FLY - Александр Шуваев

Другим массовым детищем первого периода военного строительства в республике Рифат был легкий вездеход "Индулу". Как правило, - ночью, группа из пяти-семи машин проникала сквозь линию фронта, весьма условную по незначительной численности противника, и организовывала импровизированную авиабазу в заранее обусловленном месте, бывшем не хуже и не лучше других. Там, километрах в двухстах от переднего края, "Омеги" заправлялись, брали новый запас бомб и возобновляли свою безжалостную и безостановочную охоту. И уже было кому научить новичков.

Тактика наземных сил республики поначалу носила сдерживающий характер, но потом претерпела изменения и она: новобранцы, вооруженные исключительно удачными автоматическими винтовками "G - 4" "Гарц" под руководством своих храбрых офицеров на тех же самых "Индулу" перебрасывались к совершенно неожиданному участку фронта и ввязывались в бой. Иногда - в ночной бой. Опомнившись, враг подтягивал артиллерию и либо их разносили из пушек, либо они успевали смыться. В это время подвижные группы проникали на десятки и сотни километров в их тыл, оставляя немногочисленные группы злющих десантников и… временные авиабазы. Но уже специалисты из Конфедерации помогли наладить на заводах республики производство современной артиллерии, - в бредово-краткие сроки, Тейри Пакс со своим другом и коллегой (в будущем - непримиримым конкурентом) Мотемом Кленком создали громадный бомбардировщик S - 3 "Санкасс", а верфи, что ни месяц, спускали на воду пока что миноносцы и крепкие, хорошо вооруженные среднетоннажные транспортники. Уже до этого силы вторжения были полностью остановлены, дошли до полнейшей деградации из-за постоянных бомбардировок и разрыва коммуникаций. Потом они начали сокращать линию фронта и покатились назад. Только было поздно. У самой южной границы, легко пробив брешь в обороне, в обход основных сил отступающих, отсекая их, ударили Первая Национальная Моторизованная и Первая Танковая армии. Они - попали в критическое положение, выполнив к этому моменту основную свою задачу, но к ним на выручку уже спешили новые армии, и было это еще далеко-о не все. За неполный год пошла прахом почти двадцатилетняя подготовительная работа. К этому моменту из Пятидесяти Тысяч в живых осталось, в лучшем случае, десять. Они сели за штурвалы настоящих бомбардировщиков и истребителей, именно ими почти на сто процентов были укомплектованы экипажи торпедоносцев. Именно они вышли в недалеком будущем в полковники и генералы. Это их братья и соседи с освобожденных территорий составили основную часть матросов военно- транспортного флота и подводных лодок, выучиваясь, выслуживаясь в офицеры, в капитаны, в адмиралы. А Империя до конца войны получила последовательного, разворотливого, могучего врага. Бывшая голытьба с Юга так и стала с той поры костяком, основой мощной военной машины республики. Урок беспощадного и позорного разгрома первых недель войны был понят правильно и накрепко: во всех последующих войнах, войнушках, конфликтах, конфликтиках, заварухах и заварушечках Рифат с потрясающей оперативностью, широчайшим размахом и полным отсутствием рефлексии вводила в бой очень прилично обученную и прекрасно вооруженную армию.

Происшествие в архипелаге прозвучало, как гром с ясного неба, а воспринялось - как пощечина. Уже на другой день в пяти крупнейших городах прошли демонстрации, а парламентарии, бывшие, как правило, в возрасте от пятидесяти - до шестидесяти пяти, в ходе трехдневных дебатов заморочили и завели всех остальных. Они с бульдожьим упорством повторяли одни и те же неистовые, безумные слова и требования покарать, выжечь каленым железом, объявить войну и поголовно истребить. Орали о необходимости защитить, наконец, соотечественников, об ущербе, о национальной гордости и беспрепятственно вздымающейся волне терроризма. Возвращались к этому снова и снова, как псы - на извергнутое ими, повторяли угрюмыми, безумными голосами одно и то же, пока не добились своего: к исходу третьих суток парламент выл хриплым, захлебывающимся воем, испуская из пасти нечистую пену. При этом никого не смущало то обстоятельство, что не было пока ровно никаких сведений относительно неизвестного врага и кандидата на выжигание каленым железом. Поэтому Президент, отменно разбиравшийся в законах и принципах коллективного правления, решил выждать еще сутки, дабы законодатели хоть чуть-чуть подустали и поуспокоились.

- Господа, - начал он осторожные попытки урезонить разошедшихся законодателей, - да не можем послать Первый и Четвертый флота в демилитаризованную зону! Поймите же, просто не можем! По Мараххскому договору не имеем права без разрешения других сторон! Необходимо снестись с Роругом и Координационным Советом Конфедерации, иначе это просто-напросто конфликт! Готовый предлог для войны, если только она кому-нибудь понадобится…

Ох, чего только не пришлось ему выслушать потом! В чем его только не обвиняли! От лени, вялости и бюрократии: "Когда г-гиб-бнут наши сог-граж-ждане…" - и до простого, старого, доброго предательства национальных интересов. Тогда он счел полезным обидеться:

- Если у вас есть кто-то, способный справиться с ситуацией лучше - сегодня же подам в отставку. Вместе со всей администрацией. Назначайте новые выборы, Временную Администрацию, и всех вам благ со всяческими успехами! Но имейте ввиду! Любой не только что здравомыслящий, а просто мало-мальски нормальный человек скажет вам то же самое!

Уйти он мог, его состояние делало его абсолютно независимым от всех и от всяческих постов. Лучше бы - не стало, и после этой подлой президентской выходки обсуждение, по слухам, как раз и приобрело более-менее конструктивный характер. У республики не было никакой официальной разведывательной службы, поэтому два малозаметных человечка в штатском, приглашенных на утреннее заседание, числились вовсе по другому ведомству. Заседание, тем не менее, тут же было объявлено закрытым и это было совершенно определенным признаком того, что скоро будут приняты самые, что ни на есть, серьезные и практичные решения. Исчерпав эмоции, народные избранники Рифат становились почти совсем благоразумными людьми. Ну не без дури, конечно, потому что совсем без дури - ни в одном парламенте ни единой страны никогда еще не было. Высшие органы власти Конфедерации и Канцелярия Его Императорского Величества почти одновременно получили обращение с просьбой о временном ослаблении действия некоторых, а именно пятого, шестого и девятого пунктов Мараххского Договора, дабы республика могла послать в договорной район ограниченный контингент военно-морских сил для защиты от беспощадного террора беспомощных соотечественников и т.п.