему.

Удары цепом невозможно блокировать или парировать — конструкция этого оружия всё равно позволит попасть по противнику. Поэтому алчному советнику приходилось только лишь уходить от ударов. Помимо этого, атаку цепом невозможно остановить на половине удара. Даже если остановить руку, так что рукоятка проделала только половину пути, цель с грузом, всё равно устремится дальше и совершит свой удар, а потому придётся размахиваться снова. Дракалес опять и опять промахивался по этому скользкому противнику, пытаясь изловчиться для того, чтобы подловить этого врага на его ошибке. Однако дух алчности не позволял ему совершать тактические промашки, а потому он только и знал, что выскальзывать из-под удара бога войны. Один всё время нападал и промахивался. Второй всё время отступал и уклонялся.

Цеп. Тот, кто использует его, делит свою власть над этим оружием с физическими законами мирозданья. Рука лишь правит рукоятью, когда как цепь подвержена законам этого мира. Они же незыблемы. Воздух всегда неосязаем, вода всегда вязкая, предмет всегда стремится падать вниз. Но, если ты хочешь, чтобы воздух стал осязаем, вода твёрдой, а предмет перестал подчиняться закону тяготения, найди способ, как заставить тот или предмет подчиняться другому закону. Или, если тебе дано достаточно власти, измени сам закон. И тогда изменятся свойства предмета.

Дракалес устремил свой взор на этот цеп. Он смотрел на него каждый раз, как делал взмах и ниспровергал это оружие на врага. Он смотрел очень внимательно. Если бы сейчас тут были его Орх и Гор, то он мог бы заставить их идти против законов мирозданья. А ведь нечто подобное он может сделать здесь и сейчас с этим оружием. Ваурд продолжал наносить удары и наблюдать. Он должен был ещё глубже проникнуть к таинство этого оружия, понять все принципы его действия, обуздать их и покорить этот цеп своей воле. Да, он наносил удары, но теперь не боевые, а обучающиеся. Он смотрел и наблюдал за этим оружием, прилагая к этому всю сущность ваурда, как это было, когда он познавал мастерство владения мечом. Он вспомнил всё, чему обучался у своего наставника Уара, и применял прямо здесь и сейчас. И вот, он стал ощущать, как расширяется его понимание, как туда вмещаются дополнительные знания о цепах, как он буквально покоряет это оружие себе. И вот, он уже умеет направлять физические силы этого мирозданья для того, чтобы управлять цепью. Теперь, когда он останавливает руку на половине удара, вместе с ней застывает и навершие. Оно не продолжает движение, не требует ожидать, пока грузило повиснет, чтобы иметь возможность наносить удар заново. Сейчас в его руке как будто бы находилась булава. И он мог снова замахиваться и снова обрушивать мощь этого оружия на противника. И вот, он делает взмах, цель снопа становится подвижной. И вот, он совершает удар, враг уходит, и цепь по велению бога войны снова застывает, позволяя Дракалесу тут же отвести руку назад для нанесения внеочередного удара, при этом цель снова становится подвижной. Немного позволив своему телу привыкнуть к новым методам, он снова пошёл в нападение. И вот теперь враг не мог уворачиваться, как следует. Да, первый удар он избежал, однако мастерство владения орудием позволяло превратить этот удар в полу удар. Поэтому тут же следует очередное нападение. Конечно, Авут уходит и от него, однако, чем больше оружие рассекает воздух, тем ближе миг поражения противника. Рука Дракалеса делается с каждым ударом всё крепче, всласть над этим оружием проявляется всё точнее, и вот, бессмысленная и беспощадная битва заканчивается. Тяжёлый металлический шар, покрытый шипами, устремляется в левое плечо, ломая кости, разрывая мышцы и разбрызгивая кровь. Следом за ним следует второй удар добивающий. После чего прыткое тело падает замертво, и высвободившийся фиолетовый дух ожидает своей участи. Ваурд протягивает к нему свою руку, но это не просто прикосновение, это нападение. Дух войны налетел на дух алчности, и началось очередное сражение.